Хозяйка Англии - Элизабет Чедвик

– Или заточить в темницу.

– Да, – устало признал Вилл.

– А что же Роберт Глостерский и Бриан Фицконт?

– Они бессильны что-либо сделать. У Фицконта нет денег, и даже если Глостер вернется в Англию с армией, ему придется организовывать военный поход за свой счет. – Он взял руки Аделизы в свои. – Матильду приперли к стене. Мне жаль огорчать вас, дорогая, я знаю, что вы любите ее и беспокоитесь о ней, но, честное слово, сейчас вы ничем ей не поможете.

– А вы покинули войско, потому что не желали принимать в этом участие?

– Стефан не может месяцами держать всю армию на поле боя. Я приехал домой, чтобы познакомиться с нашим новорожденным сыном, но потом я должен вернуться. – Он с тревогой посмотрел на нее. – Надеюсь, Оксфорд возьмут в мое отсутствие. Не хочу видеть, как Матильда будет сдаваться.

Лицо Аделизы приняло торжественное выражение.

– Она никогда не сдастся. Бог всегда помогал ей.

– Она никогда не была в таком тяжелом положении, дорогая моя супруга, даже в Винчестере. В Арунделе Стефан отпустил ее. Больше он не повторит своей ошибки. – Вилл тряхнул головой. – Довольно. Я не хочу обсуждать столь печальные события, когда вы только что разрешились от бремени. Чему быть, того не миновать.

– Все в руках Господа, – сказала она, – Стефан лишь простой смертный. Я помолюсь за Матильду. Пришлите ко мне отца Германа.

Вилл вытер руки салфеткой и встал, довольный, что разговор оказался не таким тяжелым, как он ожидал.

– Я позову его сейчас же.

– И вы тоже помолитесь за нее. – Она посмотрела на него просящими глазами.

– Охотно.

Вилл был рад помолиться за душу Матильды и попросить Бога даровать ей благоразумие, чтобы она согласилась сложить оружие и вернулась в Анжу.

Глава 46

Оксфорд, декабрь 1142 года

Матильда дрожала в своей комнате в Оксфордском замке. Крепкий мороз ударил в конце ноября, и день за днем пронизывающий до костей холод только усиливался, пока почва не окаменела, а крепостной ров не превратился в ледяную дорогу. Два дня назад прошел густой снегопад, покрыв пушистым белым одеялом шрамы, которые война оставила на лице земли. Небо и сейчас было свинцовым и угрожало разразиться еще какими-нибудь осадками. Блокада замка означала, что хороших новостей не предвидится, помощь не подоспеет и рассчитывать на пополнение иссякших запасов осажденным не приходится. Лежащий повсюду толстый слой снега только подчеркивал их оторванность от остального мира.

Стефан захватил город и занял старый королевский замок, расположенный у городской стены. Его солдаты разместились в Оксфорде и пребывали в тепле и сытости, от недостатка которых страдал гарнизон Матильды. У защитников крепости почти закончились дрова, и они не могли лишний раз развести огонь, чтобы приготовить еду или обогреть помещения. Уже разобрали два хозяйственных сарая и хлев для коз, а самих коз съели. Теперь жгли мебель и все теснились в одном зале, накрываясь грудами собранной со всего замка одежды и ворохом одеял.

Из пищи у них была только жидкая похлебка с горсткой ячменя, парой луковиц и вяленой рыбой, остававшейся жесткой, как сыромятная кожа, даже после того, как ее несколько часов отбивали и размачивали. Матильда настаивала на том, чтобы ее кормили так же, как других, и, когда через силу запихивала в себя тошнотворную жижу, ощущала одновременно волчий голод и жуткое отвращение. Но, по крайней мере, похлебка была горячей.

Атаки на замок продолжались день за днем, гарнизон совсем ослаб и не мог больше сопротивляться. Матильда понимала: если ей не удастся бежать – конец всему. Она отчаянно молилась о том, чтобы Роберт прибыл и снял осаду, но ее молитвы оставались без ответа. К тому же, находясь в полной изоляции, она не имела представления, где он и что с ним.

– Меня может спасти только побег из Оксфорда, – сказала она Александру де Богуну, предводителю ее рыцарей. – Тогда Стефан выловит лишь пустую сеть.

– Но как вы собираетесь бежать? – Де Богун искоса посмотрел на нее. – Мы окружены.

– Между караульными постами есть зазор. На улице адский холод, и это нам на руку: они не ожидают, что кто-то попытается покинуть замок студеной ночью.

– Ночью? – Де Богун удивленно уставился на нее.

– Солдаты будут греться у огня. На посту останутся только часовые. Река замерзла, значит лодки по ней не ходят и рыбаки нам не попадутся. Я возьму с собой несколько человек, мы переберемся через стену и направимся в Уоллингфорд.

Де Богун продолжал смотреть на нее как на сумасшедшую.

– Без лошадей, в темноте, во время снегопада? – спросил он. – И в такой холод, что птица на лету мерзнет?

Она упрямо вскинула голову:

– Я скорее отдам себя на произвол стихии и милость Господа Бога, чем покорюсь Стефану. Я должна покинуть Оксфорд, потому что мы на пределе наших сил, а без меня победа Стефана будет такой же призрачной, как его право на корону.

– Но караульные? Ночью их меньше, но все же они несут службу. Что, если вас обнаружат и схватят? Молитва не сделает вас невидимой.

– Я и не надеюсь на это. Неужели вы считаете меня настолько беспечной? Я просчитала все до мелочей. – Она сверкнула глазами. – Мы оденемся во все белое и сольемся со снегом, часовые нас не заметят.

Де Богун удивился еще больше.

– Принесите мне все белые вещи, которые найдутся в замке, – скомандовала Матильда. – Простыни, скатерти, одеяла.

Де Богун мгновение поколебался, как будто и вправду думал, что она повредилась в уме, но затем все же поклонился и отправился отдавать приказания.

Когда слуги принесли нужные вещи из различных сундуков и спален, Матильда принялась изучать, что имеется в наличии.

– Из некрашеных одеял можно сделать плащи, прорезав дырку для головы, – прикидывала императрица. – А из этих простыней – капюшоны.

Вместе с придворными дамами она принялась за дело, обсуждая план побега. Матильда выбрала в сопровождающие Александра де Богуна, Хью Плакнетта и двух других верных рыцарей, а также своего гонца Ральфа ле Робера. Тот родился в Оксфорде, хорошо знал все дороги и тропы и мог провести их в Уоллингфорд безопасным путем.

– Пойдем через Абингдон, – предложил он. – Это в общей сложности около шести миль. Остановимся в монастыре, чтобы согреться и взять лошадей.

Матильда согласилась. Она хорошо знала аббата Ингалфа. Он не откажется прийти им на выручку во имя Господа.

С каждым стежком ее решимость крепла. Лучше умереть от холода и изнеможения, чем сдаться.

Она приказала поварам приготовить полноценный ужин для каждого и откупорить последнюю бочку вина. Когда тусклый зимний день склонился к вечеру, все собрались, чтобы насладиться остатками вяленой рыбы, лука и ячменя, сдобренными большим количеством перца, ведь острая пища лучше согревает. От возбуждения Матильда не чувствовала голода, но, зная, что это ее последняя трапеза перед побегом, заставила себя съесть все, что было на блюде. Она старалась не думать о будущем, однако невольно продолжала взвешивать все детали побега и возвращалась к нему мыслями снова и снова. В крепости есть потайной ход, но воспользоваться им нельзя. Люди Стефана наверняка внимательно следят за ним. Спуститься из окна одной из комнат по веревке – путь более сложный и опасный, но зато так меньше шансов, что их заметят.