Магия в стиле экстрим - Ирина Веретенникова

В бордовом свете из тьмы проступали цветные надписи. Высеченные на гладких каменных поверхностях стен, словно кружева на шёлке, они ложились витиеватыми орнаментами, поднимались с пола и терялись в непроглядной вышине. Письмена занимали всю видимую часть храма. Маленькие и большие буковки, переплетались между собой, изгибались вокруг незнакомых символов и снова соединялись в единый разноцветный узор. Плавные линии притягивали, манили дотронуться пусть мимолётно, разгадать тайный смысл. Большим усилием воли я погасила порыв прикоснуться к ним, потому что чувствовала, если поддамся искушению и обведу кончиком пальца хоть один символ, то уже не смогу оторваться и останусь тут навсегда.

— Эй! Есть тут кто? — мой громкий окрик полетел в глубину, отразился от стен эхом, но остался без ответа.

Огонь в чашах затрещал и почти потух. Мотнув головой и сбросив наваждение, я двинулась к центру зала. Но чуть не оступилась, когда наткнулась на покатые ступеньки, уходящие глубоко вниз. Остаться или спуститься? Храм казался пустынным, но далеко не заброшенным. Где искать таинственных единорогов или они сами найдут меня? Интуиция подсказывала, что нужно двигаться дальше, что оставаться на месте бессмысленно, а может и опасно. Время неумолимо бежит и пусть оно движется быстрее, чем на Мотейре, вернуться нужно в срок. Но спускаться в темень страшно до жути.

Идти или остаться? Я глубоко задумалась и присела на краешек ступени. В храме было жарко, светильники почти не давали света, зато грели, как мощные печи. Под меховой одеждой струился пот, хотелось скинуть толстую шапку и шубу. Но вдруг одежда потеряется, а снаружи сильный мороз. Мне не создать новой шубы, как же я смогу выдержать дорогу назад? Через несколько минут проблема решилась сама собой, потому что выяснилось: либо тепловой удар, либо сохранность одежды. Поборов колебания, я стянула шапку и шубу. Складывая одежду, пришлось коснуться поверхности ступени. Она не каменная, а тёплая и упругая, похожая на кожу, натянутую на тугие мышцы и кости. Вот жуть! Словно я сижу на чьих-то рёбрах!

Первое желание — вскочить и выбраться отсюда, как можно скорее. Мгновенно поднявшись на ноги, я развернулась в сторону двери, но усилием воли заставила себя остановиться и повернуть обратно. В памяти всплыло дорогое лицо Аморана, и это воспоминание предопределило дальнейшие действия.

— Ты сделаешь это, трусиха, — упрямо шептала я на пути вниз.

Одна ступень, вторая, двадцатая, сто пятая… Воздух нагревался с каждым пройденным шагом, темнота сгущалась, а сердце колотилось всё быстрей. Даже слабое свечение волос не разгоняло тьму, она накрыла плотным саваном, убивая любой свет. Звук шагов поглощался мягкой поверхностью, от жары пересохло в горле, и закружилась голова. Плюнув на страх, я стянула сапоги, меховые штаны и толстый свитер и осталась в одном белье. На некоторое время пришло долгожданное облегчение, но скоро оно улетучилось вместе с ощущением пространства и времени. Сколько я бреду и куда, переступая ногами на очередной выступ? Опускаюсь вниз, а может, поднимаюсь вверх? Невыносимо горячий воздух врывался в лёгкие и обжигал гортань. Кожа нестерпимо болела, волдыри покрыли тело с ног до головы, они лопались и спекались в плотную корку. Человек не выдержал бы такого жара, а маг ещё дышал и даже двигался в непроглядном пекле храма единорогов. Но страшней всего сейчас упасть на покатых ступенях без поручней и лететь к недостижимому дну, если оно вообще тут существует. Это пространство неподвластно магам, его создала другая раса, и хозяева желали испытать гостью.

Когда силы оставили обожжённое тело, я тяжело привалилась к ступеням. Глаза превратились в маленькие щелочки, кожа век опухла, и каждое движение надрывало засохшие корки. Я улеглась на горячую поверхность, и глупо таращились в абсолютную темноту. Неужели доведётся издохнуть в чреве мира единорогов, так и не встретив ни одного из них? Захлестнуло дикое отчаяние, ведь выбраться на поверхность просто не осталось сил, незваная гостья безнадёжно потерялась.

— Пожалуйста, отзовитесь! — со стоном разлепив губы, прошептала я. В который раз мой голос летел в темноту и замирал без ответа. По мере продвижения он звучал глуше и тише, а сейчас превратился в отчаянный шёпот.

— Пожалуйста! — шелестело обожженное горло, а тело ползло дальше по бесконечным ступеням.

— Пожалуйста! — кричала мысленно, потому что губы спеклись и отказывались открываться.

Показалось или тьма немного развеялась? С невероятным усилием разлепила глаза и присмотрелась. В паре метров возникли чьи-то руки и потянулись ко мне. От раскрытых ладоней исходило тусклое сияние, но рассмотреть их хозяина не представлялось возможным. Фигура осталась по ту сторону непроглядной тьмы. Я даже не знала, принадлежат ли сияющие ладони живому существу или некой статуе, потому что пальцы не шевелились, словно принадлежали каменному изваянию. Но они единственный маяк света, я потянулась к ним без раздумий. Чтобы коснуться рук не хватало всего нескольких сантиметров. Бездна! Остаться на ступенях или кинуться к протянутым ладоням, оторвавшись от поверхности? Если не удержусь, то упаду вниз. Но остаться на ступенях вдруг стало ещё ужаснее.

В последнем усилии я кинулась к протянутым ладоням. Доли секунды тело летело в неизвестность, лишившись опоры. Ненавистные ступени остались позади, внизу лишь бездонная темнота, а вся надежда заключалась в тонких дланях, что сияют впереди. И я летела на свет, доверяя ему. Мы всегда выбираем свет и часто ошибаемся. Но не сейчас, потому что, стоило прикоснуться, как бледные холодные пальцы намертво обхватили мои запястья, и я повисла, словно в оковах.

В голове прояснилось, в тело вливались прохладные потоки: живительные, приносящие облегчение в каждую измученную клеточку. Зрение обострилось, я завертела головой, пыталась рассмотреть, кому принадлежат удерживающие меня руки. Но вместо этого увидела струи красных шуршащих лент, летящих верх. Алые шёлковые полосы двигались ко мне со всех сторон. Прохладные прикосновения гладкой ткани приносили исцеление обожжённой коже. Запекшаяся корка облетала с тела рваными лоскутами, а на её место ложилась холодная ткань, наматывалась слой за слоем, как вторая кожа. Ленты затянули ноги и руки, обхватили туловище, аккуратно обмотались вокруг шеи и головы. Не настолько туго, чтобы задохнуться, но достаточно плотно, чтобы лишить возможности видеть. Я почувствовала себя мумией, висящей над бездной.

А потом пришли незнакомые голоса. Тонкий мир пока закрыт для мага, и посмотреть на присутствующих не представлялось возможным. Но ощущение скользящих взглядов отчётливо чувствовалось всем телом. Сколько их, задевающих повисшую фигурку минутным интересом и тут же равнодушно отстраняющихся? Десятки, сотни?