Вихрь - Йожеф Дарваш

Анна почувствовала, что краснеет, и ей расхотелось обманывать соседку.

С подружкой этой она познакомилась две недели назад. Она была для нее единственным близким человеком в городе, хотя Анна и обращалась с ней, как с младшей.

Обе они ходили по городу в поисках комнаты, обошли десятки домов, поднимались на все этажи. Хозяйкам, которые сдавали комнаты, они говорили, что знают друг друга давно.

По вечерам они подолгу разговаривали. Подружка оказалась очень откровенной и, ничего не скрывая, рассказала Анне все о своей жизни, чем и покорила ее.

Анна рассказывала ей об Арпи. Часто она придумывала то, чего никогда не было в действительности, однако все это отнюдь не звучало как ложь и обман.

В такие минуты Анна вся преображалась: она и сама верила тому, что рассказывала, не чувствуя за собой ни капли вины. Глядя на потолок, на котором метались световые блики от фонарей, стоявших на улице, Анна решила, что завтра же напишет Арпи. Фразы складывались сами собой: «Ты должен понять меня… Деревня не для меня. В городе я выучусь на бухгалтера или стану секретаршей. Работа эта приятная, чистая, можно красиво выглядеть. Ведь ты сам говорил, что я красивая… Руки у меня подвижные, пальцы проворные. В школе мне говорили, что из меня получится отличная машинистка…»

Анна дважды повторила про себя весь текст письма и заснула. Однако на следующее утро она даже не вспомнила об этом и никакого письма, разумеется, не написала.

Подружка Анны никогда не спрашивала ее о том, когда у нее будет свадьба, молча слушала рассказы Анны о ее любви и о верности. Возможно, она в душе завидовала Анне, а возможно, не верила ей.

Сейчас же они обе стояли у окошка и смотрели на потоки воды, которые неслись по мостовой.

Дождь начал понемногу утихать. Подружка придирчивым взглядом осмотрела Анну, нашла, что все в порядке, и улыбнулась.

— Красивая я? — спросила Анна.

— Да. Очень. Ну, желаю успеха.

— Спасибо! — Анна побежала по лестнице вниз.

Подружка из окошка смотрела на нее, провожая взглядом.

Анна на миг остановилась и, обернувшись, помахала рукой.

— Привет! — крикнула она.

— Привет! — ответила ей подружка.

Анна не чувствовала под собой ног от радости. Она обегала лужицы, что-то напевая себе под нос.

Когда она подбежала к эспрессо, то на миг вспомнила об Арпи, но лишь на миг, а потом стала думать о том, кто ее здесь ждал.

От люстры замысловатой формы на стены падал сложный узор, пахло горьковатым запахом хорошо поджаренного кофе, и Анна вдруг почувствовала некоторую растерянность.

Парень ждал ее у столика в углу. На столике перед ним лежала книги и тетрадки, стояли пустая кофейная чашечка и коньяк в рюмке. И хотя он видел, как Анна направлялась к нему, на лице его не дрогнул ни один мускул.

— Привет.

— Привет.

— Дождь-то какой…

— Дождь…

— А, пускай… — И парень подвинул Анне стул. — Через десять минут я бы уже ушел…

— Но такой ливень…

Анне хотелось рассказать, с каким нетерпением она ждала этой встречи, но парень остановил ее жестом.

Анна стала смотреть на то, как ловко движется между тесно стоявшими столиками официантка, расставляя заученным движением кофейные чашечки. Смотрела и думала о том, что бы такое сделать, отчего лицо юноши смягчилось бы. Любила ли она его? Или же он только нравился ей? Ответить на этот вопрос она не могла. Самое главное для нее сейчас заключалось в том, чтобы не быть одной.

Познакомились они несколько дней назад, совершенно случайно. Она ничего не знала о парне, кроме его имени. Однако неожиданное знакомство взволновало ее.

— Давай выпьем, — предложил юноша и, не дожидаясь ответа, поднял свою рюмку. — И поедем ко мне.

Предложение было совершенно неожиданное. Она поднесла рюмку к губам, словно в раздумье: пить или не пить? Выпила.

— А теперь пошли, — сказал юноша, небрежно бросив на столик деньги. — Тут недалеко. Или у тебя нет желания?..

Вопрос этот прозвучал насмешливо и зло.

— Почему же? — ответила Анна. — Пойдем.

Они шли взявшись за руки.

По улице все еще текли ручейки.

— Ты водку пьешь? — спросил ее юноша.

Анна молча кивнула.

— Коньяк тоже есть. И магнитофон.

Начало смеркаться. Солнце садилось.

— А погода разгулялась, — заметил парень. — Посмотри, как полыхает огнем край неба!

— Мне страшно.

— Почему? Чепуха какая-то! Ты говорила, что любишь джаз. Послушаешь, какие у меня есть записи!

10

Они шли рядышком: слева — капитан, посредине — Тратнер, правее — Даради и Таши. На сухом месте собралась небольшая группа людей. Лавина воды смела плотину и хлынула на деревню, некоторые дома стояли уже наполовину в воде. Солдаты шли молча. Местные крестьянки с тревожными лицами молча смотрели на солдат, которые удалялись от них с каждым шагом.

Когда вода стала доходить до пояса, капитан сказал:

— Возьмемся за руки.

Тратнеру такое указание показалось совершенно излишним. Более того, он даже подумал о том, что капитан, по-видимому, струсил. Тратнер улыбнулся и сказал, обращаясь к Даради:

— Держись, старина, за мою руку.

Даради кивнул. Он молча взял друга за руку, а другую протянул Арпаду Таши.

— Держи руку.

— Чувствуешь, с какой силой прет вода?

— Чувствую.

— А как ты думаешь, почему?

— А черт ее знает!

— Так и поднимает…

— Мы идем в низину, в ней и стоит дом.

— Как ты думаешь, чей этот дом?

— А мне все равно, чей бы ни был.

— Ну а все-таки?

— Дом новый, значит, и живет в нем новый в этих местах человек.

— У других тоже есть новые дома. Например, у дядюшки Пишты, молочника, тоже новый дом.

— Но его дом стоит в деревне, на старом месте.

— Наверное, хозяин дома не здешний, а женился на здешней девушке.

— Нет, это не тот случай.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Не здешняя у него жена.

Вода доходила солдатам уже по плечи, причем напор ее стал сильнее. Капитан, который до этого молча слушал разговор солдат, вдруг сказал:

— Что-то случилось. Посмотрите внимательно на дом, на окна.

Все посмотрели, но ничего особенного не заметили.

Мальчик махал солдатам рукой. Возможно, что он даже кричал о чем-то, но голоса его не было слышно из-за шума воды.

«Лет пять ему», — подумал Таши и, подняв свободную правую руку, помахал мальчику в ответ и крикнул:

— Не бойся малыш, не бойся!

— А вы, Таши, ничего не видите? — спросил капитан.

— Ничего особенного я не замечаю.

— Посмотрите внимательно на окна.

— Смотрю.

— До сих пор вода где была?

— До половины окон доходила.

— А теперь?

— Вода прибывает, и притом очень быстро.

Теперь вода доходила