Перезагрузка или Back in the Ussr (трилогия) - Геннадий Марченко

С киностудии я вернулся в гостиницу. Чарских не было, как мне объяснила девушка на ресепшн, они уехали в Дворец спорта. Не иначе настраивать звук, чекиниться, как говорили в будущем. Хм, «говорили в будущем». Фраза, сама себе противоречащая. Но так ведь и есть, я же уникум, единственный в мире человек, сумевший провалиться в прошлое. А может быть, и не единственный. Не исключено, что еще кто-то так же вывалился по моему примеру в это время из 21 века. Или вообще из какого-нибудь 25-го века в эпоху Юрского периода. Но тут уж мы вряд ли узнаем о судьбе путешественника, которого по идее должны сожрать гигантские рептилии в течение первого часа.

Я неторопясь пообедал в ресторане «Советской», подивившись вполне приемлемым ценам, после чего отправился отдыхать в номер, предварительно приняв душ. Прилег на удобную постель и не заметил, как провалился в сон. Все ж таки сказалась ночная поездка в автомобиле, где мне удавалось вздремнуть только периодически.

Разбудил меня стук в дверь. На пороге стоял улыбающийся Чарский, от которого я узнал, что мы выезжаем на концертную площадку через тридцать минут.

– По слухам, сегодня шоу Инги посетит сам Григорий Васильевич Романов, – доверительно сообщил Анатолий Авдеевич. – Фффух, не хотелось бы ударить в грязь лицом.

Да уж, все-таки в это время артисты еще выступают вживую, без всяких фонограмм, которые должны заполонить нашу эстраду годы спустя. А получают не в пример меньше.

Вместительный зал медленно заполнялся гомонящей толпой. Все же завораживающее это зрелище. Нечто подобное я испытывал, когда еще в конце 2012 года на «Дизель-Арене» побывал на концерте группы «ДДТ». Правда, последние альбомы Шевчука не слишком радовали, но посмотреть лишний раз на живую легенду отечественного рока все равно было приятно.

Романов с супругой и с молодой парой – одна из дочерей Григория Васильевича и ее муж, как шепнул мне Чарский – появились в VIP-ложе минут за пять до начала, которое, впрочем, по традиции немного задержали. Я до последнего находился с Чарскими за кулисами, хотя у меня было место в третьем ряду почти по самому центру. Инга немного волновалась, но подоспевший Боярский ее успокоил и даже рассмешил, рассказав пошловатый анекдот. Дуэтом «Две звезды» они должны были петь ближе к финалу концерта, а пока популярный ленинградский актер и певец разгуливал по закулисью «Октябрьского», то и дело отвечая на приветствия хороших знакомых, малознакомых, а то и вовсе незнакомых людей. Кстати, меня тоже периодически кто-то узнавал, и это было, честно говоря, приятно.

Лева Шмель молчаливой тенью следовал за Ингой, казалось, что и на сцену он отправится следом за своей подопечной. Свое место в зале я занял буквально за минуту до того, как в зале начал гаснуть свет. Затем зазвучали первые аккорды песни «Таю», и под овации поклонников в перекрестии софитов на сцене появилась обтянутая в сверкающее платье в пол с боковым разрезом до самой ягодицы Инга Чарская.

Ужель та самая Инга… Это была настоящая поп-дива, мало того, что сама по себе длинноногая красавица с пышной копной темных, вьющихся волос, так еще и подача какая! Папочка расстарался, ничего не скажешь.

Ух ты, а зал-то хором подпевает. Кошусь налево, где в ложе для особо статусных гостей на втором ярусе сидят Романовы. Анна Степановна – так кажется зовут супругу хозяина Ленинграда – на пару с дочерью тоже поддались всеобщему порыву, хлопают и подпевают. А сам Романов с зятем сидят с невозмутимыми лицами, изредка перебрасываясь какими-то фразами.

Репертуар Инги наполовину состоял из моих песен, остальную половину добавили произведения других композиторов и поэтов-песенников. Поскольку ведущего не было, то названия композиций и авторов не объявляли, и к тому же добрую часть из спетого в этот вечер я услышал впервые. Интересно, Чарский и другим так же платит? Что ж это у него за бизнес такой, позволяющий столь значительные расходы?! Неужто на антиквариате так можно подняться?

В середине концерта Инга представила своих музыкантов, после чего под их сольное выступление на пару минут исчезла за кулисами, чтобы переодеться теперь уже в более короткое и расклешенное красно-черное платье с нехилым декольте. Непроизвольно я снова покосился на сидящих в VIP-ложе. А вроде бы у Романова глазки заблестели, непохоже, чтобы он сильно переживал по поводу выпирающих из декольте полукружий. То есть, понятно, переживал, но с положительным оттенком.

Появление на сцене Боярского еще больше взбудоражило публику, а официальная премьера песни «Две звезды» и вовсе взорвала зал. Одним словом, шоу прошло на высшем уровне. Ингу дважды вызывали на бис, ее буквально завалили цветами, а вопящие девчушки рвались к сцене с плюшевыми игрушками, невзирая на милицейский кордон. Как это напоминало концерт какого-нибудь Юры Шатунова в приснопамятные годы Перестройки.

Наконец все завершилось, зрители понемногу начали расходиться, и я поспешил за кулисы. Инга отдыхала в гримерке, куда все еще сносили цветы со сцены.

– Поздравляю, ты сделала Ленинград! – чмокнул я девушку в щеку.

– Это вам спасибо, Сергей Андреевич, если бы не ваши песни…

– Инга, – заскочил в гримерку раскрасневшийся Анатолий Авдеевич, – приготовься, сам Романов с женой сюда идут.

– Чего им нужно?

– Надеюсь, не ругаться будут, а хвалить.

Чарский не ошибся, всесильный хозяин города на Неве зашел выразить свое восхищение, приложившись губами к тыльной стороне ладони певицы, несмотря на то, что его супруга такое выражение чувств восприняла удивленным поднятием бровей. Наверное, самой ей редко кто целовал руки, несмотря на статус жены Романова.

Меня Григорий Васильевич, конечно же, узнал, о чем свидетельствовала приподнятая левая бровь. Впрочем, Чарский понял это по-своему, видимо, подумал, что Романов удивлен присутствием в гримерке посторонних, и тут же меня представил как автора лучших песен Инги.

– Мы с женой приятно удивлены, не думали, что у такой молодой певицы столь интересный репертуар, – сказал Романов, поворачиваясь к Чарской. – Да и исполнение на уровне.

– Спасибо, – скромно потупила глазки девушка, нагнав на щеки легкий румянец.

– А у вас ведь еще и завтра выступление? Уверен, снова будет полный зал. Переполошили вы наш город.

– Ну у вас в Ленинграде тоже хороших исполнителей хватает, – встрял Чарский. – Тот же Миша Боярский, или Людмила Сенчина.

При упоминании о Сенчиной первый секретарь чуть не поперхнулся, а его жена поджала губы. Блин, Анатолий Авдеевич не знает что ли о якобы связи Романова с певицей? А кстати, в этом же году должны упечь за решетку популярного баритона Сергея Захарова, вроде бы как раз из-за того, что Романов приревновал Сенчину к певцу. Ладно, не мое это дело, сейчас раскланяемся – и с гостиницу. Ужин, душ, и на боковую.

Подгоняемый супругой, Григорий Васильевич не стал затягивать сцену прощания, вскоре покинув гримерку.

А меня в коридоре перехватил Боярский, предложивший сотрудничество на песенной ниве.

– Трудно найти хорошую песню, чтобы подходила к моей манере исполнения, – пожаловался он.

– Отчего же не помочь талантливому артисту, – великодушно заметил я, надуваясь от чувства собственной значимости. – Вы когда, Михаил, планируете в Москву приехать?

– Через пару недель у меня запись на телевидении для «Утренней почты».

– Отлично, вот мой номер телефона, по приезду сразу звоните, парочку вещей, надеюсь, я успею к тому времени написать.

Что я помнил из репертуара Боярского? Песни из телефильма про мушкетеров отпадали, пусть они в кино и останутся. А, например, «Городские цветы» и «Зеленоглазое такси» Михаил еще не спел, так же как и «Спасибо, родная!». Хотя, если честно, из первой песни я помнил только припев, вторую почти всю, а из третьей – первый куплет и припев. Зато с мелодией проблем не было, и это главное, а уж недостающие строки как-нибудь сочиню.

Второй концерт так же оправдал наши самые смелые ожидания. Кстати, я выяснил у Чарского, что другие песни Инге написали сразу несколько композиторов, в том числе наконец-то созревшие Пахмутова с Добронравовым. О сумме гонораров я спросить постеснялся, главное, что меня антиквар не обижает, а уж сколько раз выручал…

Сколько получила Инга за два своих выступления с аншлагом, я также не интересовался. И девушка, как я понял, тоже, тут всем рулил папа. Понятно, что по официальной ставке, как певица, не имеющая никаких званий, она получила до 3 рублей за каждый концерт. Тогда как Зыкина, например, получала тройную тарификацию, аж целых 33 рубля! Но уж сколько там прошло мимо кассы – об этом знали, пожалуй, только Чарский-старший и администратор Дворца спорта, оказавшийся лысоватым шустрым товарищем лет пятидесяти.

Как и накануне, пройти до машины оказалось целой проблемой. На служебном выходе Ингу поджидали несколько страждущих автографов юных поклонниц и даже двое молодых людей, причем один из них начал тут же признаваться в любви. Тут уж пришлось в дело вступить Леве, который широкими плечами прорубал путь к «Мерседесу» Чарского. В общем, обошлось без серьезных потерь с обеих сторон, если не считать вывихнутый палец того самого любвеобильного молодого человека, который жаждал взаимности от восходящей звезды советской эстрады. А нечего хватать артистку за шубу!