Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры - Ричард Коул

Сезар сказал:

— Я планирую устроить концерт в годовщину бомбёжки Хиросимы совместно с японским правительством, и мне нужна твоя помощь.

Планы в тот момент были ещё расплывчатыми, но меня это не волновало. Я расценил предложение как подарок Божий. Сезар продолжал:

— Я положу несколько штук на твой счёт и куплю билет первого класса туда и обратно. Увидимся.

Я был в экстазе. Наконец, подумал я, мне удалось нащупать дорожку обратно в бизнес.

Концерт в Хиросиме так и не состоялся, по крайней мере, до того, как я ушёл из проекта, потому что организация была из рук вон плохая. Но перед отлётом с Дальнего Востока я провёл пару недель в пьяном угаре в Таиланде и приехал домой без копейки денег. Поскольку я покинул проект, Сезар забрал дом в Мэйфэйр, в котором разрешил мне пожить, поэтому я вернулся к матери и вновь пошёл работать на стройку. Тем не менее, новый опыт обнадёжил меня в том, что я смогу найти другую работу в рок-н-ролле.

Трудные времена не прошли. Мама даже пригрозила вышвырнуть меня вон, обозвав «никчёмным алкоголиком» (вы только представьте!). Я как-то даже попытался стянуть деньги из её кошелька (правда, безуспешно). Так отчаянно я хотел выпить.

А затем настал день, изменивший всю мою жизнь. Это произошло 2 января 1986 года — мне исполнилось сорок — я заложил часы «Картье» и вместе в «братвой» засел бухать в пабе в Челси. Выпил полкружки пива, когда в голове раздался голос:

— Всё, Ричард! Хватит.

Я отставил пиво и больше никогда к нему не прикасался. Но в тот раз я испугался, поэтому быстро позволил дилеру и купил грамм героина. Половину принял у него дома, остальное — утром, в последний раз в жизни. Затем я пошёл искупаться, после чего позвонил другу композитору Лайонелу Барту, который сказал мне:

— Я собираюсь в Челси на собрание «завязавших».

Не раздумывая, я ответил:

— Я, наверное, тоже пойду. Увидимся там.

Когда я поднимался по ступенькам и вошёл в прихожую, то словно вошёл в комнату к старым друзьям, с которыми пил и ширялся прошедшие двадцать лет. Я снял пальто и сел на стул.

Оглядевшись, я почувствовал, будто с плеч свалилась гора, словно я дома в безопасности. И так было на самом деле.

Та встреча в 1986 году стала стартовой площадкой моей трезвости. Да, иногда мне приходилось туго, но я никогда больше не пил и не употреблял наркотики. В тот день я, наконец, понял, как важно встать на правильные рельсы. Трезвость полностью изменила мою жизнь к лучшему.

Неудивительно, как только пошли слухи, что я больше не пью, телефон начал звонить, не постоянно, но у меня появилась работа, иногда концерты случались часто и приносили неплохие деньги. Да, я до сих пор ходил на стройку, и даже продал несколько золотых пластинок, чтобы слетать в Лос-Анджелес на четвёртый день рождения Клер. Потом я столкнулся с Патриком Миэном, менеджером и старым другом. На него произвело впечатление, что я год держусь, и он незамедлительно предложил мне место тур-менеджера Black Sabbath. Предложение поступило так быстро, что я обалдел и даже запаниковал. Но согласился.

Первые концерты с Black Sabbath прошли в Афинах в 1987 году, затем мы поехали на два уикенда в Сан-Сити, ЮАР. Затем мы гастролировали по Германии и Италии. Я постоянно ходил на собрания бывших алкоголиков.

Самой удивительной частью тура оказалось то, что дела давались без особых усилий. Настолько, что я думал, что постоянно что-то забываю. Потом я осознал, что в прошлом большую часть времени я искал и принимал наркотики. Гастролировать трезвым было намного легче и менее трудоёмко. Вместо кайфа я ходил на встречи трезвенников.

После работы с Black Sabbath найти работу тур-менеджера оказалось сложнее, чем я предполагал. Я переехал в Лос-Анджелес, чтобы быть ближе к Клер и найти хорошую работу. Деньги кончились, временно я работал у друга по имени Маркус, который открыл службу сервиса сообщений, ему требовались курьеры. Я ездил на мотоцикле по всему городу и возил сообщения в офисы, включая тех людей, с которыми работал во времена Led Zeppelin. Одна посылка предназначалась Дэнни Голдбергу. Дэнни руководил пиар-деятельностью группы многие годы, а теперь являлся владельцем управляющей компании.

Когда я сказал секретарше Голдберга, что хочу поговорить с Дэнни, она испепелила меня взглядом — как этот курьер имеет наглости спрашивать босса? Но в ответ я посмотрел на неё так, словно хотел сказать: «В твоих интересах сказать мистеру Голдбергу, что я здесь». Через несколько минут Дэнни вышел и поздоровался со мной. Он удивился, увидев меня развозящим сообщения, но был тронут, когда узнал, что я больше не пью и не принимаю наркоту.

— Звони в любое время, — сказал он. — У меня для тебя сейчас ничего нет, но не пропадай, Ричард.

Как и работа на стройке, развозка сообщений научила меня сдержанности.

Как я писал в главе 57, Шэрон Озборн (жена Оззи) стала одним из моих близких друзей в музыкальном бизнесе. Я возил Оззи на собрания бывших алкоголиков, и это сблизило меня с Шэрон, которая пригласила меня помочь другим подопечным. Начал я работать с Литой Форд, организовав двенадцатинедельный тур в поддержку нового альбома (который стал моим первым золотым альбомом в трезвом состоянии). Я также впервые гастролировал на автобусе по Штатам, и поскольку не пил на гастролях, то видел города, в которых бывал сотни раз, свежим взглядом.

С Литой я должен был привыкнуть обходиться без личного Боинга, а спать приходилось в автобусе. Мы колесили от одного пункта назначения до другого на автобусе «Eagle», наше оборудование возил грузовик «U-Haul». Каждый член гастрольной бригады имел свою должность (гитарный техник, техник по барабанам) и визитную карточку. Ежедневно мы получали деньги на еду — совсем другая ситуация в отличие от Led Zeppelin, когда я подписывал счета на всё, что хотел.

Тур с Литой казался странным, потому что впервые за многие годы я не работал с хэдлайнерами (на определённом этапе Лита выступала на разогреве старого друга Теда Наджента). Тем не менее, у меня была работа, чему я очень радовался. Времена изменились. Отели никто больше не крушил — этого больше не терпели. С цеппелинами я знал с самого начала, что группа станет великой, и нам никогда не придётся возвращаться на маленькие площадки и в клубы, поэтому я никогда не волновался о возможном возвращении в места, которые мы портили. Но с Литой и другими музыкантами, с которыми я буду работать, имело смысл хорошо себя показать перед промоутерами. В то же самое время, я был трезв и контролировал себя, поэтому спокойно относился к тому, что мы останавливались не в лучших отелях и не в самых роскошных номерах. Честно говоря, в 1988 году — спустя долгие годы после последнего концерта Led Zeppelin — мне хватало того, что я снова в деле.