Котел с неприятностями. Россия и новая Большая Игра на Ближнем Востоке - Евгений Янович Сатановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При этом к 2021 году талибы смогли скоординировать действия отдельных крыльев этого движения, при явном доминировании полевых командиров над его политическим руководством. Ситуация в Афганистане после ухода оттуда войск США и их союзников ставит на повестку дня вопрос о потенциальной экспансии исламистских радикалов оттуда в Пакистан после того, как они решат вопросы о распределении властных функций между собой в самом Афганистане и подавят оставшиеся там очаги сопротивления среди этнических меньшинств. Говоря проще, в среднесрочной перспективе возможно возникновение государства талибов «вплоть до Карачи», о чём их лидеры в прошлом неоднократно говорили.
Сталкиваясь с угрозой потери власти правительства на всей территории страны, включая крупнейшие городские центры, Исламабад проводит против исламистов «зачистки» с использованием тяжёлой техники, авиации и десятков тысяч солдат. Так, операции 2008–2009 годов на Территории племён федерального управления (FATA) – в Южном и Северном Вазиристане, стали следствием атак боевиков «Техрик-е-Талибан Пакистан», «Исламского движения Узбекистана» и «Аль-Каиды» на генеральный штаб, военную академию и штаб-квартиру спецслужб Пакистана в Равалпинди, в 15 км от столицы. Говоря проще, радикальные исламистские группировки, которые готовились Пакистаном для использования в Кашмире против Индии и в Афганистане против воинского контингента СССР, осознали свою силу и начали борьбу за власть «на местах».
Разгром в долине Сват Северо-Западной пограничной провинции «Движения за установление шариата» – «Техрик Нифаз-и-Шариат» стал итогом нарушения исламистами заключённого с правительством Пакистана соглашения о функционировании судов шариата наряду со светскими судами. После того как президент Асиф Али Зардари подписал соответствующий договор, лидер Движения Маулана Суфи Мухаммад объявил об увольнении всех судей в Малаканде, кроме практикующих исламское право, а менее чем через месяц сторонники Движения взяли под контроль административные центры Свата и дошли до Бунера, в 100 км от Исламабада. Получающий возможность ухватить палец неизбежно пробует откусить всю руку…
Вовлечение радикальных структур в протестные движения в исламском мире вслед за «умеренными» вовсе не означает их отказа от джихада против Запада. Ряд факторов осложняют применение террористическими организациями ядерного оружия, чего боится западное сообщество. При этом «Аль-Каида» и такие группы, как «Техрик-е-Талибан Пакистан» («Пакистанское движение Талибан») и ИГ пытаются получить химическое (в Ливии и Ираке), биологическое (в Индонезии) и ядерное (в Пакистане) оружие, последнее – в виде «грязной бомбы». Использование ими химического оружия в Сирии, отмеченное даже инспекторами не слишком поворотливой ООН (зарин и иприт) демонстрирует, что они вполне способны добиться успеха.
Конкуренция и открытое противостояние исламистских организаций из-за борьбы за спонсоров, идеологических и конфессиональных разногласий не исключают тактического совпадения интересов и возможности борьбы против общего врага, в качестве которого для большинства из них выступают США и Израиль. При этом деятельность радикальных структур, как показывает пример «Аш-Шабаб», могут, наряду с авторитарными арабскими режимами, исходя из текущих интересов, поддерживать страны, которые Запад рассматривает как своих союзников. Последнее осложняет борьбу с терроризмом, хотя подтверждает тезис о том, что радикальные исламисты – лишь разновидность «умеренных» и все вместе взятые они представляют часть внешнеполитических проектов конкурирующих между собой арабских монархий и авторитарных светских режимов.
Глава 14
Диаспоры на Западе
Огромное влияние на внешнюю и внутреннюю политику современной Европы оказывают диаспоры стран БСВ, живущие на её территории. Крупнейшими из них являются арабы (более семи миллионов, в том числе миллион алжирцев и 900 тысяч марокканцев во Франции), турки (около шести миллионов, в том числе три миллиона в Германии) и пакистанцы (три миллиона, из них почти два в Великобритании).
Не меньшее число «новых европейцев», подавляющее число которых не стремятся интегрироваться в принимающее общество, составляют близкие к перечисленным группам по политическим предпочтениям мусульмане из Африки, Афганистана, Бангладеш, Индии и стран Юго-Восточной Азии. Кроме социальной нагрузки, проблем с криминалом и наркоторговлей, они являются идеальной средой для распространения в Европе радикального исламизма.
Эти общины выступают в качестве базы для экстремистов и террористических групп, поставляя контингент для джихада в Ираке, Сирии и Афганистане. Умеренные лидеры оттеснены в Европе на периферию исламской общественной жизни. Итогом стал взрывной рост популярности в ЕС партий, борющихся с исламизацией Европы и эмиграцией. Маршруты, которые используют на пути в Европу выходцы из стран БСВ, идут через Испанию (включая её марокканские владения, города Сеута и Мелилья), Италию (морем) и Балканы (при поддержке Турции, а также исламистских групп и общин Албании, Косова, Македонии и Боснии).
В 70–80-е годы европейские левые партии, включая британских лейбористов, из популистских соображений поддержали консервативных мусульманских лидеров, провели исламистов в национальные парламенты и призвали общины иммигрантов открыто практиковать их традиции, де-факто поощряя конфликт с коренными жителями. В итоге в настоящее время в Британии, число мусульман в которой составляет 5 % населения – около трёх миллионов человек, более трети мусульман, обучающихся в университетах, считают оправданным убийство во имя интересов религии.
ХАМАС с начала 90-х годов создал свои структуры в Великобритании, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Дании. Результатом стало создание Лиги обороны Англии, подъём популярности ультраправой Британской национальной партии и заявление (вслед за президентом Франции Николя Саркози и канцлером Германии Ангелой Меркель) премьер-министра Дэвида Кэмерона о необходимости пересмотра политики мультикультурализма. Бунты и погромы августа 2011 года, прокатившиеся по кварталам британских городов, заселённым общинами выходцев из бывших колоний, показали, насколько этот призыв запоздал. Рост «евроскептицизма» англичан во многом стал итогом не способности правительства сделать что-либо для прекращения исламизации страны.
В Германии в начале 2000-х годов число исламистов в три раза превышало число правых и более чем в полтора раза – левых экстремистов, а их организационная структура была эффективнее. Наиболее крупные исламистские объединения страны – «Братья-мусульмане», ХАМАС и «Хезболла». «Братья» начали эту деятельность с момента создания исламской общины в Германии (IGD) в 1960 году, координируя её с 1973-го в рамках работы Исламского центра в Мюнхене (IZM). Число «Братьев-мусульман» в Германии – около двух тысяч. К их работе подключены Союз трудящихся мусульман в европейских странах (UELAM) и Союз мусульманских студенческих организаций в Европе (UMSO). ХАМАС в Германии (до тысячи членов) был сформирован в 1981 году на базе палестинского филиала «Братьев-мусульман» (палестинская община страны составляет более 100 тысяч человек).
Число спонсируемых Ираном немецких сторонников
