Колояр. Дилогия (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Надо же, запомнил. Миша Башлык всегда отличался цепкой памятью на лица и имена. Других людей Демидов и не потерпел бы на посту СБ. А вот мне до жути интересно, как я выгляжу в глазах других людей? Неужели ничего не осталось от Колояра Волоцкого? Если Башлык не хватается за кобуру пистолета, ну и я не буду волноваться.

Меня ответил в кабинет, размерами превосходящий офис средней компании. Только вместо кучи столов здесь был всего один — буквой «Т» из полированного бука и мореного красным лаком. Шикарный мягкий ворсистый ковер на полу, в котором ноги утопают по щиколотки, немного мебели, кресла, стулья. Я сел в одно из кресел, закинул ногу на ногу и стал ждать прибытия хозяина. Распахнулась дверь и в кабинет вошла высокая девица в брючном костюме. В руках у нее был поднос.

— Чай, пирожные, бисквиты! — улыбнулась девушка и поставила поднос на край стола. — Юрий Степанович дал указание ухаживать за вами, пока идет совещание.

— Не знаете, насколько это растянется? — я постучал пальцами по трости.

— Обычно совещания длятся по три-четыре часа, — секретарша, или кто она здесь, отошла к двери, явно желая побыстрее уйти. Пугаю я ее, что ли? — Но сейчас трудно сказать, когда закончится встреча. Важные гости приехали.

— Хорошо, я подожду, — разведя руки в стороны, выразил этим жестом сожаление.

— Я могу включить вам телевизор, — кивнула на большую черную панель в мебельной нише девушка. — Желаете?

— Нет. Не утруждайте себя, барышня. Лучше всего принесите мне свежие газеты или журналы. Полистаю, развлекусь.

— Конечно, сударь!

Секретарша ушла. А я призадумался. Интересно, Демидов очень разозлился на театральную постановку посреди дороги, или отнесся к этому происшествию как к досадному недоразумению? Впрочем, с юмором у князя всегда было в порядке. Хотя, может замариновать меня здесь в отместку. Ничего, я умею ждать. Кину ему наживку, пусть глотает. Не сможет удержаться.

Демидов появился через четыре часа. Он стремительно вошел в кабинет, когда я с нарочитым вниманием разглядывал коллекцию уральских камней, искусно устроенную в виде широкого открытого стенда. Здесь была только небольшая часть от того великолепия, которое восхищает до сих пор весь мир в экспозициях музеев. Я не был таким уж ярым знатоком минералов, но легко распознал аквамарин, пирит, горный хрусталь, черный оникс.

— Нравится? — князь встал за моей спиной, так что пришлось играть изумленного увиденным человека.

— Ох, светлейший, прошу простить за невежество! — воскликнул я и отступил в сторону. Наклонил голову. — Извольте представиться: Прохоров Артем Васильевич, путешественник, майор в отставке, немножко маг.

— Полноте, Артем Васильевич, не прикидывайтесь скромником, — усмехнулся Демидов. — Весьма напористо разыграли спектакль на дороге… Так вы не сказали о коллекции.

— Все, что здесь находится — блеклая картина ваших коллекций в Москве, Новгороде и Петербурге, — ответил я честно. — Но для провинциалов и пускания пыли в глаза пойдет.

— Иронично, — хмыкнул Демидов и по-хозяйски достал из открытой барной стойки два пузатых стакана. — Сразу видно искушенного человека. Вы будете что-нибудь пить? Коньяк, бренди, ром или водку?

— Предпочту херес, — я кивнул на пузатую темно-зеленую бутылку. — Не против, светлейший?

— Охотно с вами выпью, — князь самолично плеснул напиток в стаканы. Садиться, кстати, не предлагал, но и сам стоял на ногах, с проницательностью опытного сыщика поглядывая на мои телодвижения. Дескать, что ты за человек, господин хороший? Откуда нарисовался? — Вы не хотите мне рассказать, почему решили таким образом встретиться со мной? Нехватка времени? Или какой-то эксклюзив? До сих пор строю догадки, но к правильным выводам прийти не могу.

— О, это просто. Страсть к эффектности осталась с молодости, — я хлебнул херес. — Дело в том, что я приехал в ваш город по одному важному делу, и не хотел терять время. Зная вашу загруженность, светлейший, решил вот таким образом обойти некоторые обязательные вещи вроде записи в очередь. Здесь вы правы. Нет у меня времени.

— И какое же дело?

Демидов отошел от меня и, наконец, присел в свое кресло, жестом показав мне, что я могу присоединиться к нему. Охотно выполняю его просьбу. Чувствую некое напряжение, упавшее на мои плечи. Камни на моих перстнях заиграли разноцветьем красок, и князь с любопытством уставился на них.

— Почувствовали излучение?

— Напрасно вы пытаетесь меня удивить своими возможностями, — я покачал головой и взмахнул тростью. Тяжесть мгновенно исчезла. Артефакты отрабатывали свое назначение на сто процентов. — Или это проверка?

— Проверка, верно, — не стал юлить князь. — Я запрашивал о вас в столичных архивах. Поэтому хочу проверить, искренны вы или нет со мной.

— Проверяйте.

— Вы сами откуда? Чей род стоит за вами? Где служили?

— Британский легион. Африканский отдельный стрелковый корпус. Берег Слоновой Кости, — спокойно ответил я. Скушал, князь? Теперь чеши репу и думай. Нет таких данных в императорских архивах. И ты об этом уже знаешь.

— Мне не совсем понятно, как служба за рубежом дала вам привилегии в России, — задумался Демидов. — Я так понял, что вы ни одного дня не прослужили в императорской армии?

— Ни дня, — подтвердил я. — Мои предки из рода Прохоровых уехали из России в восемнадцатом веке в Голландию, а оттуда переселились в Англию. Всю свою жизнь они верно служили своей отчизне, я имею Россию, с помощью некоторых деликатных поручений. Ну, вы знаете, что это значит, Ваша Светлость?

— Н-да, теперь я понимаю, — кивнул Демидов, застывшим взглядом смотря на мои перстни. — Как сейчас говорят: спящий агент.

— Ага, глубокое внедрение. Резидентура. И служить я пошел не по своему желанию, а потому что так было надо. Думаете, охота было кормить москитов и питаться всякой дрянью в вонючих влажных джунглях?

— Кажется, вы приоткрываете завесу своей насыщенной жизни, — улыбнулся князь. — Так что вас привело в Демидово?

— Один печальный случай, тянущийся вот уже двадцать с лишним лет, — я поджал губы, делая вид, как мне тяжело вспоминать об этом. — Только недавно я узнал о том, что сын моего очень хорошего друга попал в неприятную историю.

— Даже так? — Демидов отставил стакан в сторону и сложил ладони лодочкой, откинувшись на спинку кресла. — Могу я узнать имя?

— Волоцкий, — вытянув паузу, сказал я. — Колояр. И он служит у вас на контракте в егерском отряде.

Князь хорошо держал «покер-фейс». Ни один мускул не дрогнул на его гладко выбритом лице, но в глазах плеснулась растерянность. Кажется, он не знал, как отреагировать на такую важную весть.

— Припоминаю, есть такой, — был вынужден согласиться Демидов. — Но я до сих пор не понимаю мотивов вашего артистического выступления на дороге.

— Когда я вернулся в Россию, то узнал, что отец мальчика — Ставер Волоцкий — погиб в результате несчастного случая в своем имении вместе с женой и многочисленными союзниками. После наведения некоторых справок узнал о выжившем Колояре. Он к тому времени уже служил у вас.

— А когда вы вернулись?

— Недавно. Полгода назад. Знаете, пришлось потрудиться, чтобы выйти на след сироты. Я, конечно, рад за него. Не согнулся под ударами судьбы, стал человеком. Но некоторые моменты его биографии настораживают.

— О чем вы говорите? — князь пришел в себя и теперь лихорадочно соображал, как выстраивать линию разговора.

— О преступлении, совершенном князем Щербатовым, — я придал голосу побольше металла. — Мои специфические знания позволили выяснить картину произошедшего. Пусть и не в точных деталях, но близких к этому. Хотите знать?

— Э… Извольте, сударь.

— В день рождения Колояра на имение Волоцких было совершено нападение наемников, которые были завербованы князем Щербатовым для ликвидации рода. В тот вечер погибло не менее восьмидесяти человек, и все — дворяне, союзники Волоцких. Бойня, обычная хладнокровная бойня. Я выяснил, что Ставера убрали не просто так. Он женился на Арине Лихачевой, которую прочили князю Щербатову. Да, он нарушил негласные правила аристократического истеблишмента, и князь Борис счел возможным таким образом отомстить за позор. Ну, это он так считал. Ведь формально еще не было даже помолвки, только устные договоренности. Выражаясь сухим циничным языком, Ставер заслужил свою судьбу. Но Щербатов пошел на преступление. Убил молодую мать, невинных людей, и всех, кто был верен Ставеру. Оставил в живых только Колояра, обрекая его жить в сиротстве и с блокираторами Дара на руках. «Веригельн». Вам известен сей артефакт?