Семейные хроники Лесного царя (СИ) - Антонина Бересклет (Клименкова)

Бросив темный взгляд на гоблинку-замарашку, Руун Марр заметил:

— Если вы желаете, можем начать наш поединок прямо сейчас, не откладывая до полуденной жары. Клер в это время обычно только-только поднимается с постели, умывается, причесывается. Поэтому ее полусонное сознание легче воспримет шокирующее зрелище нашего невероятного поединка. Эжен, у тебя найдется хотя бы одно копье? Чем-то ты мне должен всё-таки угрожать.

Рыцарь помотал головой. На что дракон тяжко вздохнул и удалился в свое земляное логово, ворча о беспомощности современных женихов. Вскоре он возвратился, волоча в зубах внушительное турнирное копье с пышным плюмажем из фазаньих перьев.

— Дотащишь? — хмыкнул Марр, вручив копье Эжену. Светозар кинулся помогать, не хватало еще, чтобы претендент выпал из седла, не доехав до поля брани.

Вдвоем с оруженосцем они в итоге забрали копье себе, взвалили оружие на плечи и понесли. Дракон любезно указывал дорогу, шествуя впереди, широкими взмахами хвоста обламывая ветки, перегораживавшие тропинку.

Логово, как выяснилось, располагалось не столь уж близко к башне. Как объяснил по пути Марр, он любил, чтобы его сон не тревожили людские голоса. А поголосить Клер любила, не упускала повода развести суету из любого каприза. Расстояние не мешало исполнению долга: при появлении рыцарей дракона вызывала нянька принцессы, трубя в горн с вершины башни. Летать — не пешком ходить, спустя всего минуту или две крылатый ящер обрушивался на голову очередного претендента сверху, наводя смертный ужас. Если зов горна прерывал его послеобеденный сон, то сердитый Марр в полете еще и огнем поливал от всей щедрости души.

— Веселые были времена! Жаль, женихи быстро закончились, — посетовал Руун.

— Вы всех съели, господин дракон? — пошутил Светозар.

— Фу, как можно! — скривил морду ящер. — Нет никакого желания брать эту гадость в рот. Потные, вонючие, мясо жесткое, как у старого борова.

— Значит, всё-таки пробовали! — обличил Тишка.

Дракон кисло посмеялся.

…Поединок у подножия высокой башни начался, как положено, с вызова:

— Крылатое чудовище! Мое терпение закончилось, я собираюсь избавить мир от твоего существования! — Эжен Флорантен сумел произнести нужные слова внятно и достаточно громко, чтобы занавески на окне спальни принцессы заинтересованно шевельнулись.

— Эжен, так ты отблагодаришь меня за гостеприимство? За то, что позволял тебе денно и нощно орать баллады под окнами несравненной Клер-Элиан-Жеральдин-Беранжер, тревожа ее покой и мешая мне спать?

Голос дракона гремел куда увереннее, чем жалкий писк его противника. На его гневную реплику не то что занавеска отдернулась — на балкон немедля высыпали три изумленные зрительницы во главе с непричесанной принцессой, облаченной в светленький оборчатый пеньюар.

— Это я терпел тебя, Эжен! Но раз ты показал себя таким… хм… таким упрямым… нет — упорным и неутомимым поклонником нашей прекрасной принцессы!.. — сочинял на ходу Марр, так чтобы и дурочке Клер польстить, и ее кавалера не обидеть правдивым словом. — Так и быть, я приму твой вызов на смертный бой! Крепче держи копье, о смелый рыцарь! Крепче, говорю, и подними наконечник выше, иначе сейчас поскачешь и землю взроешь. Да, так уже лучше, спасибо, Полкан. О чем я? Ах, да! Кхе-кхе…

Из пасти вырвались сизые клубы дыма. Прокашлявшись, Руун Марр развернулся к балкону и обратился к ошеломленной принцессе:

— О, прекрасная Клер-Элиан-Жеральдин-Беранжер! Благодарю вас за честь быть вашим стражем! Мы провели с вами прекрасное время, наслаждаясь покоем и благодатью в этом тихом краю! Благодарю вас за всё! Теперь же разрешите попрощаться с вами. Не могу знать, какой исход будет у поединка, поэтому прошу простить меня за всё, что было вам не по вкусу в нашем совместном бытии. И не устану вас благословлять за вашу доброту и кротость нрава, о несравненная Клер, цветок души моей!

— Дорогой, ты с ума спятил? — крикнула растерянная принцесса. Причем адресовала эпитет «дорогой» она не к Эжену, а к ящеру, заставив Светозара, спрятавшегося в тени дворового колодца, хрюкнуть смешком.

— Желаю вам найти наконец-то семейное счастье в объятиях достойного рыцаря! — продолжал заливаться Руун. — И совместно наплодить множество крикливых детёнышей, чтобы я смотрел на них из бездны небытия и радовался, что хотя бы у вас, дорогая Клер, есть семья и потомство, чего не дано мне, одному из последних представителей своего вида… Прощайте, моя принцесса! Не поминайте лихом!

— Дорогой?! — взвизгнула принцесса, напуганная заупокойной тирадой.

— Шевалье Эжен Флорантен! Я к вашим услугам! — возвестил дракон и встал в горделивую позу.

У рыцаря сперло дыхание, ответить получилось лишь невнятным хрипом. Презрительно всхрапнув, Полкан сам головой подправил копье в трясущихся руках всадника, уместил конец между рогами — и поскакал вперед, во весь опор. На ждущего дракона.

Принцесса в ужасе смотрела, как ящер не пытается уклониться от нацеленного в его выпяченную грудь оружия. Перед самым столкновением Марр выпустил вверх в воздух струю слепящего пламени, рассыпавшуюся фонтаном брызг, от которых все зажмурились…

Раскрыв глаза, Клер вскрикнула: ее верный страж распластался на земле, сжимая под передней лапой вертикально торчащее копье. Принцесса, расталкивая обомлевших служанок, кинулась к дверям. Выскочила из покоев, подхватив подол пеньюара, понеслась вниз по крутой винтовой лестнице, в этот момент казавшейся особенно бесконечной…

— Ну, как? — прошептал Марр, весело кося огненным глазом на Светозара.

— Отличное представление! — похвалил тот. Чтобы не тратить время попусту, Тишка поднял из колодца ведро воды, которое собирался отнести запыхавшемуся от ржания Полкану.

Грюнфрид, о которой все благополучно забыли на время поединка, сметливо выгадала момент, когда ворота башни распахнутся, явив взлохмаченную