Пролог в поучениях - прот.Виктор Гурьев

Итак, братие, и на ложе в нощех будем искать Господа (Песн. 3, 1), и в ночном уединении постараемся творить дела не тьмы, а света. Ведь если и Господь в ночное время промышляет о нас, если Его любовь не знает для нас покоя и в ночи, и тогда бодрствует над нами, как мать над своим младенцем в колыбели; то неужели и мы, как дети, не отзовемся на эту любовь Господа, и хотя малое время в нощи не посвятим на беседу с Ним? К этой беседе, и для нашей же пользы, видь Он, наконец, и Сам возбуждает нас. Что спите, — говорит, — воставше молитеся, да не внидете в напасть (Лук. 22, 46). Пусть же посему и в ночи сердце и ум наш бодрствуют и внимают тому, как сладкий глас Господа, зовущий к беседе с Ним, ударяет в двери душ наших (Песн. 5, 2). Аминь.

13.04. Господь спасает от клеветы невинных и наказывает виновных

(Слово от Патерика о Данииле монасе, како воскреси убиенного человека. Прол. Апр. 13)

Люди, пришедшие во глубину зол, совершая со всеми предосторожностями какое-либо злое дело, часто думают, что, при совершении ими преступления, никто их не видал, и потому они свободны за свой грех от всякой ответственности. Но они жестоко ошибаются. От всевидящего и правосудного Господа они не уйдут, и Он так или иначе найдет их и накажет, а невинно пострадавших из-за них оправдает и их невинность откроет.

Однажды преподобный Даниил, проходя мимо некоторого места, увидел, что нисколько человек схватили и держат одного из монахов. Старец подошел к задержанному и спросил: "за что схвачен ты и какая причина твоего удержания?" Монах отвечал, что его обвиняют в убийстве человека, в чем он совершенно невиновен и ничего не знает. Тогда преподобный спросил: "где же убитый?" Ему показали. Тогда Даниил подошел к мертвецу и сказал всем бывшим при нем: "Помолимся!" Преподобный затем воздвиг руки к небу, и умерший тотчас воскрес. Авва сказал: "отвечай: кто тебя убил?" Оживший встал и при всех произнес: "вошедши в церковь, я дал довольно золота на сохранение одному из служащих в ней, а он, схвативши, убил меня, принес к монастырю и бросил. Но умоляю вас, возьмите у него мое золото и отдайте его осиротевшим моим детям!" После этого преподобный сказал: "ну, теперь спи до тех пор, пока Господь воскресит тебя в последний день". К этому прибавлять нечего. Остальное понятно Само собою.

Итак, грешники нераскаянные, не говорите: никто не видал, что я сделал и потому за сделанное мною мне ничего не будет. Пусть никто не видал злых ваших дел из людей, но зато видел их Бог всевидящий и правосудный и за все взыщет с вас. Господь, говорит слово Божие про таких, как все грешников, гневом своим смятет я и снесть их огнь (Пс. 20, 10), в тыя дни взыщут человецы, смерти и не обрящут ея и вожделеют умрети, и убежит от них смерть (Апок. 9, 6). — И там будет плач и скрежет зубов (Мф. 13, 42). Аминь.

14.04. К простолюдинам о том, что и они могут быть наследниками Царствия Божия

(Слово от Патерика о видении отца Самуила. Прол. Апр. 14)

К вам, простолюдины, будет сегодня слово наше и вот что мы скажем вам.

Однажды преподобный Самуил, когда сидел с братиею, вдруг почувствовал себя в восторге и пал ниц. Через довольно долгое время он встал и начал горько плакать. Братья стали умолять его, чтобы он сказал им о причине своего плача. Долго он не отвечал им и, наконец, сказал: "я, братие, восхищен был на суд и видел множество народа, который шел в муку, и множество простолюдинов, шедших в Царство Небесное".

И вот вам, простолюдины, утешительный урок от преподобного, относительно того, что и вам есть большая надежда наследовать обители небесные.

Но вы мне на это, конечно, по обычаю скажете: "препрост семь и невежда; я ничего не знаю, как же мне войти туда?" Да очень просто, братие, поступайте так, как я скажу вам, и Царствие Небесное себе вы восхитите.

Вот что я прочитал у одного святого отца: хочешь, говорит он, наследовать Царство Небесное? Люби Бога больше всего и всегда; имей к Нему сыновний страх, бегай худых дел и отгоняй от себя молитвою скверные помыслы. Добрыми делами не гордись и всегда считай себя рабом неключимым. Прославляй Бога непрестанно. Делай все доброе не из тщеславия или человекоугодия, но тайно, для славы имени Божия. Православною верою себя огради и будь верным сыном Православной Церкви, поступая по заповедям Святых Апостолов и святых отцов. Так живущим будет великая награда, бесконечная жизнь и блаженство вечное у Отца и Сына и Святого Духа (Прол. Апр. 14).

Теперь скажите: есть ли тут что-либо особенно трудное? Неисполнимое? Положительно ничего. Что тут сказано, можно выразить в двух словах: живите по Божьи и спасены будете. Господу не ученость от нас нужна, ни премудрость, а наше сердце. Сыне, даждь Ми сердце твое, говорит Он. Так вот и отдайте сердце ваше Господу и тогда и при всей простоте вашей наследниками Царствия Божия будете. Аминь.

15.04. И печаль, и радость могут служить во спасение

(Слово от Патерика о дву монасех, поимших себе жены)

В Прологе, читаем: "Два инока однажды впали в тяжкий грех. Но, по времени, раскаялись и сказали: "ну, какую же пользу мы получили, оставивши ангельский образ и впадши в скверное житие? Не ждет ли нас за сие мука вечная? Пойдем опять в пустыню, покаемся. Господь примет наше покаяние". Сказавши сие, пошли в монастырь, открыли свои грех духовному отцу, и он наложил на них епитимью. Он повелел им целый год пребыть в затворе и посылал им туда только хлеб и воду, обоим в равной мере. Прошел год, окончился срок епитимьи, и старцам монастыря было открыто, что иноки прощены. Отворивши келлии, где они были заключены, отцы вывели их. Что же оказалось? Один монах был весьма худ и бледен, и вышел в унынии, а другой был весел, цветущ лицом и торжествовал. Отцы удивились такой противоположности, тем более, что иноки, как мы сказали, получали пищу одинаковую и в равной мере. И вот они спросили сначала скорбящего брата: "как ты пребывал в келии своей?" Инок отвечал: "Я помышлял о содеянном мною зле, и представлял себе адскую муку, в которую я должен был идти". Спросили радовавшегося инока: "ты о чем размышлял в келии твоей?" Сей сказал: "Я прославлял Бога, исторгшего меня из скверного жития и паки приведшего в ангельский образ, и, хваля Бога, веселился". Тогда старцы сказали: "покаяние обоих было приятно Богу, ибо Он обоих простил".

Отсюда ясно видно, братие, что одни могут радоваться во спасение, а другие скорбеть в то же время и также во спасение, — и упомянутые иноки представляют нам убедительный тому пример. Ты бросил худую жизнь; Господь привел тебя к покаянно; радуйся! ибо ты перешел из темницы на волю, из мрака на свет, из страны чуждой в страну родную. И как не радоваться, когда ты знаешь, что Господь приходящих к Нему не отгоняет от Себя, а принимает с радостью! И еще ему далече сущу, сказано про блудного сына, — узре его отец его, и мил ему бысть и тек нападе на выю его и облобыза его (Лук. 15, 20). Как не радоваться сему? Но, придя в покаяние, ты не расположен радоваться? Ну и не радуйся, а скорби. Скорби, помышляя множество содеянных тобою лютых, скорби, что ты не раз своими грехами оскорблял Отца Небесного, второе распинал Сына Божия. "Сиди же, как говорит святитель Димитрий Ростовский, размышляя твое житие и приводи во ум вся тобою грехи от юности содеянные, ИСПОВЕДанные же и не исповеданные. Воспомянув же вся, воздохни из глубины сердца, бий в перси, аще ти будет мощно, и восплачи" (Св. Дим. т. I, л. 135). И, конечно, плач твой послужит тебе во спасение. Печаль бо, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасение соделовает (2 Кор. 7, 10). Итак, братие, как видите, одним радость, а другим печаль могут служить во спасение. Но только не забудьте, что радоваться всегда при покаянии мы должны о беспредельном милосердии Божием к кающимся, грешникам, а плакать о своих грехах. Аминь.

16.04. Три друга

(Повесть Варлаама старца о трех друзьях)

Хотя Господь и учит нас искать прежде всего Царствия Божия и правды Его (Матф. 6, 33); хотя и уверяет, что если будем искать Его, то и все необходимое для жизни временной приложится нам; но мы как-то мало слушаем слов Спасителя и вместо того, чтобы для достижения Царства. Небесного обогащать себя добродетелями, более всего заботимся о приобретении благ временных и тленных, и в них полагаем всю свою надежду. "У меня, говорит большая часть из нас, — есть жена и дети. С чем они останутся после меня; чем будут кормиться, если я не обеспечу их?" И начинает человек думать об одних деньгах и деньгах, и спит и видит одни деньги, о них одних мечтает, в них полагает главное благо. А попечение о едином па потребу, о совести и душе бессмертной, об украшении себя добродетелями считает, если только считает, самым последним предметом своих попеченей. А между тем, чем же все это кончается? Умирает деньголюбец, и деньги его остаются по сию сторону гроба. На том свете они ему не понадобятся; там всего нужнее для него и полезнее было бы то, на что он при жизни менее всего обращал внимания и что, на самом деле, должно бы быть первым предметом его попечения.