Избранные письма. 1854–1891 - Константин Николаевич Леонтьев

Беранже, Шатобриана, А. де Мюссе16 и стольких других. На это есть прямо духовное, мистическое объяснение. Однажды я спросил у одного весьма начитанного духовника-монаха: отчего государственно-религиозное падение Рима при всех ужасах Колизея, цареубийств, самоубийств и при утонченно-сатанинском половом разврате имело в себе, однако, так много неотразимой поэзии, а современное демократическое разложение Европы так некрасиво, сухо, прозаично? Никогда не забуду, как он восхитил и поразил меня своим ответом! – «Бог – это свет, и духовный, и вещественный, свет чистейший и неизобразимый… Есть и ложный свет, обманчивый. Это свет демонов, существ, Богом же созданных, но уклонившихся, как вам известно. Классический мир и во время падения своего поклонялся хотя и ложному свету языческих божеств, но все-таки свету… А современная Европа даже и демонов не знает. Ее жизнь даже и ложным светом не освещается!» Вот что сказал этот начитанный и мыслящий старец! Кстати напомнить – Вам, вероятно, известно, что святоотеческое христианство признает реальное существование языческих богов, но оно считает их демонами, постоянно увлекающими человечество на свой ложный путь! Боже, до чего совершенно, до чего ясно, до чего умно, идеально и в то же время практично это учение!.. Чем больше его узнаешь, тем больше дивишься!

Итак, желать для своего отечества существования только мирного, только морально-полезного, только средне-утилитарного – значит желать сперва отвратительной прозы, а потом ослабления «света», духа, поэзии и, наконец, разрушения. Желать для него поэзии, искать идеала эстетического, хотя бы с большими неизбежными пороками, страданиями, даже, волей-неволей, и с грехами – значит желать не только более высокого и более прочного (чем идеал утилитарно-моральный), но и даже более душеспасительного. Ибо, раз прилагая это общее правило, в частности, например, к России, мы должны признать, что для приблизительного достижения такого культурно-эстетического идеала необходимо значительное усиление мистических чувств, естественно-исторически присущих нашему культурному типу, то есть усиление православия. Если при этом будет, по греховному несовершенству нашему, и много выразительных пороков, и, может быть, много и сект, то с этим мирится не только поэзия и национальное чувство, но и до некоторой степени и чувство религиозное. Если я – верующий человек, я буду стараться сам жить понепорочнее и верить как можно правильнее, но я, во-первых, не буду слишком торопиться судить тех из моих соотчичей, которые, не отвергая ни Бога, ни Церкви, увлечены страстями – кто блудом, кто честолюбием, кто гневной борьбой за существование и обогащение свое… ибо я смиренно знаю, что, быть может, я сам завтра сорвусь хуже и непростительнее их, они же могут внезапно исправиться, а во-вторых, я за православную Родину меньше буду бояться с такими в некоторых (а не во всех) отношениях безнравственными людьми, как Скобелев, Лермонтов, Потемкин Таврический, чем с такими, пожалуй, и более нравственными, как Сади Карно17, Акакий Акакиевич и даже Максим Максимыч (в «Герое нашего времени»). Так же и секты: лучше борьба с упорными и возрождающимися мистическими сектами (вроде скопцов, хлыстов, мормонов, спиритов), чем мирная с виду (надолго ли?) жизнь слабо верующих, но довольно честных граждан с другими тоже морально сносными, но уже вовсе неверующими. Вообразим себе нынешнюю Швейцарию и нынешнюю же одну русскую губернию или две, хоть Калужскую и Тульскую вместе. В этих двух русских губерниях еще возможны и в наше время и отец Амвросий Оптинский, и какой-нибудь блестящий воин, вроде хоть того же Скобелева, и такой романист, как Лев Толстой; и пороков и страстей очень много во всех классах. Мужики очень развратны, хотя и религиозны. В Швейцарии же на такое почти население морали средней, наверное, больше, но зато ни о. Амвросий, ни Скобелев, ни Толстой уже невозможны…

В третьем, дополненном издании «России и Европы» Данилевского есть прекрасное и глубокое замечание о том, что «красота есть духовная сторона материи». Прочтите. Хотя и «культура», и «государство» суть понятия как бы отвлеченные, но в действительности отвлечениям этим соответствует известная совокупность весьма реальных явлений, доступных нашим чувствам: очень большое общество людей, города, села, здания, семейные картины, придворные обычаи, богослужение, междоусобия, войны, литературные произведения, одежды, изречения, замечательные людские характеры, подвиги, страдания, добродетели и низости и т. д. Все эти явления более или менее вещественны, и культура тогда высока и влиятельна, когда в этой развертывающейся перед нами исторической картине – много красоты, поэзии. Основной же общий закон красоты есть, как известно, разнообразие в единстве (добровольно или более или менее насильственно – это при подобном взгляде вопрос второстепенный); будет разнообразие – будет и мораль, конечно, не всепоглощающая, как нынче хотят, а восполняющая, коррективная, а не сплошная, которая и невозможна. Ибо даже всеобщее равноправное и равномерное благоденствие если бы и осуществилось на короткое время, то убило бы всякую мораль. Милосердие, доброта, справедливость, самоотвержение – все это только тогда и может проявляться, когда есть горе, неравенство положений, обиды, жестокость и т. д… <…>

Впервые опубликовано (с сокращениями) в статье: Фудель И. И. Культурный идеал Леонтьева. «Русское обозрение». 1895, январь. С. 261–275.

1 Владимир — Владимир Святославич, в крещении Василий, чтимый православной Церковью за крещение Руси святым и равноапостольным, великий князь Киевский (ок. 960–1015).

2 …народ «загнали» в Днепр. – Имеется в виду крещение Киевской Руси в 988 г.

3 «Сословный вопрос в России» – статья А. Д. Пазухина («Русский вестник». 1885. Кн. 1), в которой излагалась подробная программа контрреформ, направленных на нейтрализацию преобразований 1860–1870-х гг.

4 Mитрополит Филипп (Федор Степанович Колычев, 1507–1569) – митрополит Московский. Принадлежал к знатному боярскому роду. Обличал злодеяния Иоанна Грозного и был низложен, заключен в монастырь и задушен по приказу царя Малютой Скуратовым. Причислен к лику святых.

5 Алексей Михайлович (1629–1676) – русский царь, прозванный Тишайшим. Отличался живым и деятельным умом, разнообразными интересами и отзывчивостью.

6 Будда (ок. 557–477 до н. э.) – основатель названной по его имени религии.

7 Магомет (Мохаммед, 571–632) – основоположник ислама.

8 Александр Македонский (356–323 до н. э.) – греческий царь и полководец.

9 Юлий Цезарь (100–44 до н. э.) – римский государственный деятель, полководец и писатель. Первым присвоил себе титул императора. Убит заговорщиками.

10 Акакий Акакиевич — герой повести Н. В. Гоголя «Шинель», имя которого стало нарицательным для обозначения смиренного, безропотного человека.

11 Питерщик – герой одноименного рассказа из книги А. Ф. Писемского «Очерки из крестьянского быта» (1856), которую демократическая критика ставила в один ряд с «Записками охотника» И. С. Тургенева.

12 Алексей Феофилактович Писемский (1820–1881) – автор многочисленных и пользовавшихся большой известностью рассказов, повестей