Тюремная энциклопедия - Александр Кучинский

Послевоенные годы

После войны обстановка в лагерях резко обострилась. В зону вернулись бывшие советские уголовники, которые отбывали срок в Германии, а также служившие в армии и совершившие там преступления.

Прибыв в лагеря, они стали объявлять себя авторитетами масти «вор». Однако они стали получать отпор со стороны воров, отбывавших наказание во время войны в советских лагерях.

Новоприбывших в лагеря не признавали авторитетами в силу того, что они, выразив желание пойти на фронт, нарушили неписаную воровскую норму и предали воровскую идею: не состоять на государственной службе и жить только за счет воровства. Кроме того, они брали в руки оружие, что тоже было нарушением воровской нормы.

В силу возникающих конфликтов по всем лагерям и на свободе проводились большие воровские сходки, на которых обсуждался статус пришлых. Такие съезды проводились в московских Сокольниках (1947 год), в Казани (1955 год), в Краснодаре (1956 год). Съезды собирали по 200–400 делегатов. При этом в Москве и Краснодаре были осуждены и убиты несколько воровских авторитетов.

На сходках все прибывшие из-за рубежа объявлялись вне воровского закона.

В.Шаламов пишет об этих сценах так:

«Ты был на войне? Ты взял в руки винтовку? Значит, ты – сука, самая настоящая сука и подлежишь наказанию по „закону“. К тому же ты – трус! У тебя не хватило силы воли отказаться от маршевой роты – взять срок или даже умереть, но не брать в руки винтовку!»

Но среди «военщины» было довольно много «вождей» и «идеологов» преступной среды прошлого, которые не хотели мириться с тем униженным положением, на которое их обрекали «правоверные воры». На этой почве между группировками возникали острые конфликты, перешедшие затем в жестокие схватки. Видные воровские авторитеты «военщины», при поддержке так называемых «польских воров» (см. Словарь), на своей сходке решили, что если их не признают старые воры, то они внесут существенные изменения в неписаные воровские нормы.

И они объявили их в 1948 году. Отныне этой категории воров разрешалось работать нарядчиками, дневальными, заведующими столовыми и т.п. Война между старыми и «польскими ворами» (отошедшими) приобретала различные формы. При случае «польские воры» заставляли придерживающихся старых воровских норм при помощи насильственных мер (так называемого «трюмления») отказываться от прежних идей. Для этого был даже придуман обряд целования лезвия «сучьего» ножа. Такую категорию воров именовали «отколотыми».

«Отколотых» воров не принимали ни «польские», ни старые, и им ничего не оставалось, как объединиться и объявить войну и тем и другим.

Противостояние нередко заканчивалось поножовщиной, воры убивали «сук», «суки» – воров. Если в руки «военщины» попадал «центровой вор», то последнего не «пришивали», а – «обезвреживали» путем совершения акта мужеложства. «Обезвреженный» (называемый обычно «один на льдине») вызывал вполне понятное сочувствие со стороны прежних авторитетов, однако в их среду уже не допускался.

Таким образом среди воровской элиты образовалось три враждующие группировки. Администрация лагерей вынуждена была изолировать их друг от друга, поскольку только таким образом удавалось избежать больших человеческих жертв.

В конце сороковых и в начале пятидесятых годов в очень трудное положение попали «мужики», которые стали терпеть притеснения от воров и от враждующих с ними группировок блатарей. Общие кассы (общаки) перестали справляться со своими функциями, поскольку в зонах резко увеличилось число авторитетов. С «мужиков» был повышен размер дани до половины заработка. Всякий протест с их стороны резко пресекался ворами и «поляками» руками фраеров. В нескольких ИТЛ произошли открытые выступления «мужиков» против воров и «сук». «Мужики» выдвинули лозунг мести и кровавой вражды, и потому стали называться «беспредельщиками», «махновцами» (т.е. людьми, не признающими воровских законов).

В лагерях начались массовые беспорядки, погромы, поджоги. Начальники многих лагерных пунктов стали обращаться в высшие инстанции с просьбой прислать им специальные группы «паханов» из числа рецидивистов для «наведения порядка».

Для стабилизации выходящей из-под контроля властей обстановки был предпринят ряд практических мер. Воров-рецидивистов стали переводить на тюремный режим, для них специально выделили крупные тюрьмы – Тобольскую, Вологодскую, Новочеркасскую, Златоустовскую. Кроме того, началась активная изоляция их в специальные лагеря строгого режима, штрафные подразделения, помещения камерного типа и т.п.

Власти всеми силами стремились разложить воровские группировки. Указом от 13 января 1953 года к ним было допущено применять смертную казнь за бандитизм в лагерях. К концу пятидесятых прекратились массовые пересылки воров, «сук», беспредельщиков в отдаленные районы страны. Принцип работы карающих органов отныне формулировался так: «Каждой возникающей группировке должен быть положен конец в том лагере, где она возникла».

В лагерях стали вводиться советы актива, массовые секции и товарищеские суды. Широко проводилась компрометация авторитетов. В результате многие блатари не выдерживали давления и подписывали письма и заявления с просьбой не считать их больше ворами в законе. Таких на зонах называли «прошляками» или «лопнувшими». Метод подписки письменных отречений именовался «ломкой».

В результате в 60-х годах руководство МВД объявило о том, что произошло «окончательное разрушение преступной организации и исчезновение воровских традиций и обычаев». Было обещано показать последнего преступника по телевидению в 1980 году…

На самом деле все это было, конечно, не так. Примерно на два десятилетия традиции эти ушли в подполье, воровское сообщество проводило коренную реорганизацию своих рядов. В тюрьмах, ИТК особого режима стали формироваться костяки воровских группировок, куда входили авторитетные фраера, возглавляемые ворами. Фраера, которые в период «сучьей» войны поддержали авторитетов и этим заслужили их доверие, стали основной опорой паханов.

Следующей по авторитету группой являлись «мужики», которые делились на подгруппы:

1. «Хорошие парни» – те, кто полностью признают понятия и воровские законы, но не заслужили права находиться в воровском сообществе. Они относятся к категории отрицательно настроенных.

2. «Центровые („козырные“, „воровские“) мужики» – осужденные, имеющие непосредственные контакты с авторитетами, соблюдающие «кодекс чести арестанта».

3. «Мужики» – основная группа. Не нарушающие тюремных традиций и обычаев, одни по убеждению, другие из опасности возмездия.

4. «Серые мужики» – частично деградировавшие люди, не следящие за собой. Среди авторитетов они абсолютно не пользуются уважением, но и не преследуются.

Третья категория – осужденные, преследуемые авторитетами за нарушение традиций и обычаев. «Отверженные» или «гашеные». К ним относятся провинившиеся воры, фраера («суки отошедшие»), неплатежеспособные должники (фуфлыжники), «самозванцы», уличенные в краже у товарищей («крысы»), сотрудничающие с администрацией (стукачи), скрытые гомосексуалисты и те, кто участвовал в секциях профилактики правонарушений («повязочники»).

Последнюю ступень в этой иерархии занимают пассивные гомосексуалисты («обиженные», «опущенные»). Со стороны авторитетов эти обычно не преследуются, так как уже получили возмездие.

Следует отметить, что развитие мужеложство получило в конце сороковых годов, но массовые размеры стало принимать с конца шестидесятых. По крайней мере, еще в середине шестидесятых годов в лесных ИТУ проблема гомосексуализма остро не стояла. Каждый лагерный пункт обслуживался проституткой, которых немало завезли во времена Хрущева на Урал, в Сибирь, на Север и на Дальний Восток. За плату она была доступной не только расконвоированным осужденным, но и тем, кто выводился на рабочие объекты под охраной. Как правило, раз в неделю она заходила на рабочий объект до выставления постов караула, весь день обслуживала желающих за плату, а после съема охраны покидала территорию.

Воровской суд

Трудно сказать точно, когда впервые появилось название «вор в законе». Многие исследователи тюремного быта сходятся на том, что воры в законе появились перед войной в тридцатых годах. Доподлинно известно, что до революции такого понятия, как вор в законе, не существовало.

Вор в законе, как уже говорилось, – это высший авторитет, профессиональный преступник, строго соблюдающий законы и традиции уголовного мира, признанный другими ворами в законе и коронованный ими. Кандидат на это звание должен пользоваться безусловным уважением в преступном мире, иметь письменные или устные рекомендации от других воров в законе. Как только происходит коронация, сообщение об этом немедленно распространяется по всем тюрьмам и зонам страны посредством воровской почты. Если коронация происходит на зоне или в тюрьме, то об этом тотчас узнают и на воле, потому что воровские письма – «малявы» – рассылаются по всей стране.