Вне корпорации - Дэни Коллин

Джастин посмотрел на представителей обвинения. Он не удивился, заметив Джанет Дельгадо, главу всемирно известного юридического отдела GCI. По словам Мэнни, она принимала участие в процессе по просьбе правительства. Ей даже предоставили отпуск для выполнения почетного задания. Джастин усмотрел в этом еще одно важное отличие от своей прежней жизни. Если бы, например, корпорация «Сони» временно одолжила департаменту юстиции юриста на громкое дело, скандал разразился бы такой, что президенту пришлось бы выйти в отставку. Судя по всему, теперь такое положение было в порядке вещей. Более того, в открытую признавалось, что в государственном секторе работают не самые лучшие специалисты. Поэтому правительство обращается за помощью в частный сектор. Появление Джанет стало неприятным сюрпризом для Мэнни. Джастин понял, что исход дела неясен. И что с того, что Джанет Дельгадо смотрела на Джастина и Мэнни с нескрываемой радостью? Если верно, что «гнев отвергнутой женщины страшнее ада», то еще страшнее гнев униженной женщины, входящей в руководство самой влиятельной корпорации в истории человечества. Джанет демонстрировала решительность полководца, который не позволит окружить свои войска во второй раз.

Когда в просторную аудиторию вошли пятеро судей, все затихли. Джастин заметил, что на спинках судейских кресел висят черные мантии. После того как судьи надели мантии, все встали. Главный судья жестом приказал всем садиться и взял свой молоток. В зале стало очень тихо. Джастин долго готовился к процессу вместе с Мэнни и знал, что Верховный суд Земной конфедерации пользуется большим авторитетом. Во-первых, юрисдикция Верховного суда распространялась далеко за пределы Женевы и даже колонизированных планет. Во-вторых, сами судьи Верховного суда пользовались огромным уважением. Все они пришли из частного сектора, обладали многолетним опытом и безупречной репутацией.

— По традиции, — начал главный судья, — Верховный суд занимается лишь апелляциями и редко бывает судом первой инстанции. Как уже неоднократно объяснялось, мы нарушаем данную традицию. Мы решили обойтись без тридцатиминутного регламента. Прошу стороны не воспринимать наше решение как призыв к пространным лекциям. Вы будете говорить, лишь пока мы того желаем. Предупреждаю — не тратьте понапрасну наше драгоценное время. Обвинение и защита соответственно огласят свои вступительные речи. Затем они представят доказательства. Затем произнесут заключительные речи. Приступим! — Он ударил молотком. — Заседание объявляю открытым.

Джанет Дельгадо тут же вскочила и заговорила с непреклонным выражением лица:

— Государство — неотъемлемая часть нашего общества. Это прекрасно понимали основатели нашей конфедерации. Они понимали, что власть государства следует ограничить. Но они также понимали, что роль государства очень важна. Более того, они понимали, что государство нуждается в поддержке. Вот почему при основании нашей конфедерации было предложено простое и действенное средство оказания такой поддержки, прошедшее испытание временем… Мы требуем, чтобы с ответчиком, Джастином Кордом, обращались как со всеми остальными жителями Солнечной системы. Мы требуем, чтобы его призвали повиноваться конституции, как любого другого человека. Не признавать справедливость такого требования — значит подвергать риску все наши ценности. В основе нашего строя лежат убеждения в том, что законов должно быть немного, они должны быть простыми, но перед законами все равны. До сих пор Джастин Корд существовал в законодательной дыре, лазейке. Настало время ее закрыть.

Джанет села.

Главный судья посмотрел на своих коллег. Все закивали. Главный судья рявкнул:

— Суд берет пятиминутный перерыв.

Судьи немедленно принялись обсуждать вступительную речь Джанет Дельгадо.

Мэнни наклонился к Джастину:

— Мистер Корд, буду с вами откровенен. С юридической точки зрения мне опереться не на что. Ради вас я постараюсь сделать все, что смогу, но…

Джастин положил руку Мэнни на плечо:

— Уж вы постарайтесь, Мэнни. Вы и так сделали гораздо больше того, на что я надеялся. Вы выиграли первый процесс, произошло настоящее чудо, и я вам очень за него признателен.

Мэнни нахмурился:

— Друг мой, с недавних пор я перестал верить в чудеса.

Он встал и уже собрался произнести неординарную вступительную речь, но тут все судьи дернули головой — знак, недвусмысленно указывающий на то, что они прислушиваются к своим аватарам, которые что-то беззвучно им говорят.

Джастин увидел, что Гектор Самбьянко, сидящий в первом ряду, также прислушивается к своему «внутреннему уху». Естественно, все сидящие в зале суда также обратились к своим аватарам, чтобы выяснить, что произошло.

Стало известно, что правоохранительным органам удалось выследить и арестовать самого опасного террориста современности Шона Дугла. Большая толпа репортеров, находящихся в зале суда, впала в ступор. Что делать — освещать последние новости или остаться на месте? Судьи, не желавшие, чтобы их обвинили в излишней спешке, продлили перерыв до конца дня. Аудитория опустела, публика покидала зал суда стремительно, как будто кто-то объявил о заложенной бомбе. Джастин ошеломленно смотрел на Мэнни. Оба не понимали, в чем дело, и не знали, как это случилось. Они знали только одно — произошло чудо.

«Величайший недостаток любой бюрократии заключается не в неспособности к действиям. Способность бюрократии к бездействию многообразна. Большинство бюрократических систем разрушает неспособность думать».

Встревоженный Гектор Самбьянко сразу же покинул зал суда и бросился к ждущему его флаеру. Вступив в должность, он отказался от шикарного лимузина, в котором перемещался его предшественник, и поменял его на более функциональный летательный аппарат. Благодаря встроенным системам связи Гектор, где бы он ни находился, всегда был в курсе дел своей империи. Под его началом трудились преданные, работящие подчиненные. Они гордились, что работают в команде восходящей звезды GCI. Кроме того, все они разделяли мнение Гектора о важности их предназначения. Однако последние сообщения не порадовали его. Что-то пошло не так — совсем не так.

— Марико, — с едва заметной тревогой обратился Гектор к своей помощнице, — ты хочешь сказать, что бездарные госслужащие, которые не смогли бы отыскать и шлюху в борделе, обскакали саму GCI?

Марико, бодрая и живая блондинка с раскосыми глазами, кивнула. Даже когда она стояла на месте, создавалось впечатление, будто она куда-то спешит.

Гектор поскреб подбородок.

— По-твоему, это логично?

— Нет. Но что вы от меня хотите? Они его взяли, а мы нет.

Гектор достал из кармана сигару.

— Что они говорят?

— Ничего.

Закурив сигару «Монте-Кристо», Гектор спросил:

— А им известно, на кого ты работаешь?

— Босс, в том-то и трудность. В свое время мы добились их отстранения от следствия и, откровенно говоря, не слишком вежливо отзывались о них в прессе. Теперь они нас откровенно посылают куда подальше.

Гектор ухмыльнулся, осознав свою ошибку:

— Марико, пусть это послужит тебе уроком. Грубость — все равно что наземная мина, которую сам себе расставляешь… — Гектор задумался и затянулся. — Что ж, выгнать их с работы мы не можем, ведь они государственные служащие… Просить прощения нет смысла. Остается одно: кого-нибудь подкупить.

— Я уже работаю над этим, босс, — горделиво ответила Марико, протягивая Гектору цифродруга, чтобы тот поставил отпечаток пальца. — Один из охранников скоро выиграет бесплатную поощрительную поездку на кольца Сатурна на троих — разумеется, все расходы оплачиваются.

— Разумеется, — самодовольно ухмыльнулся Гектор, глядя на голограмму охранника.

Отдел спецопераций, под флагом GCI в целом, то и дело проводил какие-то конкурсы. На первый взгляд конкурсы были чисто благотворительными проектами. Однако, если копнуть чуть глубже, можно было понять, что в основе каждого конкурса лежит подкуп. В большинстве случаев взятки не были необходимы, а призами награждались случайно выбранные представители населения. Но когда нужно развязать кому-то язык, нет ничего лучше дармовой поездки на Луну или оплаченной на десять лет вперед аренды изменяемого дома.

— Кстати, а почему поездка на троих? — поинтересовался Гектор.

— Он полисексуал, — ответила Марико. На сленге это обозначало групповой брак. Марико тихо постукивала по полу мыском туфельки, ожидая, когда Гектор вернет ей цифродруга.

Гектор нахмурился и поставил свою подпись.

— На всякий случай оплатите расходы на четверых.

Марико кивнула и сказала:

— Его смена заканчивается… — она быстро посмотрела на настенные часы, — через двадцать минут. Пять минут до кафе, а потом мы выясним, что задумало правительство.