Миллионер из коммуналки - Никола Иванович Леонов

Крячко присоединился к нему, и они вместе дружно навалились на дверь. В это время снаружи раздался характерный треск, так трещат сучья в костре. И тут же друзья почувствовали, что в сарае стало теплее. Это означало, что снаружи развели костер. Бандиты решили спалить сыщиков или добиться того, чтобы они задохнулись. Спастись можно было только одним способом – вышибить дверь.

– А ну, давай с разгона! – скомандовал Крячко. – Раз, два… удар!

Друзья вместе ударили плечами в дверь. Она дрогнула, но не поддалась. Отошли, Крячко снова посчитал: «Раз, два… удар!» – и снова врезались в дверь. И снова безрезультатно. Видимо, тихий садовник Олег заклинил дверь чем-то крепким. Между тем температура в сарае быстро повышалась, сквозь щели в него проникал дым, дышать становилось все труднее.

– А ну, давай еще! – воскликнул Крячко. – Бьем насмерть!

Третий удар, четвертый… Гуров чувствовал, что у него на плече уже появился синяк; бить в дверь стало больно. Но другого выхода не было.

– Ну, Лева, еще разок! – крикнул Стас.

После пятого удара дверь не выдержала и распахнулась, сыщики вырвались наружу.

Вырвались – чтобы окунуться в огонь, бушевавший за стенами сарая. Он с трех сторон был обложен сухим валежником – ветками, которые садовник Олег тщательно выпиливал с деревьев. Валежник был, видимо, облит раствором для растопки, поэтому горел дружно, жарко. Задерживаться здесь, возле сарая, нельзя было даже на секунду. Как только напарники выбежали за пределы огненного круга, раздались выстрелы. Стреляли из двух стволов, и стреляли умело, метко. Гуров почувствовал, как пуля обожгла ему щеку, по ней потекло что-то горячее, липкое. А Крячко сначала пошатнулся от пули, попавшей ему в грудь, затем вторая пуля ударила в голень, и он рухнул на землю.

Однако, даже будучи раненым, Стас думал только о своей задаче. Он выхватил из кобуры пистолет и выстрелил туда, где раз за разом вспыхивали выстрелы противников. Гуров начал стрелять на секунду раньше Крячко. Оба они были меткими стрелками. И те, видимо, это сразу почувствовали. Выстрелы из темноты прекратились, наступила тишина.

– Стас, как ты? – бросился к другу Лев. – Куда тебя?

– Два шара закатили, – ответил Крячко. – В грудь и в ногу. У тебя пакет есть?

– Есть, конечно. – Гуров достал перевязочный пакет, разорвал его и спросил: – Тебя с какой стороны? Давай я помогу раздеться, потом перевяжу.

– Перевязать я и сам могу, – постанывая, проговорил Стас. – А бандитов кто будет ловить? Давай делом занимайся. Раз я из строя вышел, будешь теперь за двоих работать. Давай беги!

Гуров его хорошо понимал. Он сам повел бы себя так же. Для обоих главным было дело, то есть поимка преступников. Все остальное отступало на второй, на третий план.

– Держись, Стас, я пришлю помощь! – сказал он и бросился в темноту.

Глава 23

Впрочем, впереди было не так уж темно. Гуров отчетливо видел дом, в котором теперь светилось не одно, а два окна. И они давали достаточно света, чтобы сыщик смог различить силуэты двух людей. Те как раз подбежали к дому, замерли на миг – видимо, совещались, – а затем разделились: один побежал вправо, другой влево. Гуров скользнул вправо – здесь ярче горел огонь, и он ясно различал стволы ближайших деревьев.

Он, конечно, понимал, что Крячко остается один на один со вторым бандитом. Но сидеть вдвоем на фоне огня было явной ошибкой: бандиты, подобравшись поближе, перестреляли бы их как куропаток. Стас был опытным бойцом, и Лев верил, что он сумеет себя защитить. А его задачей было задержать первого бандита. Потом можно было заняться и вторым.

Сейчас была дорога каждая секунда, каждый миг! Он скользнул между стволов правее и здесь заметил могучую ель, ветки которой спускались почти до земли. Это было хорошее укрытие. Правда, ему мешала кровь, которая продолжала стекать с рассеченной щеки. Но это была сущая ерунда, на это можно было не обращать внимания. Важнее было другое – человек, который вот-вот должен был появиться из-за деревьев.

Гуров старался смотреть во все стороны сразу, не упускать ни одного из направлений. Навык такого кругового наблюдения у него имелся. И благодаря этому навыку он заметил темный силуэт, двигавшийся между деревьев. Силуэт появился не с той стороны, с какой Лев его ожидал, откуда-то сбоку. Теперь он еще крепче прижался к дереву, слился с ним – малейшее движение могло его выдать. К счастью, разведенный бандитами костер уже угасал, давал теперь совсем мало света, и сыщик, прижавшийся к стволу, мог остаться незамеченным.

Он и остался незамеченным. Бандит прошел буквально в трех шагах от Гурова. И каким бы слабым ни был свет от костра, его оказалось достаточно, чтобы сыщик узнал тихого садовника Олега Янаева. Оставалось узнать, кто был его напарник…

Садовник прошел мимо Гурова, сделал шаг, еще один… Он крутил головой во все стороны, стараясь понять, где же находится его противник. И в этот момент получил сильнейший удар по шее, от которого полетел на землю и на некоторое время лишился способности двигаться и соображать.

Этого небольшого времени Гурову хватило, чтобы вырвать из его руки пистолет, затем выхватить из кармана наручники и сковать запястья Янаева. Затем он вытащил веревку и начал связывать «садовнику» ноги. В этот момент с той стороны, где остался Крячко, раздались два выстрела. Затем сразу несколько выстрелов слились в один. Крячко вел бой со вторым бандитом.

В ту же секунду «садовник» очнулся и заорал:

– Падла! Сука! Убью гада! Стрелок, убей гада! Убей!

– Ты не нервничай так, дружок, – сказал ему Лев, затягивая последний узел. – Тебе вредно. И мы еще посмотрим, кто кого убьет.

Он снова схватил пистолет и бросился в ту сторону, где оставался Крячко. Уже несколько секунд прошло, как выстрелы в той стороне стихли. И эта тишина страшила Гурова сильнее всяких залпов и криков.