Листы дневника. Том 2 - Николай Рерих

За эти годы мы явились свидетелями чудовищных несправедливостей. Даже Стоке, избегающий всегда сильных выражений, не мог не написать, что в этом деле проявлена величайшая несправедливость. Слыханное ли дело, чтобы суд принимал во внимание и базировал свое решение на домашней копии сфабрикованного "документа", никогда не существовавшего и потому на суде не предъявленного! Сфабрикованные поддельные бумаги принимаются во внимание, а подлинное письмо самого Хорша игнорируется. Помните, что Хорш вначале на суде пытался сказать, что его подпись поддельная, и лишь потом не решился утверждать эту свою новую ложь, но с помощью советчиков своих стал утверждать, что содержание его письма относится к чему-то другому. По странности суда, никто не допросил Хорша, к чему же такому другому его письмо относилось. Какая потрясающая картина недобросовестности и вопиющего пристрастия! К сожалению, с Гималаев остается лишь поражаться, что и в теперешний век воочию можно видеть несправедливость, о которой сложены многие древние сказания. За этими темнейшими знаками скрывается и художественный аспект происходящего. Правда, в истории можно видеть примеры, как в войнах уничтожались библиотеки, музеи и всякие культурные памятники, но не приходилось нам читать, чтобы тысяча картин одного мастера бросалась бы в темницу, а народ безмолвствовал.

Тысяча картин есть труд многих лет. Пословица говорит, что унция мозгов весит больше, чем тонна мускульной грубой силы. А сколько же унций творчества нужно потратить на тысячу художественных образов!

Ведь это целые годы труда, невосполнимого! Брэгдон пишет, что люди ужасаются, но добавим — ужасаются они шепотом, а улыбаются гангстерам при встречах явно. По человечеству нельзя же допустить, чтобы один гангстер с двумя своими супругами мог обокрасть ближайших сотрудников, обокрасть нацию и глумиться над общественным мнением. Когда в недалеком будущем вся эта гнусная эпопея будет вновь пересматриваться, то в каком же свете предстанут таинственно инспирированные судьи! И как будет торжествовать судья О'Малей, который пошел против своих коллег и подал свой одинокий голос за правду. Как характерно для нашего века, что за правду из пяти судей был лишь один. Тяжек путь эволюции!

30 Января 1940 г.

Публикуется впервые

Народность

Дорогой друг, Ваша весточка нас всех очень порадовала. Вы мыслите правильно. Ваше соображение о "Слове о Полку Игореве" не только своевременно, но оно нужно, как никогда. Вы утверждаетесь в истинном национализме, без которого народ не может преуспевать. Может быть, Вы помните мою статью "Неонационализм" — она была в первом томе сытинского издания. Давно думалось, и вот осуществляется. Там же была и "Русь подземная". Мыслим на тех же путях, ибо они были правильны. Хочется, чтобы Вы прочли мои недавние статьи: "Русская слава", "Русский язык", "Русские сокровища", "Друзьям-художникам". Последнюю найдете в сборнике "Мысль", только что изданном нашим Латвийским Обществом. Непременно прочтите этот сборник. Вы правильно возмущаетесь выходкой Бенуа, об этом я получил много писем. Мне она понятна. Кроме милюковской затхлости, жгучее еврейство (Ваше выражение) Бенуа не может принять Ваш или, вернее, наш образ мысли. Об этом мне писали. Бенуа — западник, версалец, ватиканец, а я — русский азиец, и это мне иноземцами не простится. К тому же весь клан Бенуа нам враждебен от школьной скамьи. Вредители! А ну их к шуту!

О Вашей отличной статье даже Ремизов мне написал осудительно. А ведь он-то мог бы понять русскость. Такова пропасть. Но мы издавна служили народу русскому и "не убоимся".

Сейчас пишу картины "Весть Тирону" — призыв к обороне Родины, и "Новая Земля" — новгородцы в Арктике. Еще одна моя русская картина теперь в Музее Траванкора — "И открываем врата". Мой "Микула Селянинович" прошелся здесь по четырем городам. Благо, что Ваши научные рефераты читаются. Вот бы и научные труды Юрия должны бы напечататься. Скажите об этом. Как бы двинуть и монографию! Может быть, у Вас есть пути? Написана еще картина "Армагеддон". Вот уж, поистине, "Армагеддон", да еще какой! Ваши три письма, о которых Вы поминаете, не дошли. Много вестей пропало. Почта неестественна — мы ведь не в нейтральной стране. Но все же пишите и радуйте. Сейчас столько смущения повсюду, что радость особенно нужна. Хороша радость, живущая в красоте и научной реальности. На просторах русских столько еще не вскрытого. Пусть Микула богатырски выоривает русскую славу. Все, что найдет народ русский, будет к украшению и прославлению. Русь захороненная, Русь подземная, покажись во всем величии!

14 Февраля 1940 г.

Публикуется впервые

24 марта, 1940

Дорогие Друзья, этот День будет особенно памятным. Ровно 20 лет тому назад началась Живая Этика. Вы знаете, как полно это Учение Жизни вместило все Бытие. Именно этот год протекает в грозе и молнии, в буре Армагеддона. И тем более каждый может применить основы нравственности среди происходящих смятений. Мировые события дают возможность выдержать испытание вместимости сознания. В тихое мирное время многое дремлет, и люди забывают об основном начале Мироздания, о вечной борьбе с хаосом. Жить в опасности не есть преувеличение. Хаос — не отвлеченное понятие, но этот опасный химизм вторгается во всю земную жизнь. Безумие людское является сильнейшим проводником его. И не только способствуют ему люди, но и порождают его особую ядовитость.

Принявшие Учение Жизни тем самым возложили на себя великую ответственность как за себя, так и за окружающее. Лучший Щит не может защитить, если он не поднят. Не мыслящим возникающие проблемы кажутся нерешимыми, но Вам в широком кругозоре уже показано и благое решение. Там, где царит смущение, Вы усмотрите истинное растущее строительство. И не для себя одних Вы осознаете совершающееся, но и для молодых поколений. Только там, где существует глубокая забота о молодых поколениях — там и верный залог прекрасного будущего. И поймем это значение прекрасного во всей его полноте, ибо нет такой жизни, в которой бы оно не могло быть выражено и приложено. И сколько из нас узнают себя в этих молодых поколениях и будут признательны самим себе!

Существует заблуждение, что во время войн и смятений Культура должна быть отставлена и даже как бы забыта. Но ведь именно мировые напряжения требуют особого внимания к росту Культуры. Возрождение и расцвет человечества происходили во времена высокой Культуры. Не забудем, что эти эпохи не явились неожиданно — но углубленно подготовлялись лучшими мыслителями. Потому и во время войн будем готовить истинный мир, во всей его просветленной деятельности. Пусть красота самоотверженного, неустанного труда будет щитом верным.