История одной практики - С. Лисочка

— Мне надо идти работать, — сказала она.

— Слушай, раз мне нельзя вставать, так может быть ты попросишь тех эльфов заглянуть ко мне? — спросил я. — Им-то ведь можно ходить? Я бы задал им несколько вопросов, помог бы своим, да и развлекся заодно, без риска открытия раны.

— Кому расскажешь, что Квентин Уиллис — трудоголик, ведь не поверят, — снова улыбнулась Бланка. — Ладно. Я им скажу, что ты хочешь с ними поговорить.

Эльфы навестили меня всем семейством, да еще и стражей охраны с собой прихватили. Правда девочка весь наш разговор пропустила, мирно посапывая у мамы на руках, а охрану я выгнал за дверь, распорядившись, чтобы принесли моим гостям стулья, а мне блокнот. Получив желаемое, я начал беседу с того, что представился им.

— Добрый день, я сержант Уиллис, мой отдел занимается вашим делом, — сказал я. — Как вы себя чувствуете?

— Гораздо лучше, чем в последние дни, — ответил Орнер, натянуто улыбнувшись. — Мы хотим поблагодарить вас, за то, что вы для нас сделали. Если бы не вы…

— Что было бы, если бы не мы? — решил я сразу взять единорога за рог.

— Мы бы попросту погибли бы, — ответил Орнер. — Но прежде нас подвергли бы самым страшным, самым ужасным пыткам.

— Кто? — спросил я. — Ла Локо?

Орнер болезненно поморщился.

— Может быть и он, может быть кто-то другой, — ответил он. — Это не так уж и важно. Для нас сейчас важнее другой вопрос. Какие у вас планы на нас? Как скоро мы сможем покинуть город?

— Почему вы так торопитесь покинуть город? — не понял я. — Если вы боитесь ла Локо, то уверяю вас, Стража вполне сможет вас защитить от него.

— Дело не в ла Локо, — тихо сказала Айлин, крепко прижимая к себе дочь. — Даже если вы его схватите, для нас это будет только отсрочкой. Они пошлют другого, только и всего.

— Единственный шанс для нас — уходить, бежать, прятаться, потеряться, — сказал Орнер. — И чем раньше мы скроемся, тем больше у нас будет шансов выжить. Поверьте, мы знаем, о чем говорим; когда имеешь дело с ними, каждый день, каждый час, каждая минута может быть решающей.

У меня много причин не любить эльфов. Не последними в этом списке идут страсть к театральщине и драматизму, а так же их пафос к месту и не к месту.

— Да про кого вы говорите? — спросил я. — Кто вас найдет, кто вас преследует?

Орнер и Айлин посмотрели друг на друга, словно советуясь взглядами.

— Это долгая история, — вздохнул Орнер. — Даже не знаю, с чего начать.

— Я никуда не тороплюсь, — сказал я. — А начинать всегда лучше с самого начала. Давайте все же познакомимся, чтобы я знал, с кем имею дело.

— Ох, простите, — сказал Орнер. — Мое имя Орнер Штепелтини а это моя жена Айлин.

Я сделал пометку у себя в протоколе.

— Возраст, место рождения, образование, профессия, цель прибытия в Ицкарон?

— Мне девяносто восемь, я родился в Винчеции, два высших образования: учитель математики и конструктор парусных судов, работал телохранителем. Айлин сто шестнадцать, родилась в Чицилии, искусствовед, работала… м… помощником делопроизводителя. В Ицкарон мы прибыли, чтобы спастись от людей, которые нас преследовали.

Вот мы и подошли к самому интересному.

— Зачем вас преследовали? — спросил я.

— Вам приходилось слышать про винчетские Великие Дома? — спросил Орнер, вздохнув.

— Кажется, так там называют преступные кланы? — сказал я.

— Не совсем так, — сказала Айлин. — То есть, конечно, все так и есть, но Дома — это не просто какое-то объединение воров. Дома заправляют Винчецией и не только ей. Все северное побережье Тропиканы находится в сфере их влияния. Для разных целей и задач у Домов есть разные люди. Там есть и воры и убийцы, есть и вполне мирные торговцы и ремесленники, есть политики, есть военные. Дома постоянно стараются получить как можно больше власти, влияния и денег. Тут все средства идут вход: если можно добиться этого законным и мирным путем, то хорошо, нет — в ход идут шантаж и убийства. Если нужно будет, Дома и перед войной не остановятся.

— Вы перешли им дорогу? — спросил я.

— Да, — сказал Орнер. — У каждого дома есть свои патриархи. Это те, кто ими заправляет. Среди них есть те, кто правит официально — они появляются на публике, ведут переговоры с другими Домами, занимаются политикой и общественной деятельностью. Но реальная полнота власти находится не у них, а у патриархов тайных. Это они хранят тайную казну Дома, они знают сильные и слабые стороны окружающих и собирают на всех компромат. Это они на самом деле принимают все решения, это они держат все нити управления в своих руках. Они скрывают свое положение, имея подчас официально незначительные и третьестепенные посты в Доме. Если они и появляются на публике или же, например, на собраниях патриархов, то меняют свою внешность или просто прячут лица под масками. Очень часто даже другие патриархи того же Дома не знают, кто они такие.

Таких подробностей я про Великие Дома не знал, но особо рассказу не удивился. В конце концов, в Ицкароне у преступников есть что-то похожее. Разница в том, что у нас нет столь явно конкурирующих преступных группировок и местный тайный патриарх у нас только один — Коллекционер. Никто не знает, кто он, а если кто и знает, то скорее согласится умереть, чем расскажет о нем. Может быть, у нас все еще впереди. В Винчеции Дома стали традицией, ей уже не одно столетие, а что до Ицкарона, то я еще сам помню те времена, когда про Коллекционера никто и не слышал. Он прибрал к рукам наших местных преступников всего-то лет десять назад. Впрочем, не стоит думать, что до Коллекционера в городе не было организованной преступности. Было время, когда главой преступной группировки был капитан Стражи, причем чуть ли не в открытую, как это не печально. Ладно, не стану отвлекаться, сейчас дело обстоит иначе, и капитан у нас теперь — самое то, что надо.

— А вы тут причем? — спросил я. — Какое отношение вы-то к этому имеете?

— Мы… мы с Айлин служили Дому Синего Шелка, — медленно, смотря в сторону, проговорил Орнер. — И узнали, кто были тайными патриархами этого Дома.

— А, понимаю, — кивнул я. — Теперь за вами охотятся, чтобы вы не проболтались?

— Нет, — поморщился эльф. — Не то. Мы уже проболтались. Дело в том, что мы с Айлин полюбили друг друга, задумали порвать с прошлым и уехать. Но Айлин не захотели отпускать со мной. Тогда я подумал, что если сдам наших патриархов другим Домам, то начнется такая суматоха, что нам будет проще бежать.

Что-то мне в его тоне показалось подозрительным. Я перевел взгляд на лицо Айлин, которая укачивая на руках дочь, смотрела на нее, не отнимая взгляда.