Импланты - Илья Одинец

Священники дружно закивали. Сеченов безучастно наблюдал за происходящим. Он видел, как вытянулось лицо ведущей, которая надеялась, что священнослужители начнут жаркий спор, а может быть, даже драку. Дама была разочарована и попыталась подбросить в тлеющий огонь пару сухих поленьев:

— А как вы относитесь к тому, что те самые импланты, которым искусственно продлили жизнь, совершают преступления? Ведь грабежи, убийства, насилие не были запланированы богом. Человек должен был умереть, а ему вдруг подарили лишнее десятилетие и он использует его во вред обществу.

— Не путайте, — произнес отец Иоанн. — Все, что есть на земле, Господом запланировано. По Его велению изобрели имплантаты сердца или легких, значит, и установка их дело богоугодное. А деяния, о которых вы говорите, также могут оказаться в ведении Господа, и совсем не обязательно, это будут преступления, может, это будут добрые и милосердные дела.

— Не совсем с вами согласен, — включился в разговор святой отец, — тем не менее, суть верна. А вы, дочь моя, слишком плохо думаете о людях.

— А вы слишком хорошо, — оживилась ведущая. — По статистике преступлений, совершенных имплантами, больше, чем совершенных обычными людьми. Значит, среди имплантов больше преступников. Следовательно, они опасны для общества.

— Давайте не будем ставить на людях клеймо, — кашлянул католический священник. — Склонность к преступлениям не зависит от того, является человек имплантом, или нет. Факторов здесь множество, и не мне о них говорить, а профессиональным психологам и социологам.

— Давайте разберемся еще и в том, что толкает имплантов на преступление, — поддакнул отец Иоанн. — Не наша ли нетерпимость? К тому же, сами знаете, большая часть имплантов — так называемые "импланты-охранники" — люди, использующие силу в профессиональных интересах…

— Не поэтому ли так возросла преступность? — громко, перекрикивая батюшку, спросила ведущая. — Не следует ли нам принять какие-то меры и запретить проводить подобные операции? Не станет ли пророческим фильм "Мертвый рассвет"?

Сеченов заскучал. Свет в зале выключили, с потолка спустился огромный плазменный экран, на котором замелькали кадры ужастика. Евгений Михайлович слышал об этом фильме. Режиссер в самых жутких подробностях описал, как импланты превращаются в зомби и убивают обычных людей. Подобной ерунде могли поверить только неграмотные бабули, но никак не здравомыслящие умные люди. Увы, Сеченов понимал, что последних, как раз меньшинство.

После того, как зомби-имплант перегрыз зубами горло очередной жертвы, фильм выключили, и студия снова наполнилась светом. Евгений Михайлович решил высказаться.

— Фильм, — произнес он, — глупая и абсолютно ничего под собой не имеющая, гм, фантастика. Импланты — такие же люди, как вы или я. Как вы выражаетесь "железка" в их теле, конечно, накладывает некоторый отпечаток на личность, но человек таков, каким его создала природа, воспитали родители и общество. Если нет в человеке злости и жестокости, оттого, что в его мозг вживили чип, они не появятся. Мы еще не доросли до понимания сути работы психики и не можем менять характер человека, его сущность. И вообще, проблема имплантов, как мы ее имеем, полностью надумана. Я не понимаю, почему люди всполошились из-за того, что кто-то стал сильнее, ловчее, быстрее или получил новое здоровое легкое.

— Правильно, — поддержал Сеченова святой отец. — Католическая церковь, уверен, так же, как и христианская, терпимо относится к имплантам и всех призывают к тому же.

Сидящие в зале зрители подняли руки, Сеченов увидел десяток желающих высказаться, и ведущая не замедлила дать им слово. Сначала она подошла к пожилой матроне в ярко-малиновой кофте. Зрительница взяла из рук женщины в белом микрофон и буквально вцепилась в него пухлыми пальцами.

— Лжете! И как только вам не стыдно! — громко и возмущенно начала она. — Давеча сама в церкви батюшку спрашивала про имплантов, и он сказал, что любые механизмы противоестественны! Дьявольские игрушки это! Только грешники идут на подобные операции! Сами себя губят! От жадности или выгоды ради!

— Наверное, вы его не так поняли, — негромко произнес отец Иоанн.

— Все я так поняла! А вы постыдились бы! В церквях одно заявляете, по телевизору другое.

Ведущая практически силой вырвала из рук возмущенной дамочки микрофон.

— Отвечайте, батюшка.

Евгений Михайлович с удивлением заметил, что отец Иоанн покраснел. Смутился и святой отец, сидящий по правую руку от Сеченова. Они переглянулись, словно обменявшись мысленными сообщениями, и снова обратили взгляды в зал.

— Возможно, — произнес католик, — вы общались с представителем другой точки зрения.

— Значит, — громко вмешалась ведущая, — среди церковников тоже нет согласия по этому вопросу! Собственно, мы и собрались здесь для того, чтобы понять, что делать и как жить дальше.

— Жить со смирением в сердце и терпимостью, — взял слово батюшка.

— Без злобы, зависти и подавляя гнев, — присоединился святой отец.

— Жить надо по совести, — подвел итог Евгений Михайлович.

Ведущая уже набрала в грудь воздуха для очередного громогласного заявления, но Сеченов не дал ей продолжить, поднял руку и произнес:

— Гм, пользуясь случаем, хочу объявить, что в моей клинике произошло ограбление. Похищены ценные имплантаты. Обращаюсь к вору, если он нас слышит. Прошу, верните похищенное…

Договорить Сеченову не дали. В зале вновь взметнулись десятки рук, и ведущая, даже не дослушав приглашенного гостя, дала микрофон одному из зрителей.

— Я вот хочу какую проблему затронуть, — на сей раз слово получил пожилой мужчина с внешностью профессора математики: худощавый, правильный, строгий, в очках. — Раз уж в церквях раскол, клиники грабят ради наживы, может, нам отделить всех имплантов? Поселить на необитаемый остров?..

После этих слов в студии поднялся невообразимый шум. Зрители больше не молчали, выкрикивали слова одобрения или порицания, кричала ведущая, стараясь хоть немного заглушить толпу, не предпринимая, однако, серьезных попыток урегулировать ситуацию, даже священники поднялись с кресел, чтобы сделать свои слова более значимыми.

Евгений Михайлович понял, что ведущая шоу "Прямым текстом" именно этого и добивалась: шума, скандала, галдежа и неразберихи. Она и не пыталась разобраться в проблеме, главной ее целью было столкновение сторон.

Сеченову в подобном зверинце делать нечего. Он поднялся со своего ярко-красного кресла и отправился за кулисы. В конце концов, у него много других дела, следовало подумать, чем занять ближайшие пару месяцев. До благотворительных операций оставалось достаточно времени, а новые имплантаты для ожидающих своей очереди, привезти не успеют. Оставалось уйти либо в отпуск, либо на покой. И о последнем Евгений Михайлович задумывался все чаще.