Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет - Мариэтта Чудакова

– Ха, ха, ха! Хо, хо, хо! Хи, хи, хи! – грохнула немедленно вся парикмахерская… Хохот стоял такой, что прохожие останавливались… Парикмахер…внезапно ослабевшим голосом простонал:

– Ой, мама!

…Он испуганно посмотрел в зеркало и вместо своей привычной физиономии увидел на редкость глупую баранью морду. Тогда он горько заплакал, встал на свои новые четыре ноги и, цокая копытцами, выбежал с остальными восемнадцатью баранами из парикмахерской.

…Есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура!» – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч…

Д’Артаньян спал эту ночь в комнате Портоса, как и все ночи с начала возмущения. Шпаги свои они на всякий случай держали у изголовья, а пистолеты клали на стол так, чтобы они были под рукой.

В сентябре 1993 года Гайдар по просьбе Ельцина согласился на роль вице-премьера у Черномырдина. И снова погрузился в ту жизнь, которой жил год назад, – счет времени пошел на минуты и секунды…

Из-за этого острого цейтнота случались и смешные истории. Рассказывает его многолетняя бессменная помощница Елена Мозговая:

«– Старая площадь. Гайдар – Первый вице-премьер правительства. Работает и днем и ночью. Когда отдыхает – непонятно. По 15 минут в обед и часа 3–4 ночью. Нас (секретарей) работает 3 человека, и мы устаем, но нас трое, а он один. Ведем график его работы. Одна из нас делает на определенное время и день запись в календаре – зубной. Забывает сказать, что это она идет к врачу. Составляя график на день, записываем визит к зубному в план Гайдара. Он настолько доверяет близким людям (а нам он полностью доверял и в конце концов мы стали просто родными людьми), что не задумываясь в назначенное время надевает пальто, идет к зубному. Там его не ждали, поднялся переполох, вдруг Первый вице-премьер заявился к врачу (зубной кабинет там же, на Старой площади), но сказали что правильно пришел, есть что полечить. Как же потом смеялись он и Маша (жена), и Маша веселилась: «Смотри, они тебя еще к гинекологу запишут – и ты пойдешь!» И представьте на минутку такой случай с любым высокопоставленным чиновником. Да всех троих секретарей бы уволили, да еще и начальника секретариата в придачу».

Сергей Дубинин, в 1993 году – замминистра финансов, в одном из интервью:

«Помню, как весной 1993 года я входил в зал Верховного совета РФ, поднимался на трибуну, чтобы объяснить, на что есть в федеральном бюджете деньги, а на что их однозначно не хватает, а из зала “народные избранники” кричали мне: “Мы вас будем вешать и расстреливать!” Мы пытались объяснять, что у Минфина таких денег нет. Нам говорили: “Берите в ЦБ [Центральном банке]! Кто вам мешает напечатать еще”. А о том, что в этом и состоит главная причина инфляции, никто и слушать не хотел. Депутаты использовали любой вопрос как повод для политической борьбы против правительства и президента. Им надо было доказать, что они “хорошие”, дают деньги, а правительство “плохое”, эти деньги отбирает. Это, прямо скажу, вызывало сильные эмоции».

В книге (Россия против кризиса. Кто победит? М., 2009) С. Дубинин продолжил про «вешать и расстреливать»: «Похоже, они ожидали каких-то событий, которые предоставят им такую возможность.

Обстоятельства одной моей поездки вместе с тогдашним Председателем Верховного Совета Русланом Хасбулатовым лишь подтверждают такие выводы».

С. Дубинин рассказывает, как в начале 1993 года Р. Хасбулатов вместе с несколькими крупными чиновниками, а также с группой личных советников, «в числе которых был и бывший советский генерал», отправился с официальным визитом сразу в несколько бывших советских республик.

«Первая остановка была в Минске____К нашему удивлению, Хасбулатов сразу же по прилете куда-то исчез вместе со своим ближайшим окружением. Команда Хасбулатова отсутствовала весь день. Никакие переговоры с делегацией Белоруссии не велись. Похоже, поездка была ширмой для чего-то более серьезного.

Потом всех сразу же повезли на аэродром, чтобы лететь на Украину. Таинственное поведение главы Верховного Совета прояснил тогдашний Председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич. В последнюю минуту он успел сказать мне: “Знаете ли вы, что Хасбулатов ездил на встречу с командованием Белорусского военного округа?” Мы об этом, разумеется, не знали, так как такая встреча не значилась в программе визита.

Что же интересовало Хасбулатова в разговоре с военными? По словам белорусских коллег, разговор был предельно конкретным.

Сколько надо времени расквартированным в Белоруссии войскам, чтобы прийти в Москву? Готовы ли российские войска выступить на защиту советской власти?

Генералы уклонились от прямого ответа. Думаю, что после провала первого ГКЧП в августе 1991-го никто из них не хотел рисковать. А перспектива, на которую нацеливал Хасбулатов, была достаточно ясна.

Добравшись до Киева, я передал весь этот разговор российскому послу в Украине. Настоял, чтобы довели историю тайных переговоров до Бориса Ельцина. Судя по дальнейшим событиям, Ельцин вскоре был в курсе…

Какой же режим рассчитывали установить окружившие себя выходцами из советской бюрократии и “красными директорами” Хасбулатов и Руцкой (тогда вице-президент. – М. Ч".)? Анализ их экономических предпочтений дает достаточно ясный ответ: это был бы глубокий откат и в реформах экономики, и в демократии.

…На словах они одобряли идею приватизации. Но предлагали модель, максимально удобную для “красных директоров”. Это было нечто похожее на будущие “залоговые аукционы”. Сегодня многие ругают залоговую приватизацию. Но интересно, что схему залоговых аукционеров предложил отнюдь не Анатолий Чубайс, а первый заместитель Председателя Правительства Олег Сосковец, сам в прошлом директор крупного металлургического комбината.

Популизм тогдашнего Верховного Совета толкал Россию к катастрофической гиперинфляции. Чего от меня требовало руководство ВС как от представителя Минфина? Денег. Еще денег. Очень много денег! Страна, между прочим, и без того с советского времени уже была затоплена пустыми деньгами – “деревянными”, как говорил народ. Государство было настолько ослаблено, что даже налоги собирать не могло. Откуда же деньги? Тем не менее Банк России, руководимый в то время Виктором Геращенко, пошел навстречу Верховному Совету и провел “взаимозачет задолженности”. В экономику хлынула новая волна “деревянных”. В результате рост цен за год составил более 1 500 %. Многие в падении уровня жизни обвиняют Егора Гайдара. А ведь сбережения граждан обесценились не в ходе отпуска цен “по Гайдару”, а в результате гиперинфляции и “взаимозачетов”, реализованных Банком России».

И вот Хасбулатов решил все тяготы населения… свалить на Ельцина, на его «антинародные реформы». 26 марта он попробовал провести импичмент президента. Его поддержала партия «Яблоко» во главе с Явлинским. Возможно, Явлинский самонадеянно решил, что после смещения Ельцина президентом России выберут его.

И тогда к Васильевскому спуску (близ Кремля) двинулись сотни тысяч протестующих москвичей.

Московские гуманитарии с изумлением и радостью увидели в своих рядах таких уважаемых коллег, которых и на научных конференциях-то почти не встречали – по их занятости своими первоклассными научными трудами. Так, весь длинный путь с нами прошел академик Владимир Николаевич Топоров, лауреат Государственной премии СССР, отказавшийся от нее в знак протеста против введения танков в Вильнюс в январе 1991 года…

Импичмент Хасбулатову не удался.

Ельцин объявил в апреле референдум. Каждому гражданину России предлагалось ответить на четыре вопроса:

Доверяете ли вы Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину?

Одобряете ли вы его социально-экономическую политику с 1992 года?

Считаете ли необходимыми досрочные выборы президента?

Считаете ли необходимыми досрочные выборы народных депутатов?

Референдум шел по всей стране под контролем большого количества общественных наблюдателей от разных партий. Подтасовки были практически исключены (что сегодня уже трудно себе представить, но из своего тогдашнего опыта на участке голосования в Новосибирске могу это подтвердить).

Больше половины голосовавших поддержали президента по двум первым вопросам. За его перевыборы высказались меньше половины. А за перевыборы народных депутатов – 64,2 %.

…Не забуду в Новосибирске прибежавшую с работы в перерыв проголосовать типичную фабричную девчонку (название популярной пьесы А. Володина. —М. Ч.), которая, не заходя в кабину для голосования, прямо на краю деревянной урны ставила галки в четырех бюллетенях, приговаривая себе под нос: