Дьявольская альтернатива - Фредерик Форсайт

– Это логично, – заметил Ларсен. – Едва ли можно ожидать от них помощи в побеге двух человек, которые умертвили командира их авиалайнера.

Свобода отпустил своего коллегу, который закрыл за собой дверь и вернулся на мостик. Украинец вновь занял свое место.

– Англичане предложили помочь канцлеру Бушу, выделив связной реактивный самолет Королевских ВВС для того, чтобы на нем могли отправить из Берлина в Тель-Авив Мишкина и Лазарева.

– Я бы согласился, – протянул Ларсен. – В, конце концов, русские всегда смогли бы увести в сторону немецкий самолет – даже сбить бы его смогли, – а потом заявили бы, что произошел несчастный случай. Но они никогда не осмелятся открыть огонь по военному самолету Королевских ВВС, летящему по воздушному коридору. Вы на волосок от победы, так не отбрасывайте ее теперь из-за каких-то технических деталей. Принимайте предложение.

Свобода посмотрел на норвежца – с кругами усталости под глазами, медлительного от недосыпа.

– Вы правы, – признал он, – они бы действительно могли сбить немецкий самолет. И по правде говоря, я дал согласие.

– Тогда уже можно кричать от радости, – сказал Ларсен, выдавливая из себя улыбку. – Давайте праздновать.

Перед ним стояло две чашки кофе, которые он наполнил, ожидая возвращения Свободы. Он протолкнул одну из них по столу, и она остановилась на полпути; украинец протянул за ней руку – в отлично спланированной операции это была его первая ошибка…

Тор Ларсен бросился на него, выплеснув всю ярость, которая накопилась в нем за последние пятьдесят часов, вложив ее всю в порыв взбесившегося медведя.

Партизан отшатнулся, схватился за пистолет и уже был готов нажать на спусковой крючок, но в это мгновение в левый висок ему угодил, словно еловое полено, громадный кулак: он перевалился через спинку стула и спиной пролетел через всю комнату.

Если бы он был хоть чуть менее подготовлен, он тут же потерял бы сознание, – но он был очень хорошо развит физически и моложе, чем моряк. Когда он приземлился на пол, пистолет выскользнул у него из руки и откатился в сторону. Он вскочил на ноги и вступил врукопашную с норвежцем: во все стороны полетели обломки разлетевшегося вдребезги стула и осколки кофейных чашек, – не замечая ничего, вцепившись друг в друга ногами и руками, они покатились по полу.

Ларсен пытался воспользоваться своим преимуществом в весе и силе, украинец – своей быстротой и молодостью. Последнее победило: ускользнув из медвежьих объятий своего соперника, Свобода вырвался и бросился к двери. Ему это почти удалось: он уже касался кончиками пальцев рукоятки двери, когда Ларсен оттолкнулся как следует от ковра и прыгнул на него, ударив ногами по лодыжкам.

Оба тут же вскочили на ноги – в ярде друг от друга; норвежец – между Свободой и дверью. Украинец проворно двинул противника ногой в промежность – великан согнулся вдвое от боли. Но Ларсен сразу же распрямился и, преодолевая боль, бросился на человека, который собирался уничтожить его судно.

Свобода, должно быть, вспомнил, что каюта была практически полностью звукоизолирована: он сражался молча – боролся, кусался, царапался, наносил удары ногами и руками. Пара вновь стала кататься по ковру среди разгромленной мебели и разбитой посуды. Где-то под ними валялся пистолет, который был способен поставить точку в этой схватке; на поясе Свободы болтался генератор частоты, при нажатии на красную кнопку которого уж точно бы все закончилось.

Борьба завершилась примерно через две минуты: Тору Ларсену удалось освободить одну руку, он схватил ею шею вывертывавшегося украинца и стукнул его головой о ножку стола. Свобода отключился примерно на полсекунды и вдруг совершенно обмяк. Из-под волос по его лбу потекла тоненькая струйка крови.

Задыхаясь от усталости, Тор Ларсен поднялся с пола и посмотрел на лежавшего без сознания человека. Осторожно он отцепил генератор радиочастоты от пояса украинца, взял его в левую руку и подошел к иллюминатору на правом борту, который был завинчен крыльчатыми болтами. Действуя одной рукой, он стал отвинчивать их. Покончив с первым, он приступил ко второму. Еще несколько секунд – и генератор вылетел бы через открытый иллюминатор, пронесся через десять футов стальной палубы и упал бы в воды Северного моря.

Рядом с ним на полу рука молодого террориста скользнула по ковру к забытому пистолету. Ларсен отвинтил второй болт и уже открывал внутрь иллюминатор в медной рамке, когда Свобода приподнялся на предплечье, прополз, преодолевая боль, вокруг стола и выстрелил.

Звук выстрела в закрытом помещении раздался словно удар грома. Тор Ларсен откинулся назад, прислонился к стене возле открытого иллюминатора и посмотрел прежде всего на свою левую руку, а уж потом – на Свободу. Сидя на полу, украинец, не веря глазам, посмотрел на него.

Выстрел поразил норвежского капитана в ладонь левой руки – руки, которая держала генератор, вдавив осколки пластика и стекла в рану. В течение десяти секунд оба не дыша смотрели друг на друга, ожидая звуков серии грохочущих взрывов, которые будут означать конец «Фреи».

Но их не последовало: пуля в мягкой оболочке разбила детонатор на мельчайшие частицы, благодаря чему времени, чтобы сигнал достиг того пика частоты, который бы привел в действие детонаторы на бомбах, установленных под палубой, было недостаточно.

Украинец медленно поднялся на ноги, уцепившись для опоры за стол. Тор Ларсен смотрел на ровный поток крови, который пульсировал из его раздробленной руки и струйкой стекал на ковер. Затем он взглянул на тяжело дышавшего террориста.

– Я победил, господин Свобода. Я победил. Вы не можете уничтожить мой корабль и мою команду.

– Об этом знаете вы, капитан Ларсен, – сказал человек с пистолетом, – да я. Но они… – и он жестом указал на открытый иллюминатор и огни военных кораблей НАТО, качавшихся на волне в предрассветных сумерках, – …но они об этом не знают. Игра продолжается, а Мишкин и Лазарев все-таки прибудут в Израиль.

Глава 19

С 06.00 до 16.00

Тюрьма Моабит в Западном Берлине разделена на две части: более старая помнит еще период до второй мировой войны, но в шестидесятые и в начале семидесятых, когда банда Баадера-Майнхоф погрузила Германию в пучину террора, построили новую секцию. В ней были смонтированы суперсовременные системы безопасности: бетон и сталь, телевизионные сканеры, управляемые электроникой решетки и двери.

В 6 часов утра в воскресенье 3-го апреля 1983 года на верхнем этаже этой секции в своих отдельных камерах лично начальником тюрьмы были разбужены Давид Лазарев и Лев Мишкин.

– Вы освобождаетесь, – сообщил он им недовольно. – Этим утром вас отправят самолетом в Израиль. Взлет назначен на восемь часов. Подготовьтесь к отбытию, мы выезжаем в аэропорт в семь тридцать.

Через десять минут с правящим бургомистром города связался по телефону военный комендант английского сектора.

– Мне очень жаль, господин бургомистр, – сообщил он берлинцу, – но о взлете из гражданского аэропорта Тегель не может быть и речи. Во-первых, самолет, согласно договоренности наших правительств, будет реактивным самолетом Королевских ВВС, а условия для заправки топливом и проведения технического обслуживания для нашего самолета, без сомнения, лучше на нашей базе в Гатове. И во-вторых, нам совершенно не нужно вторжение прессы и хаос, который возникнет в этом случае, – в Гатове мы легко сможем избежать этого. В аэропорту Тегель вам едва ли это удастся.

В глубине души правящий бургомистр был страшно доволен: если англичане возьмут на себя проведение всей операции, они будут нести и ответственность за возможную катастрофу, а учитывая региональные выборы, которые касались и Берлина, это имело огромное значение.

– Что же вы хотите, чтобы мы сделали, генерал? – спросил он.

– Лондон велел мне предложить вам следующее: посадить этих мерзавцев в Моабите в бронированный автомобиль и отвезти прямо в Гатов. Ваши ребята могут там в спокойной обстановке передать их нам на территории базы, за проволочным ограждением, и, само собой разумеется, мы дадим расписку в получении.

Пресса, напротив, была далека от того, чтобы радоваться: свыше четырехсот репортеров и фотографов сгрудились возле стен Моабита сразу же после объявления предыдущим вечером из Бонна о том, что освобождение состоится в восемь часов. Одни жаждали получить фотографии обоих перед тем, как их отвезут в аэропорт. Другие команды журналистов поставили на гражданский аэропорт Тегель, борясь за наиболее выгодные места для телеобъективов на смотровых террасах здания аэропорта. Всем им предстояло вскоре испытать горькое разочарование.

Преимуществом английской военной базы в Гатове является то, что она расположена в одном из наиболее удаленных и изолированных мест внутри огороженного проволочным забором периметра Западного Берлина – на западном берегу широкой реки Гавел рядом с границей с коммунистической Восточной Германией, которая со всех сторон окружает город.