Житие мое - Ирина Сыромятникова

– Ишь ты, таксидермист, – бурчал под нос черный маг.

– Ты сам виноват в происшедшем, – спокойно сообщила Рона, на ее лице не было ни малейших следов слез или испорченного макияжа, – я ведь просила тебя изучить его дело.

– Причем тут это? – недовольно поморщился Сатал.

– Значит, не изучил, – эмпатка вздохнула, – нельзя так много общаться с Фатуном! Я понимаю, что вы давно знакомы и тебе с ним просто, но он склонен сознательно обеднять интерпретацию реальности с целью оправдания применения силового метода решения вопросов. Это заразительно!

Сатал ухмыльнулся:

– В первый раз слышу, чтобы "чистильщика" так вежливо называли воинственным идиотом.

– Именно это я и имела в виду, – невозмутимо парировала эмпатка. – Мы оба понимаем, что "черный маг – идиот" это синоним покойника.

– Не цепляйся к словам! Тем более что досье я читал, и ничего особенного там нету.

Эмпатка вздохнула:

– Дан, этот многообещающий юноша вырос в семье белого мага. Да, у него были воспитатели из черных, но к постоянному давлению и жесткому контролю он не привык. Его просто некому было муштровать всерьез, понимаешь? Тем не менее, он здесь. Значит, в его характере есть что-то такое, что позволяет ему совершать правильные поступки не по привычке и не под давлением старших. Типичный черный слушает советов потому, что знает: это самый простой способ достичь успеха и встать вровень со старшими, а в итоге – избавиться от советчиков. И все эти ритуалы подчинения вам нужны только для того, чтобы результат был очевидней. Вот и ты пытаешься по привычке сформировать в нем образ успеха, надеясь, что он начнет стремиться к нему сам. А в итоге?

Сатал неопределенно хмыкнул, эмпатка покачала головой:

– Он тратит все силы на то, чтобы оградить себя от твоего влияния. Дан, твое первенство для него не очевидно! Он слишком рано почувствовал себя не просто равным, а старшим, для него привычнее не подражать идеалу, а уподоблять себе, манипулировать. Что он и делает не без успеха – талант к алхимии, он ведь не на пустом месте возник. Если ты хочешь поспорить с Чараком за ученика, тебе самому придется измениться.

– И как ты себе это представляешь? – координатор перевернул пустую чашку на блюдечке. – Платить ему за уроки? Или ждать, когда он сам захочет заниматься?

– Он что, плохо усваивал материал?

– Нет, но…

– А почему?

Сатал не ответил, и эмпатка продолжила за него:

– Потому, что он видел в занятиях пользу. Не образец для подражания, а преимущество. Он очень рассудочный для черного, понимаешь? Тебе придется постоянно думать о том, что ты делаешь, если ты захочешь продолжить с ним общаться. Для тебя это очень полезно!

Координатор фыркнул, но выглядел заинтересовано.

– Подскажи мне какой-нибудь способ, – предложил он, подперев руками подбородок.

Эмпатка на секунду задумалась.

– Когда ты объяснял ему действие проклятий, рассказывал, в каких ситуациях тебе приходилось их использовать? Нет? Обязательно расскажи! Пусть не думает, что весь мир это одна большая деревня. Скомпонуй материал по сферам применения. Короче, обкладывай его приманками.

– Фатуна от такого подхода удар хватит.

– Ты не Фатун! Впрочем, делай, как знаешь.

– Разберемся, – Сатал, с довольным видом, откинулся на стуле. – Думаешь, Чарак в эту премудрость врубится?

– Шутишь? Ральф Серый Плетельщик занимается подобным всю свою жизнь. Не знаю, наверное, это специфическая некромантская черта. Сам еще почувствуешь, как он мягко стелет, словно и не черный.

Сатал расхохотался:

– Уже почувствовал. Он пожелал поселиться на базе "чистильщиков" и выжил из комнаты тамошнего завхоза, причем так, что бедняга остался ДОВОЛЕН. Я бы так не смог.

– Тренируйся! – очень серьезно посоветовала ему эмпатка.

Глава 41

К счастью, реальная некромантия не имела ничего с представлениями обывателя о ней (ну, по крайней мере, в изложении Чарака). Мы не сцеживали кровь младенцев, не потрошили кошек и не раскапывали могил, хотя трупы к делу периодически привлекались, причем, исключительно человеческие.

– А где вы, юноша, полагаете найти качественный труп животного? – ехидничал некромант. – Если, конечно, не собираетесь сами браться за нож. А главное – зачем, если вам все равно придется работать с человеческими останками.

Действительно – зачем? Трупы доставлялись из морга, обмытые, тихие и даже какие-то умиротворенные, после завершения ритуалов они отправлялись обратно, практически не изменив вид.

После того, как мы оговорили расписание занятий (вторник, четверг и суббота, потому что по средам и пятницам я ходил в секцию рукопашного боя – единственный черный маг за всю ее историю), Чарак первым делом пожелал увидеть моего зомби и битых два часа ощупывал Макса, восхищенно причмокивая.

– Великолепная работа! Да будет вам известно, молодой человек, гармонизировать стихийного зомби способен далеко не каждый некромант. Я бы, например не рискнул ставить свою жизнь на успех подобного опыта. Но получилось просто великолепно! Особенно – шерсть.

– О, – я немного смутился (ошейник-то мне сбацали "чистильщики"), – это шампунь.

Некромант дернул седой бровью:

– Не поделитесь рецептом?

– Без проблем! – чужого мне не жалко.

Для записи ценных сведений у некроманта с собой была маленькая книжечка, очень напоминающая дядькину тетрадь, сразу с пером и крошечной промокашкой.

– Итак, юноша, – закончив писать, удовлетворенно произнес маг, – как вы представляете себе некромантию?

– Как воздействие магией на тело человека с целью имитации жизни, – послушно отрапортовал я.

Он поморщился:

– Это – официальная формулировка. А по сути?

Я тяжело вздохнул. Ну, что ему еще от меня надо? Чарак глубокомысленно поднял палец:

– Во-первых, давайте договоримся: за воскрешением покойных родственников, разговорами с душами предков и путешествиями на тот свет – к мистикам, некромантия этим не занимается.

Однако! Он меня заинтриговал.

– Есть ли у человека душа, и чем она занимается после смерти, об этом мы ничего не знаем. Достоверно известно лишь, что смерть человека (особенно – насильственная смерть) оставляет на окружающем отпечаток его сущности и этот отпечаток магия может проявить. Заметьте – не на чем угодно, а на предметах сопутствовавших смерти, и заметьте – воздействие любой магии. Наполнить жизненные меридианы энергией может и белый, и черный Источник, и даже – проявление потустороннего, – тут он кивнул в сторону Макса, – но добиться сколько-нибудь предсказуемого результата может только правильно обученный некромант. Запомните, юноша, спасением умирающих занимаются целители, поднятый вами покойник никогда не будет тем, кто умер, всегда лишь копией, более или менее точной. И жить он будет по другим правилам, нежели живой человек, на чем всякие доморощенные повелители мертвых обычно и прокалываются.