Тайный вариант. Дилогия (СИ) - Чиркова Вера Андреевна

Глава 19

– Я в отчаянии, – тяжело вздохнула Эми, глядя на пролетающие под ними перелески и поля, – если допустить, что таких отрядов по Пущам гуляет всего полсотни, то мне нужно почти месяц, чтобы образумить задуренных Чемино мальчишек и всяких прохиндеев, не сумевших найти свою любимую. Нет, я понимаю, заработать на выкуп не так просто… но ведь можно уехать и искать ее в королевстве?

– Прежде все так и делали, – согласилась Кора, – но потом началась эта война за смесок… даже страшно становится, как представишь, насколько уродливо сознание того полугоблина… и как много вреда он принес всем расам. Интересно… а чем он подкупил русалок и троллей? Азхарт пишет, что они не отвечают на послания ковена.

– Мне интересно, почему он не захотел стать королем у своих собратьев? – задумчиво пробормотала Фая, – ведь дар у него вполне достаточный, чтобы убедить кого угодно.

– Гоблины уже ответили, сегодня утром пришла грамота, – откликнулся Рард, – у них, оказывается, есть очень строгий запрет на внушение. Можно повелевать животными и птицами, можно отпугнуть чужаков. Но управлять своими сородичами нельзя ни в коем случае. Даже если этого требует безопасность. Они пришли к этому постепенно и исполняют это правило неукоснительно. А Чемино еще в молодости попытался его нарушить и, разумеется, сразу попался. За что был наказан вечным изгнанием. Они ставят на таких какую‑то ментальную метку, не приметную никому, но видимую каждому жителю болот. Поэтому отказались от всех претензий к себе и к нему. Он больше не считается их сородичем и должен отвечать за себя сам. А его судьба ни грана не волнует остальных гоблинов.

– И они правы, – похвалила гоблинов Кора, потом, тяжело вздохнув, сообщила ученице, – а считаешь ты неверно. Не будут псы собирать урожай невест пять декад, им на это отпущено всего три или четыре дня. Чемино рассчитал все точно. Они ведь привезли указы в большие города и огласили в один день… и сразу отправились по домам забирать горожанок. А на следующий день, собрав отряды женихов, выехали из городов в разных направлениях. Сегодня уже второй день… и значит завтра или послезавтра отряды придут в назначенные города или поселки. И захват расы будет завершен. Все женщины обретут хозяев, а их «мужья» – долговой ошейник. После этого Чемино сможет спокойно править оборотнями как ему вздумается… и они будут безропотно кивать.

Это была ужасная картина, но спорить со свахой не хотелось никому. Каждый понимал, насколько она права. Все совпало, до мельчайших деталей. Чемино просчитал эту интригу как опытный стратег, устранил и перессорил всех, кто мог бы помешать, и занял наконец место, о котором мечтал. Наивно веря, что за пределами Еловых Пущ, где в последние месяцы он сидел в тайном убежище, дергая, как паук свои нити, все осталось по‑прежнему. Да и с чего бы ему сомневаться? Если до этого момента все шло точно по плану, а новостей из‑за хребта он теперь не получал.

– В Брисси нас встретит правитель Агорр, – прочтя полученный вестник, сообщил Рард, – с ним маги. У них есть план.

Женщины повеселели, но ненадолго. Сфера вдруг снизилась, и перед взорами разведчиц поплыл дым пожара. Горел хутор, и не только дом, но и конюшни с хлевами.

– Я иду тушить, – срывающимся от гнева голосом предупредил дракон, высаживая пассажиров на опушке елового леса, – а вы тихо сидите под щитом.

– Нахальный мальчишка, – с восхищением выдохнула Кора вслед умчавшемуся дракону и оглянулась на ученицу, – мы что, в самом деле будем тут сидеть?

– Конечно, нет, – спокойно сообщила та, создавая кокон, изображающий паукоящера, – пойдем поближе.

Подхватила лапами спутниц, сажая на локоток, как малышей, поднялась на четыре долговязые лапы и торопливо побежала в сторону хутора.

Телеги с награбленным имуществом и толпы женихов замерли чуть поодаль, на дороге, молча глядя, как сгорает чье‑то жилье. Возведенное скорее всего еще родителями нынешних обитателей, с любовью обустроенное и украшенное, бывшее целой семье и фамильным очагом и надежным приютом. Две женщины, стоявшие к пламени ближе всех, обливались горючими слезами, тянули к огню связанные запястья и пытались что‑то то ли кричать, то ли молить. Их лица мгновенно высыхали от идущего от пожарища жара, руки покраснели и вздувались первыми ожогами, но замерший поодаль всадник в знакомом магиням сером дорожном одеянии, только зло ухмылялся да небрежно крутил в загорелых пальцах боевой жезл.

Ровно до той минуты, как налетевший ниоткуда яростный порыв ледяного ветра сбросил его с коня, прижал к вытоптанной почве и осыпал иголками промороженной воды. В следующий миг они обрушились на горящие здания, срывая яростные языки пламени и жадно вылизывая каждую тлевшую дощечку. Вслед за первым порывом пришел второй, принесший щедрые струи воды, мгновенно промочившей насквозь и последние чадящие бревна сгоревших перекрытий и стоящих на дороге женщин.

А потом потрясенные таким поворотом женихи с ужасом разглядели выскочившего из‑за елей огромного паука с телом крокодила, и дружно взвыли. Всего за пару мгновений паук оказался возле пытавшегося подняться пса, сцапал его одной из лап и зло потряс, каждый раз стукая о землю.

– Откуда только берутся такие негодяи, – грозно рычало чудовище, – чем тебе помешал их дом?

– Они спрятали там своих щенят, – огрызнулся пес, пытаясь вывернуть руку, чтобы ударить по монстру огненным залпом.

– Убью, – тихо и свирепо выдохнул паукоящер и громко закричал в сторону пожарища, – Рард, где‑то там дети!

Наказанные женщины, до этого момента еще державшиеся на ногах, вдруг дружно осели, потеряв то ли последние силы, то ли надежду.

– Опусти нас, – потихоньку попросила Кора и потеребила лапу, надеясь, что ученица ее услышит, – им нужна помощь.

Но Эми поступила по‑своему. В несколько шагов добралась до несчастных хозяек хутора, накрыла их своим куполом и сунула туда же спутниц. А сама резко повернулась к потихоньку отступавшим женихам и на одном дыхании выдала им все, что думает про дураков, алчно лезущих с ложками в чашу с бесплатным творогом и про подлецов, пытающихся нажиться на несчастье попавших в ловушку сородичей и женщин, временно оставшихся без защиты.

Через четверть часа толпа мрачно сопевших парней торопливо рысила в сторону города, оставив телеги с имуществом, стадо животных и онемевших от растерянности женщин и девушек.

– Отдохните и идите домой, да помогите тем, у кого жилье далеко, – устало сообщила им Эми и еще раз тряхнула пса. – Не дергайся, а то прибью нечаянно.

– Отдай его нам… – обступили ее ожившие «невесты», – не пачкай рук.

– Вам тоже мараться о него не стоит. Его будет судить королевский суд… и за собственные преступления, и как пособника Чемино… лет сто в каменоломнях насчитают. – пояснила Миэль, заматывая пса в несколько слоев непроницаемого щита.

– Вот они, – перед коконом опустилось облачко с полузадохнувшимися подростками: тремя девочками лет пятнадцати и парнишкой чуток помладше. – погреб для сыра глубокий и длинный, как тоннель, а дверь тройная, это их и спасло.

– Скотина, – в последний раз с чувством тряхнув пса, Эми передала его невидимому Рарду и сунула детей в кокон.

А потом задумалась, куда их теперь девать? Рард и так несет троих, больше ему не потянуть, да и хозяйство у погорельцев какое‑никакое осталось. Вон птицы бегают, коровку наверняка в лесу припрятали. Почему сами туда не ушли, неясно? Неужели надеялись, что пронесет?

– Великая мать, – робко коснулась ее кокона одна из женщин, – я живу по соседству, пока одна, могу их к себе забрать. А ты нам скажи… если ведаешь, живы наши мужья, либо и вправду все сгинули?

– Живы… – магиня коротко объяснила освобожденным все, что знала и выпустила спасенных.

Кора с Фаей успели напоить всех зельями и намазать мазью ожоги. И теперь стояли в тени кокона, с умилением наблюдая, как обнимают детей соседи и понимая, что в надежном убежище прятались отпрыски вовсе не одной семьи.