Камрань, или Невыдуманные приключения подводников во Вьетнаме - Юрий Николаевич Крутских
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ладно, кончаю выпендриваться, прошу простить, пора объясниться. Настроение у меня было хорошим, потому что пребывал я в стопроцентной уверенности, что не загремлю на вахту и предстоящую новогоднюю ночь проведу дома с семьёй.
— Но как в этом можно быть уверенным молодому лейтенанту, а тем более подводнику? Что за легкомыслие! — в негодовании воскликнете вы.
— Можно! — отвечу я, — Но только в одном случае — если у вас День рождения!
Вот и я, будучи именинником, пребывал в железобетонной уверенности, что нерушимая флотская традиция не ставить именинника в дежурство ни при каких обстоятельствах и сегодня будет свято соблюдена.
Вася и Макс моего оптимизма не разделяли. Особенно после того, как осознали, что раз число кандидатов на повязку дежурного по кораблю катастрофически уменьшилось, то их шанс загреметь на вахту увеличился до критических пятидесяти процентов. Мне их было очень жаль, но не мог же я буром переть против незыблемых флотских традиций! Покорившись судьбе, смиренные и печальные, они ожидали развязки. Друзья, конечно, были рады за меня, но в глазах читалось сожаление, что я не родился чуть позже, хотя бы первого января. Честно говоря, в этом вопросе я был с ними полностью солидарен. В юности, когда я занимался самбо, эти два часа старого года, которые мама не могла потерпеть, доставляли мне некоторые неудобства. Участвуя в соревнованиях, мне приходилось выступать в возрастной категории на год-два старше, а родись я в новом году, то боролся бы с ровесниками и с теми, кто на год младше. В юности такая разница в возрасте имеет большое значение, потому как если ровесников я валял, как котят, то со старшими приходилось потрудиться.
После праздничного обеда с чествованием меня как именинника, с тортом и с традиционной чаркой, старпом объявил построение экипажа на пирсе. Ожидалось поздравление всего личного состава с наступающим Новым годом и долгожданное объявление суточного наряда. Но лично мне поздравлений уже хватало. После чествований в кают-компании и особенно после чарки настроение улучшилось многократно и уже не очень хотелось толкаться в строю. Хотелось побыстрее смыться домой. Хотя до наступления Нового года и оставалось достаточно времени, надо было успеть пробежаться по городу и купить подарки. Не терпелось окунуться в любимую с детства предновогоднюю суету, пройтись по праздничным магазинам, украшенным гирляндами и серебристой мишурой, потолкаться в толпе среди милых, добрых, спешащих по своим новогодним делам людей. Ещё в те далёкие времена я заметил, что в канун Нового года люди становились милее и добрее. Военные люди под Новый год тоже становились добрее, но не все…
После тёплой кают-компании наверху было стыло и неуютно. Съёжившись, втянув голову в плечи, пытаясь натянуть на уши задубевший воротник фуфайки, я стоял в первой шеренге, покачиваясь от резких порывов ветра. Справа меня подпирал Вася, слева Максим. Их шапки, натянутые по самое нехочу, были заиндевелые, носы — сизые. Доверившись судьбе, они уже бросили орел-решку и успокоились. Максим трепетал, нетерпеливо сучил ногами, как рысак на старте, готовясь по команде «разойдись» рвануть, чтобы только его и видели. Вася, смирившись с участью, надеялся дозвониться до жены в гостиницу, вызвать её и под покровом ночи провести на подводную лодку. Он очень переживал, как бы об этих планах не стало известно кому-нибудь из командования.
Ветер завывал, гонял, разметая по пирсу, кучки белой колючей крупы, вздымал её и стремительно кидал пригоршнями в лицо. Вдоль строя неспешно прохаживался старпом. Видимо, ему одному было не холодно. Вот уже полчаса он рассказывал нам о планах на новогодние праздники и никак не мог угомониться. Из всего следовало, что ничего хорошего в новом году ожидать не приходится. Уже вечером первого января часть экипажа заступала в камбузный наряд по базе, другая — в гарнизонный караул. Остальные оставшиеся в живых после встречи Нового года матросы и старшины поступали в распоряжение замполита и стройными рядами при параде отправлялись в Матросский клуб на концерт Ансамбля песни и пляски Краснознамённого Тихоокеанского флота.
Будучи мысленно уже дома, я эту важную информацию пропускал мимо ушей. Согласно утвержденному графику, дежурным по кораблю я заступал лишь вечером 2 января и до того времени оставался абсолютно свободным. Глобальные планы командования на ближайшее будущее меня, таким образом, не волновали совсем. Вася с Максом напротив, внимали каждому слову Горыныча, пожирая его глазами и приоткрыв рот. А тот всё говорил, рубил, вколачивал, как гвозди, слова, ветер разносил их по пирсу, обрушивал на слушателей тяжеловесными глыбами. Строя радужные планы на предстоящие выходные, я пропускал всё мимо ушей.
Но вдруг что-то резануло мой слух. Одна глыба, видимо, достигла цели и весьма увесисто шибанула по темечку:
— …отчётный концерт художественной самодеятельности подразделения… вокальное трио в составе… весь вечер на манеже… музыкальное сопровождение и аккомпанемент…
Слова и формулировки были до боли знакомыми, в душе шевельнулось нехорошее предчувствие… Еще одна глыба настигла и припечатала меня окончательно:
— Танцевальный конкурс на лучшее исполнение матросского танца «Яблочко». Ответственный — командир торпедной группы… место проведения — казарма подразделения… время проведения — 31 декабря с девятнадцати до двадцати часов. Участники — личный состав боевой части три…
Тут я заметил, что старпом не просто говорит, а держит в руках суточные планы и зачитывает оттуда. В груди похолодело, подкосились ноги. Вася с Максом вовремя успели меня подхватить. Старпом продолжал рубить фразы. Глыбы сыпались уже камнепадом:
— Интеллектуальная викторина «Живи по уставу — завоюешь честь и славу»… дискуссия на тему «Индивидуальная строевая подготовка — основа боеготовности и полноценной жизни воинского коллектива»… время проведения… ответственный…
Я с ужасом смотрел на старпома, краем глаза отмечая, как вытягиваются физиономии стоящих в строю бойцов. Особенно сильное недоумение читалось на лицах представителей БЧ-3 и моих подопечных из седьмого отсека. Жар прошиб меня и добрую половину слушателей. Вряд ли кому-то из них уже было холодно…
Старпом невозмутимо продолжал:
— Конкурс на лучшее исполнение песни «Варяг». Девиз конкурса «Морскому сердцу песня дорога». Цель конкурса — выявить сильнейшего исполнителя. Время проведения — 31 декабря с 20–00 до 21–00. Ответственный — командир торпедной группы… исполнители — матросы Самокатов, Картабаев, Кумпельбакский, Пушков…
Старпом не договорил. В строю раздался неопределённый возглас, начинающийся
