Евреи, Бог и история - Макс Даймонт

Таким образом, наличие диаспоры явилось необходимым условием продления еврейской культуры за пределы срока жизни обычной цивилизации. Если бы не изгнание, они представляли бы сегодня не бо́льшую культурную силу, чем остатки караимов. Сегодня, как и не́когда, снова существуют Государство Израиль и диаспора. Но, как и в прошлом, Израиль сегодня – это цитадель иудаизма, его гавань спасения, центр еврейского национализма. В нем живут всего лишь 3 миллиона 750 тысяч из 17,5 миллионов евреев. Диаспора продолжает оставаться универсальной душой еврейства.

Сохранится ли еврейство в будущем? Если оно сохранит свою волю к выживанию, будет продолжать находить новые средства выстоять в изменившихся условиях и сохранит диаспору как постоянный фактор своей истории, то оно может сохранить и свою творческую активность. Но одна лишь воля к самосохранению и способность отвечать на вызов недостаточны для выживания. Для этого необходима диаспора, которая должна быть составной частью истории евреев.

Где в будущем мы увидим центр иудаизма диаспоры? Это будет зависеть от исторических сил, которые постоянно меняют расположение еврейского рассеяния. Следующие два-три века таким центром могут оставаться Соединенные Штаты, но и американская твердыня может оказаться лишь переходным пунктом. Если Шпенглер прав, то западная цивилизация, чьей составной частью является американская цивилизация, находится в зимней фазе, а славянская и китайская могут вступить в весеннюю. Если западную цивилизацию ждет упадок, то культура еврейской диаспоры может найти убежище в России или Китае.

Хотя положение евреев в России сегодня так же ненормально, как в католической Испании XV века, представить здесь центр диаспоры не совсем невероятно. Русские евреи сейчас крайне напоминают испанских марранов. Они составляют всего 1,5 процента населения России, но при этом в 1970 году предполагаемое число евреев среди ученых и интеллектуалов было 12 процентов. В настоящий момент, когда коммунизм рухнул, вряд ли Россия станет местом следующей главенствующей цивилизации. Но мы не знаем, что произойдет через 50 или 500 лет. С 1967 г. почти миллион русских евреев эмигрировали в Израиль и Америку, но некоторые остались, и только время покажет, насколько сильна окажется искра иудаизма в этих упрямых агностиках.

Есть вероятность и того, что центр диаспоры окажется в Китае. В Х веке китайский город Кайфэн стал домом для процветающей еврейской общины – достаточно значительной, чтобы быть упомянутой Марко Поло. Эта община пришла в упадок к XIX веку, когда история ослабила ее связи с западной диаспорой. Если китайская цивилизация вступит в фазу расцвета, то центр еврейской диаспоры вполне может оказаться в этом обширном государстве – ведь находился же он когда-то и в языческом Вавилоне, и в мусульманской Испании, и в католической Польше.

Четвертый возможный центр еврейской диаспоры – Южная Америка. Современная история евреев там напоминает их прошлое в Соединенных Штатах. Сейчас южноамериканские евреи точно так же зависят от идей и культуры американских евреев, как последние зависели от европейского еврейства в 1900 г. Хотя иудаизм в Южной Америке рассеян и децентрализован, понадобится лишь внезапная вспышка интеллектуальной жизни, чтобы превратить этот континент в центр диаспоры.

Нам остается рассмотреть еще один вопрос. Были ли евреи избраны Богом для исполнения некой миссии, или же они сами избрали себя, чтобы исполнить Божественное предназначение? Не есть ли прообраз этой загадочной миссии пророчество Исайи о грядущем братстве людей? Не является ли миссией евреев установление такого братства и не должны ли они затем, выполнив предназначение, исчезнуть из истории? Не была ли философия Спинозы этапом подготовки пантеистической религии грядущего универсального человека?

На это мы не можем ответить. Нам остается лишь гадать.

Еврейскую историю можно рассматривать в каббалистических терминах. Тогда перед нами развернется грандиозная трехактная драма, в которой каждый акт длится две тысячи лет. В первом акте цим-цум, или тезис – процессия евреев, ведомая Божественным режиссером, выходит на сцену в том порядке, какой предписал Режиссер. Если бы не твердая вера Авраама в свою роль прародителя избранного Богом народа, он был бы трагической фигурой в этой процессии. Его вера в Режиссера делает его одним из величайших героев нашей драмы. По мере развития действия Режиссер продолжает поручать актерам все новые и новые роли. Моисею указывается вывести евреев из египетского рабства и дать им Закон. Иехошуа должен привести их в Землю обетованную. Пророкам поручается расширить понимание Бога до идеи универсального Божества. Эзра и Нехемия должны заботиться о том, чтобы евреи не захлебнулись в собственной универсальности. Сквозь все события проходит развертывание еврейского предназначения, связывающего евреев в единый народ. Это внутреннее единство оказывается поколебленным с возникновением христианства. Христиане утверждают, что их Иисус – это Мессия. Перед самым концом первого акта мы слышим, как христианская церковь провозглашает, что роль евреев как избранного народа уже кончилась.

Занавес снова поднимается. Начинается второй акт – швират ха-келим, или «разбивание сосудов». Иерусалим разрушен, и евреи изгнаны и рассеяны. За две тысячи лет пребывания избранным народом они не научились ничему иному и не хотят отказываться от своей прежней роли. По сцене движется новая процессия актеров – раввины, философы, ученые. Они разрабатывают все новые орудия для выживания еврейства. Талмудизм, философия Маймонида, комментарии Раши, поэзия Галеви, мистика каббалы, гуманизм Хаскалы и, наконец, национализм сионизма, который вновь объединяет отдельные группы еврейства в Израиле. «Сосуды», валявшиеся разбитыми в течение двух тысяч лет, снова склеены. Подходит к концу двадцатый век. Занавес опускается. Конец второго действия.

Кончился ли спектакль или это только перерыв между вторым и третьим действиями? Покажут ли нам тикун (восстановление), как положено в каббалистическом цикле? Проживут ли евреи еще две тысячи лет, чтобы исполнить некую еще скрытую от нас миссию?

В ходе столетий союз Яхве, Торы и пророков породил два рода законов. Один из них предназначен сохранить евреев как евреев. Другой предназначен спасти человечество.

В течение первых двух тысяч лет евреи опирались в основном на ту треть Торы и Талмуда, которая говорила о священнослужении и жертвоприношениях. Она позволяла сохранить еврейство в мире языческих цивилизаций. Следующие две тысячи лет евреи использовали ту треть Торы и Талмуда, где говорилось об обрядности и кашруте. Это позволило им сохранить свое этническое единство наряду с распространением универсального, еврейского гуманизма. Сегодня неиспользованными остались те части Торы и Талмуда, которые имеют лишь универсальное содержание, – та треть, которая говорит о морали, этике и справедливости. Не просматривается ли здесь некая закономерность? Быть может, теперь евреи призваны проповедовать миру, уже подготовленному воспринять пророчество, свою благую весть? Не в этом ли состоит роль, приготовленная им в третьем действии?

Тот, кто рассматривает историю только в материалистическом плане и видит еврейство как крошечный народ на крохотном клочке земли, сочтет это, конечно, невозможным. Это перестает быть невозможным, если отбросить предвзятость и увидеть в мире не «вещь», а «идею». Тогда можно понять, что две трети цивилизованного мира уже сегодня руководствуются идеями, впервые возникшими в иудаизме и еврействе, – идеями Моисея, Иисуса, Павла, Спинозы, Маркса, Фрейда, Эйнштейна. Быть может, в ближайшие две тысячи лет мир как целое воспримет мораль Торы, социальную справедливость пророков, этику еврейских патриархов? Если это произойдет, тогда, по словам Исайи, наступит «мир, мир дальнему и ближнему».

Приложение. Новейшая история Палестины / Израиля

Мир на Ближнем Востоке – важнейшая проблема, и это признают и арабские страны, и Израиль. Многочисленные войны – арабско-израильские и арабско-арабские – не решили этого вопроса. Особые обстоятельства, возникшие в результате невероятно запутанного и сложного прошлого, увеличили опасности в этом регионе.

Сейчас, в последние десятилетия ХХ века, израильтяне и арабы – с опасениями с обеих сторон – ищут, лицом к лицу, способ жить друг с другом в мире. В текст данной книги не была включена всесторонняя дискуссия по этим мирным переговорам, так как пока невозможно даже догадаться, каковы будут их исторические последствия или возможные результаты.

Кто сидит за столом переговоров? С одной стороны, новое государство с древней историей – демократическое, решительное, государство, которое даже не появилось бы, не говоря уж о том, чтобы выжить, если бы оно во всем полагалось на зарубежные гарантии или международную поддержку. Когда Голду Меир спросили об американских гарантиях, она ответила: «Пока вы доберетесь сюда, нас здесь не будет».