Творения, том 11, книга 1 - Иоанн Златоуст

6. Если хочешь видеть и самих званных, то увидишь их такими же внутренне, каковы эти внешне, то есть слепыми, калеками, хромыми. И каковы у этих тела, таковы у тех души – пораженные водянкой и воспалением: такова именно надменность. После роскошного пира бывает уродство: таковы именно пресыщение и пьянство, делающие, людей хромыми и кривыми. А этих увидишь ты таковыми же по душе, каковы те по телу, т. е. светлыми, украшенными: проводя жизнь в благодарении, не ища ничего, кроме довольства, и любомудрствуя, они через это бывают всегда веселы. Посмотрим здесь и там на конец. Там необузданное удовольствие, громкий хохот, пьянство, остроты, срамословие; если сами они стыдятся произносить постыдное, то это делается через блудниц; напротив здесь – человеколюбие кротость. Того, кто зовет тех, вооружает тщеславие; а кто приглашает этих, тот возбуждается человеколюбием и кротостью; эту трапезу устраивает человеколюбие, а ту – тщеславие и жестокость в связи с несправедливостью и любостяжанием. Та оканчивается, как я сказал, надменностью, исступлением, неистовством, – таково именно порождение тщеславия, – а эта благодарением и славой Божьей. Та больше восхваляется людьми (чем эта); тому и завидуют, а этого все, даже и не облагодетельствованные, почитают как бы общим отцом. И как не обиженные состраждут обиженным и все сообща бывают врагами (обижающих), так и не облагодетельствованные сочувствуют облагодетельствованным и вместе хвалят и прославляют сделавшего благодеяние. Там много ненависти; а здесь много попечения, много от всех молитв. Это так теперь; тогда же, когда Христос придет, этот станет с великим дерзновением и пред всей вселенной услышит: ты видел Меня алчущим, и напитал, нагим, и одел, – странником, и ввел, и т. д., а тот выслушает противное: лукавый раб и ленивый (Мф. 25:35), и опять: горе нежащимся на постелях своих и спящим на ложах из слоновой кости, пьющим процеженное вино и мажущимся первейшими мазями, как бы думали они стоять, а не бежать (Амос. 6:4,5). Это сказано нам не просто, но с тем, чтобы вы изменили свои помыслы и не делали ничего бесполезного. Почему же, скажешь, не делать мне и этого и того? Такой вопрос все то и дело повторяют Но, скажи мне, что за необходимость, имея возможность все делать с пользой, разделять (свои действия), и одни направлять не только к ненужному, но и к суетному, а другие к полезному? Скажи мне, если бы во время посева одни семена бросил ты на камень, а другие на добрую землю, – было ли бы это для тебя безразлично, и сказал ли бы ты: какой тут вред, что те семена бросили мы по пустому, а эти на добрую землю? Почему же бы все не на добрую? Для чего уменьшать пользу? Когда нужно бывает приобретать деньги, – ты не говоришь этого, но отовсюду приобретаешь; а там – не так. Когда нужно бывает пустить деньги в рост, – ты не говоришь: для чего одни давать бедным, другие богатым, но – все тем? Почему же таким образом не расчитываешь и здесь, где столько пользы, и позволяешь себе попусту тратиться и суетно растрачивать (свое имущество)? Но и в этом, говоришь, есть польза. Какая, скажи мне? Это увеличит дружбу. нет ничего холоднее людей, делающихся от этого друзьями, – от трапезы и паразитного пресыщения; нет ничего неприятнее дружбы, получившей такое начало. Не оскорбляй того дивного дела, – той любви (αγάπη), и не говори, что она есть корень твоей трапезы; иначе ты сказал бы подобное тому, кто утверждал бы, что корень дерева, приносящего золото и драгоценные камни – не таков же, но что это рождается из гнили. Хотя бы твоя дружба отсюда родилась, ничего не было бы холоднее ее. Те трапезы устанавливают дружбу не к людям, а к Богу, и (та дружба) определена постановлениями, как (и трапезы) определены ими. Кто истрачивает иное там, иное здесь, тот хотя бы и много дал, не сделал ничего великого; а кто все истрачивает здесь, тот хотя и немного дает, все совершает. Вопрос – не в том, чтобы дать много или мало, а в том, чтобы дать не меньше, чем сколько можешь. Припомним пять талантов и два таланта; припомним положившую две лепты; припомним вдовицу во времена Илии. Не сказала та, положившая две лепты: какой вред, если одну лепту удержу у себя и одну дам? Нет, она отдала все свои средства. А ты, живущий в столь великом изобилии, скупее ее. Итак, не будем нерадивы о своем спасении, но позаботимся о милостине. Ничего нет лучше ее; это покажет время будущее, это же показывает и настоящее. Будем же жить во славу Бога, и творить то, что Ему благоугодно, чтобы удостоиться нам обетованных благ, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 2

"Посему и мы с того дня, как о сем услышали, не перестаем молиться о вас и просить, чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном, чтобы поступали достойно Бога, во всем угождая Ему, принося плод во всяком деле благом и возрастая в познании Бога" (Кол. 1:9–10).

1. "Посему и мы": чего ради? Ради того, что мы слышали о вашей вере и любви. Имя добрую надежду, мы благонадежны в своих прошениях и на будущее время. Как на арене мы особенно возбуждаем тех, которые близки к победе, так и Павел особенно увещевает их, обнаруживших большие успехи в добродетели. "Как о сем услышали", – говорит, – "не перестаем молиться о вас". Не один день провели мы в молитв, не два, не три. Этим показывает он и свою любовь, и слегка намекает, что они еще не дошли до конца, – это выражается словами: "Чтобы вы исполнялись". И заметь благоразумие этого блаженного (апостола): нигде не говорит, что они лишены всего, но везде – что им недостает. Это значит выражение: "Чтобы вы исполнялись"; и опять: "Во всем угождая, во всяком деле благом"; и еще: "Укрепляясь всякой силою"; и: "Во всяком терпении". Говоря: "Во всяком", свидетельствует, что они нечто совершили, хотя и не все. "Чтобы вы исполнялись", говорит, а не (говорит): да примете, – потому что приняли; напоминает о недостающем – "чтобы вы исполнялись". Таким образом и обличение было не тяжелое, и похвала не давала им пасть и сделаться беспечными, будто все исполнено. Но что значит: "чтобы вы исполнялись познанием воли Его"? То, что вы должны быть приведены к Нему через Сына, а не через ангелов. Что должны быть приведены, это вы познали; теперь остается вам еще узнать, для чего послал Он Сына. Ведь если бы спастись надлежало через ангелов, Он не послал бы и не предал бы Сына. "во всякой премудрости", – говорит, – "и разумении духовном". Так как философы обманывали их, то я хочу, говорит, чтобы вы водились мудростью духовной, а не человеческой. Если же для уразумения воли Божьей нужна мудрость духовная, то для уразумения сущности ее (мудрости духовной) нужны непрестанные молитвы. И Павел показываете здесь, что с того времени он молится, и не окончил молитвы, и не оставил ее, – это и значит выражение: "Как о сем услышали". Таким образом он поставляет им на вид великое осуждение, если с того времени, вспомоществуемые молитвами, они не исправились. "И просить", – говорит, то есть, с великой ревностью, – на это указывает слово: узнали (έγνωτε). Но чтобы "поступали достойно Бога", нужно еще нечто "познать" (έπιγνώναι), – чем указывается на жизнь и дела, так как он и это всегда делает, всегда с верой соединяет образ жизни. "Во всем угождая". Каким же образом – "во всем угождая"? "Во всем угождая". Как Он вообще открыл Себя вам, говорит, и как такое знание вы приняли, так проявите и жизнь) достойную веры; а наша вера требует особенной жизни, гораздо высшей, чем древняя. Ведь кто знает Бога и удостоился быть рабом Божьим, даже сыном, – от того, смотри, какая требуется добродетель. "укрепляясь всякой силою". Здесь (Павел) говорит об искушениях и гонениях: молимся, "чтобы вы исполнялись, укрепляясь", чтобы, то есть, вы не предались нерадению и отчаянию. "По могуществу славы Его". Чтобы вы восприняли, говорит, такое рвете, какое прилично приписать сил славы Его. "Во всяком терпении" (ст. 11). Смысл этих слов такой: мы усиленно молимся, говорит, чтобы вы вели жизнь добродетельную и достойную вашего звания, и стояли твердо, как следует укрепляемые от Бога. Поэтому пока еще не касается догматов, но вращается в жизни, в которой не видел ничего, заслуживающего обвинения, и, похвалив их, за что надлежало, потом уже переходить к обвинению. Так поступает он и везде: когда пишет к кому-либо, намереваясь за одно обвинить, а за другое и похвалить, то прежде хвалить и потом уже переходить к обвинениям; прежде располагает к себе слушателя и ограждает обвинение от всякого подозрения, показывая, что он хотел все только хвалить, и что лишь по необходимости входить в эти обвинительные рассуждения. Так поступает он и в первом послании к Коринфянам (гл. 5): воздав им множество похвал за то, что они любят его, он потом, начав от блудника, переходить к обвинению. Но и послании к галатам – уже не так, а напротив (гл. 1); впрочем, кто глубже исследует, тот найдет, что и это обвинение предполагает похвалу. Так как в то время нельзя было сказать ни о каком добром их поступке, а обвинение было велико, все развратились, и имели силу перенести (обвинение), то он начинает обвинением, говоря: "Удивляюсь" (Гал. 1:6), – что также есть похвала, – а потом хвалить их не за настоящее, а за прошедшее, говоря: "если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне" (Гал. 4:15).