Всеволод Большое Гнездо - Алексей Юрьевич Карпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это, конечно, не более чем домысел, или, лучше сказать, преувеличение историка XVIII века и очевидное перенесение им идеалов просвещённой монархии и просвещённого монарха на реалии домонгольской Руси. Но даже если отвлечься от «гипнотического» воздействия летописных и более поздних оценок, нельзя не признать, что Константин был личностью незаурядной. Одно то, что он добился-таки у отца княжения в Ростове, говорит о многом. И именно при нём Ростов начал возвращать свою былую славу и вновь превращаться в культурную, а вместе с тем и политическую столицу Северо-Восточной Руси, соперничающую со стольным Владимиром.
Ростовский летописец сосредоточивает внимание на биографии князя Константина Всеволодовича, а потому об обстоятельствах его жизни мы знаем чуть больше, чем об обстоятельствах жизни его братьев.
7 декабря 1208 года у князя Константина родился старший сын — старший внук Всеволода, получивший в крещении имя Василий (Василько); «и бысть радость велика в граде Ростове» — не забывает отметить летописец. А полтора года спустя, 18 июня 1210 года, на свет появился и второй сын Константина, наречённый именем деда — Всеволодом, а в крещении — Иоанном. («Постриги» обоих сыновей будут совершены в один день — 23 мая 1212 года).
Весной следующего года Константин пребывал во Владимире: 10 апреля 1211 года женился его брат Юрий — в присутствии самого Всеволода и «всех благородных детей» его, а значит, и Константина. Подобные празднества продолжались не один день и не одну неделю, и можно думать, что Всеволод Юрьевич решил воспользоваться ими для того, чтобы обсудить с сыновьями тот главный вопрос, который встаёт перед любым человеком, а уж правителем особенно, в конце жизни.
Всеволод уже довольно пожил на свете. По меркам того далёкого века его возраст вполне можно было назвать преклонным: ему исполнилось 56 лет. «Того же лета князь великий Всеволод Юрьевич начал изнемогать», — прибавляет позднейший московский книжник82.
Но обсудить и решить всё так, как хотелось бы князю, не получилось. 15 мая того же 1211 года в Ростове случился грандиозный пожар, и Константину пришлось спешно возвращаться в свой город.
Летописец живописует ростовскую трагедию во всех красках:
«Того же лета месяца мая в 15-й день, на память святого отца Пахомия, в день воскресения Господня, в Собор святых отец, 7-ю неделю по Пасхе, после литургии загорелся град Ростов и погорел мало не весь. И церквей сгорело 15, и много зла створилось: Богу попущающу за умножение грехов наших и неправды...»
Но случилось и чудо, о котором тоже поведал летописец:
«...Се же есть дивно: церковь в Ростове во имя святого Иоанна Предтечи на дворе в епископии у Святой Богородицы; и сгорела церковь та вся от верха и до земли, и иконы, что не успели вынести, и гробы в земле у основания. И была в церкви той икона, на ней же написан святой мученик Феодор Тирон, и вощаница с вином, о ней же некие думали, что была Леонова, епископа, прежде бывшего в Ростове[37]; пришедше же на пожарище места церковного, и видели: всё огнём взято — только икона та святого мученика Феодора с вощаницею цела посреди огня».
Константин Всеволодович, как и подобало князю, возложил на себя бремя забот о погорельцах. Ростовский книжник недаром называл Ростов его городом: «Константин же христолюбивый благоверный князь, сын Всеволож, тогда был во Владимире у отца; слышав беду, сотворившуюся на граде его и на святых церквах, и ехал скоро к Ростову, и видев печаль, бывшую мужам ростовским, утешил их, глаголя: “Бог дал, Бог взял. Яко Господеви изволися, тако и бысть. Буди имя Господне благословено отныне и до века”»84.
Как некогда великий владимирский пожар расчистил место для строительства нового Владимира — города Всеволода Большое Гнездо, так и ростовский пожар 1211 года позволил Константину Всеволодовичу с ещё большим тщанием приступить к украшению своего города.
Главный храм Ростова, каменный Успенский собор, возведённый зодчими Андрея Боголюбского, обрушился ещё в 1204 году по неизвестным причинам85. Ни Всеволод Юрьевич, ни поначалу Константин, по-видимому, не озаботились приступить к его восстановлению — для этого требовались слишком большие средства. И лишь после ростовского пожара, в апреле 1213 года (то есть уже после смерти отца), «христолюбивый князь Константин заложил церковь Святую Богородицу на первом месте падшая церкве». К тому времени положение Константина Всеволодовича осложнилось начавшейся войной с братом Юрием за великое княжение Владимирское. Юрию удалось посадить на кафедру во Владимире, вместо смещённого им епископа Иоанна, своего ставленника, бывшего игумена владимирского Рождественского монастыря Симона, и это означало разделение Ростовской епархии и создание в её границах новой Владимирской. Новым же ростовским епископом стал духовник Константина Пахомий, бывший игумен ростовского Петропавловского монастыря. Сей «избранник Божий», исполненный, по словам летописца, «книжного учения», и стал соратником князя в строительстве Успенского собора, равно как и в других церковных делах.
Успенский собор строился долго. Он простоял неосвящённым почти двадцать лет, и лишь в августе 1231 года, при сыне Константина, ростовском князе Васильке Константиновиче, был освящён «великим священием» новым ростовским епископом Кириллом. Но ещё в 1216 году в «Святой Богородице» хоронили самого епископа Пахомия — а это значит, что Успенский собор был возведён в основном при Константине. Это тот самый собор, который — пускай и частично, после многочисленных поновлений и переделок, — дошёл до нашего времени и поныне украшает собой Ростов Великий.
«Святая Богородица» — не единственный каменный храм в Ростове, возведённый в годы княжения Константина Всеволодовича. Так, заново отстроена была сгоревшая церковь Святого Иоанна Предтечи на епископском дворе. Именно сюда после разрушения Успенского собора были положены мощи ростовского святителя Леонтия, спасённые во время великого ростовского пожара; в феврале 1231 года мощи будут торжественно возвращены в Успенский собор. В 1214 году была заложена церковь Бориса и Глеба на княжеском дворе (освящена в 1218-м). А ещё, став великим князем Владимирским, Константин будет строить храмы и монастыри
