История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 1) - Уильям Теккерей

Самое Бланш эти комплименты удивили не меньше, чем Пена, которому дядюшка совсем недавно отозвался о Сильфиде весьма нелестно. Мистер Фокер усадил свою родительницу в коляску и закурил огромную сигару, после чего оба молодых человека вместе с майором пошли домой пешком.

То ли общество Фокера, то ли дым его сигары, видимо, раздражали майора. Он несколько раз искоса оглядел его, явно давая понять, что не прочь был бы от него отделаться; но Фокер словно прилип к дяде и племяннику и дошел с ними до самого дома майора на Бэри-стрит, где тот пожелал молодым людям спокойной ночи.

— Вот что еще, Пен, — сказал он шепотом, снова подзывая племянника к себе, — не забудь завтра зайти на Гровнер-Плейс с визитом. Они были с нами крайне любезны; необычайно любезны и добры.

Пен, дивясь в душе, обещал, что не забудет. Морган затворил за майором дверь, Фокер взял друга под руку и некоторое время шел молча, попыхивая сигарой. Наконец, когда они уже дошли до Чаринг-Кросс, откуда Артур сворачивал к себе домой в Темпл, Гарри Фокера прорвало, и он разразился тем хвалебным словом поэзии и сожалениями о впустую растраченной молодости, которые мы привели выше. И всю дорогу по Стрэнду и дальше, до самой двери Пена в Лемб-Корте, он, не умолкая, говорил о пении и о несравненной Бланш Амори.

Комментарии

История обыкновенного молодого человека

Роман "Пенденнис" (The History of Pendennis. His Fortunes and Misfortunes, his Friends and his Greatest Enemy) печатался месячными выпусками с ноября 1848 по декабрь 1850 года (с трехмесячным перерывом, вызванным болезнью автора), а в 1850 году был выпущен в двух томах в том же издательстве Брэдбери и Эванс. В 1864 году вышел посмертно, с некоторыми сокращениями, сделанными Теккереем; по этому тексту печатались и все последующие английские издания. Настоящий перевод сделан по изданию 1864 года, выпущенному Оксфордским издательством (1908 г.) под редакцией и с предисловиями Джорджа Сейнтсбери.

На русском языке существуют три дореволюционных перевода "Пенденниса": 1. "Пенденнис", перев. А. Грек, "Библиотека для чтения", 1851, июнь декабрь; 1852, январь — июнь. 2. "История Пенденниса", переводчик не указан, "Отечественные записки", 1851, ээ 7-12; 1852, ээ 1–5 (Приложение). 3. "История Пенденниса", часть I — перев. М. А. Э. и В. Л. Р. (М. Энгельгардт и В. Ранцов?), часть II — перев. Ю. А. Говсеева. Собр. соч. Теккерея в 12-ти томах, изд. бр. Пантелеевых. СПб., 1894–1895. В советское время роман переведен впервые.

"Пенденнис" — самый автобиографический из романов Теккерея. Школьные и университетские годы героя, его первые шаги в журналистике и литературе, лондонская литературная богема 3040-х годов — все это воспоминания самого автора. За многими действующими лицами (Элен Пенденнис, Лора, Бланш, не говоря уже о таких эпизодических персонажах, как Шендон или Бангэй) стоят живые прототипы. Что же касается реально существовавших современников Теккерея, упомянутых в романе, — художников, актеров, государственных деятелей, — то почти со всеми ими он был лично знаком: либо дружил, либо сотрудничал в журналах, либо встречался в обществе.

Но "Пенденнис" — не книга мемуаров, а роман. И персонажи его — не слепки с живых людей, а художественные образы. Как персонажи, так и общественные явления, изображенные в романе, обобщены и типизированы. Недаром Честертон писал, что "Теккерей — романист воспоминаний, не только своих, но и наших… он — прошлое каждого из нас, молодость каждого из нас…".

"Пенденнис", вышедший в свет непосредственно после "Ярмарки тщеславия", встретил, в общем, единодушно-благосклонный прием, хотя отдельные критики упрекали автора за цинизм и за рыхлость повествования. Что новый роман существенно отличается от предыдущего — это было замечено и современными Теккерею читателями и критиками и до сих пор продолжает отмечаться всеми, кто о нем пишет, причем одни видели и видят в этом начало спада в его творчестве, другие же, наоборот, — творческий рост и зрелость.

В чем же эта разница между первым и вторым романом? Прежде всего, "Пенденнис" — роман не исторический, каким, хотя бы формально, была "Ярмарка", а повествующий о сегодняшнем дне, во многом просто злободневный. Но главное различие заключено в его духе и тоне. Изменилась позиция автора, изменился сам автор. Новый Теккерей несравненно более терпим, чем автор "Ярмарки". Не осталось сарказма, блестящих и злых выпадов против "богатства неправедного", против купцов, лезущих в аристократы, и аристократов, воплощающих в себе все мыслимые пороки. Теперь Теккерей находит хорошие черты и в старой леди Рокминстер, и в забулдыге Шендоне, и в суетном снобе майоре Пенденнисе. В каждом человеке есть и хорошее и плохое, как бы говорит автор. Нет среди людей ни ангелов ни дьяволов, просто люди до бесконечности разнообразны и все достойны внимания и сочувствия.

Сарказма в "Пенденнисе" не найти, но юмор остался, и осталась ирония, которая одна только и спасает некоторых персонажей от того, чтобы стать почти такими же скучными, как, скажем, героини ранних романов Диккенса. Здесь же даже мать героя, образ которой, несомненно, навеян матерью самого автора, очень им любимой, не убереглась от его иронических усмешек и рассуждений о том, как несправедлива, как слепа и, в конечном счете, жестока может быть "хорошая женщина".

"Ярмарке тщеславия" Теккерей дал подзаголовок "Роман без героя". "Пенденнис" — роман с центральной фигурой героя, вокруг которого группируются все остальные действующие лица, чья жизнь и составляет сюжет книги, словом — это прекрасный образец "Истории молодого человека XIX столетия". Но как же негероичен герой Теккерея! И его антигероичность опять-таки сознательная позиция автора, не устающего повторять, что его Пенденнис — самый рядовой, самый обыкновенный человек. По ходу романа Пенденнис проявляет себя и безвольным, и нечутким, и эгоистом, и снобом, а позднее — огульно разочарованным в жизни и в людях. На обложив одного из первых выпусков романа Теккерей поместил иллюстрацию: молодого человека разрывают на части начала доброе и злое — с одной стороны некая русалка с рыбьим хвостом и бесенята с игрушками в виде кукольной кареты и ящичка с деньгами, с другой — жена и дети. Это — упрощенная схема: своим романом автор утверждает, что человеку грозит куда большая опасность, чем увлечение богатой и легкомысленной женщиной, а именно — разочарование в людях, душевное очерствение и цинизм, и от этой-то страшной, по мнению Теккерея, участи он в конце концов спасает своего героя

Да, в новом романе перед нами более терпимый, менее возмущенный Теккерей. И хотя он по-прежнему видит и показывает огромную власть и престиж денег в современном ему обществе, однако теперь его больше занимает нравственная сущность человека, а свою задачу он видит в том, чтобы в меру своих сил быть верным жизненной правде. Думается, что этим стремлением к правдивому изображению действительности объясняется попытка Теккерея расширить социальные рамки романа. Может быть, он действительно собирался, как с улыбкой сообщает о том в предисловии, подробно писать о преступном мире, но вовремя отказался от этой мысли, обнаружив, что не знает предмета "в жизни своей не был близко знаком ни с одним каторжником". Всерьез речь может идти о двух других попытках: ввести в роман "девушку из народа" Фанни, дочь привратника — образ, конечно, романтизированный и не слишком достоверный — и изобразить, если так можно выразиться, деклассированного интеллигента в лице музыканта мистера Бауза, обрисованного с несомненной симпатией. В обрисовке этого характера поражает как наблюдательность Теккерея, так и тонкость психологического анализа. И это относится не только к портрету Бауза. Как психолог, Теккерей в этом романе обогнал свое время: мысли героев, их чувства и душевные движения подслушаны и переданы так, как это свойственно больше романистам-психологам XX века.

Выше упоминалось, что роман во многом автобиографичен. Но не менее важно то, как автор вспоминает свою молодость. Здесь все смягчено, многое сглажено. Начать хотя бы с того, что директор школы Серых монахов был не только смешон, как в главе второй романа, — это был жестокий деспот, от которого в детстве немало натерпелся сам автор, отданный в эту школу в соответствии с семейной традицией. И не так невинны были увеселения кембриджских студентов, а тем более оторванных от дома молодых людей, изучавших в Лондоне право, как это явствует из дальнейших глав. Здесь необходимо вспомнить, какие строгие ограничения накладывала на писателей середины XIX века викторианская мораль. Достаточно глухо сам Теккерей упоминает об этом в предисловии к роману: "… вы не услышите о том, что происходит в действительной жизни, что творится в высшем обществе, в клубах, колледжах, казармах, как живут и о чем говорят ваши сыновья…" В "Ярмарке тщеславия", в "Неприкаянной главе" Теккерей виртуозно описал падение Бекки, а затем и ее отношения с Джозом Седли, когда ей вторично удалось поймать его в сети. Он сумел выразить все, что хотел, не сказав ничего, что могло бы оскорбить викторианскую общественную цензуру. То же относится и к "Пенденнису". Конечно, в жизни все было иначе, чем изобразил автор, и можно не сомневаться, что уже в то время читатели его круга — мужчины отлично это понимали, а женщины догадывались. Особенно показателен в этом отношении эпизод с Фанни во второй части романа, — эпизод, который на поверхностный взгляд кажется бледным и неубедительным.