Сталин против Великой Депрессии. Антикризисная политика СССР - Дмитрий Верхотуров

В чем наша беда? Заводы растут быстрее, чем кадры»[452].

На работе треста до сих пор сказывалась работа вредителей. Они сумели не только нарушить развитие «Югостали», но и предельно разложить руководящие кадры треста. Оказалось, что в самом важном для советской экономики тресте, в таком тресте, который производил больше половины всего советского чугуна и стали, не оказалось инициативных работников, не оказалось хороших, крепких руководителей, которые могли бы поставить производство на должный уровень.

Отсутствие инициативных руководителей привело к тому, что деньги в «Югосталь» были вложены, заводы построены, но ожидаемой отдачи от них не получили. Вместо устойчивого роста, металлургические заводы барахтались в попытках наладить стабильное производство. Вредителей давно разоблачили и осудили, но последствия их действий до сих пор давали о себе знать. Для подъема треста требовались перестановки руководящих кадров, укрепление руководства новыми, свежими людьми.

Впрочем, вредительство дало свои результаты не только в своеобразном подборе кадров. Бесплановое развитие заводов привело к тому, что производственные возможности резко опережали транспортные возможности. В «Югостали» почему-то получалось так, что с расширением заводов забывалось расширение подъездных путей:

«Как мы все прозевали? С расширением заводов не расширялись их транспортные возможности. Больше того, в связи с вводом новостроек, оказывается, мы снимали железнодорожные пути старых цехов, а новых не устанавливали»[453].

По итогам пленума в Сталино просматривались две важнейшие задачи, которые нужно было разрешить. Первая задача – это кадровое укрепление южной металлургии, а вторая задача – это ускоренное развитие транспорта и укрепление транспортных возможностей заводов.

Орджоникидзе сказал на пленуме, что в 1932 году было ввезено из-за границы 700 тысяч тонн проката на сумму 70 млн. рублей золотом. Он поставил перед партийным руководством области задачу: наладить стабильную и бесперебойную работу на металлургических заводах с целью освобождения страны от импорта проката.

Разобрав замеченные недостатки на Пленуме Донецкого обкома, Орджоникидзе поехал по металлургическим заводам, чтобы там своими глазами увидеть производство со всеми его достоинствами и недостатками. Сначал он посетил металлургический завод в Сталино, бывший Юзовский, а потом поехал уже по другим заводам района. 3 февраля он побывал на Енакиевском заводе. На следующий день посетил строительство «Азовстали», а 5 февраля приехал в Ворошиловск. Оттуда Орджоникидзе выехал в Москву.

Лучший способ ознакомиться с производством – это посетить цеха и посмотреть на их работу. Никакое изучение чертежей, таблиц, схем, никакое, даже самое подробное описание не может дать того, что дает посещение работающего цеха. Когда производственный процесс наблюдается в том виде, в каком он обычно проходит, то свежему взгляду сразу становятся видны недостатки организации работы. Грязь в цехе, к которой рабочие и местное руководство давно привыкли, бросается приезжему в глаза. Бросается в глаза непроизводительная работа и стоящие без дела рабочие. Сразу становится ясно, что нужно исправлять, чтобы добиться подъема производства.

Все советские хозяйственные руководители 1920-х и 1930-х годов пользовались этим методом. Прежде чем принять какое-нибудь серьезное решение, они или сами проедут по заводам, или же, по крайней мере, пригласят сведущего человека оттуда. Больше всех поездок сделал Орджоникидзе, который ввел в правило регулярный объезд всего своего обширного хозяйства. За два-три года он объехал все самые крупные и важные заводы страны.

Главное, что увидел Орджоникидзе на металлургических заводах «Югостали», это из рук вон плохое снабжение заводов топливом и из рук вон плохая организация труда. Все их барахтанье, все недовыполнение плана в конечном счете зависело от этих двух факторов. Значит, для решения задачи упорядочивания и увеличения производства нужно было поднимать угольную промышленность и по-новому организовать работу в доменных цехах заводов.

Хозяйственники взялись за подъем донецкой угольной промышленности, от работы которой зависела работа южной металлургии. Как мы уже видели, как и «Югосталь», донецкая угольная промышленность была поражена вредительством. Это обстоятельство в полной мере дало о себе знать тогда, когда от бассейна потребовали резкого увеличения добычи угля. Пока объемы добычи росли постепенно и понемногу, тогда не были заметны результаты вредительства в деле планирования перспективного развития донецкого бассейна. Были терпимы мелкие и средние шахты, была терпима отсталая механизация труда, было терпимо отсутствие электрификации шахт и были терпимы отсталые методы руководства добычей угля.

Но когда же первый пятилетний план поставил задачу поднять угледобычу, поставил задачу обеспечить углем и коксом растущую металлургическую промышленность, вот тут-то и стало ясно, что район за предыдущие несколько лет практически не развивался.

Планом ГОЭЛРО было запланировано строительство в Донецком районе четырех ГРЭС: Штеровской, Белокалитвенской, Гришинской и Лисичанской, общей мощностью 670 тысяч кВт. Но по ходу работ в Донбассе в 1920-х годах три станции из четырех были сняты со строительства. Штеровскую станцию построили, но ее мощность оказалась в два раза ниже проектной. Руководство стройки заказало паровые турбины вдвое меньшей, против проектной, мощности. Это обстоятельство было замечено очень поздно, только в начале первой пятилетки. В 1930 году вышло постановление Госплана СССР и СТО о строительстве в Донецком районе новых районных электростанций[454].

В угольной промышленности был чрезвычайно раздут управленческий аппарат. Каждой шахтой руководило целое управление из 22 отделов. Каждый отдел, кроме аппарата на поверхности, имел своих сотрудников в шахте, которые вроде бы помогали контролировать производственный процесс. Однако весь инженерный состав собрался почти в полном составе в управлении шахты, а надзор за работой в шахте сплошь и рядом выполняли работники без технического образования.

В октябре 1930 года в Донбасс была направлена комиссия ЦК во главе с Молотовым, в задачу которой входило изучение состояния дел в Донбассе и принятия мер по исправлению допущенных ошибок. Комиссия обнаружила на шахтах слабейшую механизацию работ, отсутствие в шахтах инженерно-технических работников и неслыханный бюрократизм в руководстве. Управление угольной промышленностью порождало колоссальное количество вроде как нужной документации.

По материалам, собранным этой комиссией, 10 декабря 1930 года было выпущено постановление Политбюро ЦК о положении в угольной промышленности. Это постановление признавало нетерпимым то положение, которое сложилось в угольной отрасли Донбасса, и приняло решение немедленно провести реорганизацию управления всей угольной отраслью в масштабе страны, перестройку структуры рудоуправления и провести переброску инженерно-технического персонала из рудоуправлений непосредственно в шахты.

В январе 1931 года Политбюро ЦК снова вернулось к решению угольной проблемы. 14 января было принято решение о развитии угольной промышленности, о форсировании добычи угля в восточных районах страны и о начале разработки новых угольных бассейнов. Через несколько дней, 20 января, Политбюро ЦК выступило в «Правде» с письмом о необходимости экономии топлива.

14 марта 1931 года при ЦК ВКП(б) было создано совещание для выработки мер по усилению добычи угля. Это совещание, включившее в себя руководителей и ведущих специалистов угольных предприятий, трестов и главков, разработало программу мер. 7 июля 1931 года было выпущено Обращение Совнаркома СССР, ЦК ВКП(б) и ВСНХ СССР «О задачах угольной промышленности Донбасса», в котором излагалась разработанная совещанием программа. Это обращение требовало устранить обезличку в работе, то есть реорганизовать работу так, чтобы каждый рабочий отвечал за свой инструмент и за участок работы. От рудоуправления требовалось провести на всех шахтах сдельную оплату труда и ввести такие тарифы, которые бы ликвидировали уравниловку в зарплате.

Кроме перестройки управления, работы и оплаты труда, обращение ставило задачи технического развития Донбасса. От треста «Донугля» и Главугля ВСНХ СССР требовалось составление генерального плана механизации шахтных работ, в котором бы был запланирован процесс перевода к 1932 году не менее чем половины работ на использование машин. Требовалось также немедленно осуществить механизацию наиболее важных шахт Донбасса:

1. Горловской № 19;

2. Горловской № 20;

3. Калинино-Кондратьевской;

4. Краснодонской 3-бис;

5. «Макевское-Чайкино»;