Социальная психология. Интенсивный курс. - Дэвид Майерс

Но когда людей по всему миру спрашивают о том, счастливы ли они, картина вырисовывается более радужная. Например, в периодических опросах Национального центра исследования общественного мнения трое из десяти американцев говорят о том, что они очень счастливы. Только один из десяти говорит, что «не очень-то счастлив». Однако чаще всего мы уверены, что окружающие не столь счастливы, как мы сами: более двух третей репрезентативной выборки жителей Миннесоты отнесли себя по своей «способности быть счастливым» к 35 % лидеров среди людей того же возраста и пола (Lykken, 1999).

Большинство людей примерно одинаково высоко оценивают свою удовлетворенность жизнью (Inglehart, 1990; Myers, 1993). В Западной Европе и Северной Америке 8 из 10 человек говорят о себе скорее как об удовлетворенных, чем неудовлетворенных жизнью. Точно так же другие три четверти опрошенных отмечали, что в течение последних нескольких недель они в тот или иной момент чувствовали воодушевление, гордость или радость; лишь не более трети сказали, что чувствовали одиночество, скуку или подавленность.

Эд Динер (Myers Diener, 1996) собрал воедино данные 916 исследований, охвативших 1,1 миллиона человек 45 национальностей, представляющих большую часть человечества. Он разместил полученные данные на шкале «Субъективного благополучия» с оценками от 0 до 10 баллов (где 0 - это нижний предел, означающий, что человек «очень несчастлив» или «абсолютно не удовлетворен жизнью», 5 - нейтральное состояние, а 10 - верхний предел). Полученный усредненный ответ располагался на отметке 6,7.

Опрос 1998 года, проведенный Корпорацией исследования общественного мнения и охвативший 1003 взрослых американцев, нарисовал сходную картину (Black McCafferty, 1998). Людям давали список, содержащий имена знаменитостей, и спрашивали: «Кто из этих людей, по вашему мнению, самый счастливый?». Чаще всего отвечали: «Опра Уинфри» (23 %), «Билл Гейтс» (7 %), «Папа Римский» (12 %), «Челси Клинтон» (3 %) и «Я сам» (49 %); оставшиеся 64 % ответили: «Не знаю».

Такие позитивные в целом ответы характерны для людей всех возрастов, обоих полов, всех рас, принимавших участие в исследованиях, а также для всех видов исследования оценки субъективного благополучия, включая опросы с использованием пейджеров. (Исключения, по утверждению Динеров (Diener Diener, 1996), составляют находящиеся на излечении алкоголики, недавно посаженные в тюрьму заключенные, люди, только что начавшие курс лечения, южноафриканцы, находящиеся под гнетом апартеида, и студенты, живущие в условиях политических репрессий.) Такое позитивное отношение к жизни противоречит мнению, сложившемуся у студентов-психологов, половина которых считает, что «старики по большей части несчастны». Еще треть студентов столь же ошибается относительно афро-американцев, и 9 из 10 - относительно «безработных мужчин».

Возможно, все эти кажущиеся счастливыми люди просто закрывают глаза на свои действительные страдания? По определению, окончательное суждение о своем субъективном благополучии выносит наш «внутренний судья». «Если вы чувствуете, что счастливы, значит, вы действительно счастливы - и это все, что мы подразумеваем под этим понятием»,- утверждает Джонатан Фридман (Jonathan Freedman, 1978). И все же те, кто назвал себя счастливыми, действительно выглядят таковыми в глазах домочадцев и близких друзей (Pavot others, 1991; Sandvik, Diener Seidlitz, 1993). Их повседневное отношение к происходящему выявляет по большей части положительные эмоции, а их утверждения о собственном счастье предсказывают существование и других показателей благополучия. По сравнению с людьми, страдающими от депрессии, счастливые люди менее сосредоточены на себе, менее враждебны и готовы обидеть, менее уязвимы для болезней. Они также более любящие, терпимые, доверчивые, энергичные, решительные, творческие, общительные и готовые помочь (Myers, 1993; Veenhoven, 1988).

Но разве уровень страдающих от депрессий не растет? Растет. Однако во время проведения переписи населения в целях выявления распространенности психических расстройств о часто испытываемых депрессиях заявили только 9 % из самой уязвимой возрастной группы - молодых людей, стоящих на пороге зрелости (Cross-National Collaborative Group, 1992). В целом обычно только около 2 % людей страдают от тяжелой формы депрессии или МДП (Goodwin others, 1993).

Таким образом, пусть ненамного, но все же чаще люди пребывают в хорошем настроении. И тут есть чему порадоваться: положительные эмоции способствуют сохранению здоровой иммунной системы, общительности и оптимистичной целеустремленности. Именно положительные эмоции определяют тот фон, на котором отрицательные, появляющиеся в ответ на угрозы, играют роль сигнала. Когда что-то идет не так, камушек, попавший в башмак эмоций, побуждает организм к действиям, улучшающим плохое настроение.

Кто счастлив?

Хотя многие люди считают, что есть определенные несчастливые периоды жизни - к примеру, подростковый период, периоды кризиса среднего возраста или старческого упадка,- проводимые исследования раз за разом доказывают, что ни один из периодов жизни нельзя назвать ни самым счастливым, ни самым несчастливым (Myers Diener, 1995). С возрастом меняется восприятие жизни и, соответственно, меняются показатели счастья (в старшем возрасте более важным становится удовлетворенность своими общественными отношениями и здоровьем). И все же в каждой возрастной группе можно отыскать массу счастливых людей и ограниченное число несчастных.

Как и возраст, пол лишь незначительно влияет на счастье. Хорошо известно, что мужчины и женщины по-разному переживают страдание (мужчины чаще ведут себя антисоциально и становятся алкоголиками, а женщины обычно погружаются в бесконечное перебирание своих несчастий и впадают в депрессию или тревогу), но и те и другие в равной степени склонны объявлять себя «очень счастливыми» и «удовлетворенными жизнью». Это заключение опирается на опрос 170 000 взрослых людей из 16 стран (Inglehart, 1990), 1800 студентов университетов из 39 стран (Michalos, 1991) и на мета-анализ 146 других исследований (Haring, Stock Okun, 1984).

Итак, кто же они такие - люди, которые более счастливы, чем другие? Согласно данным, представленным Динером (Diener, 2000), некоторые культуры (особенно культуры с высоким уровнем жизни, отличающиеся политической свободой) благоприятствуют возрастанию удовлетворенности жизнью и появлению положительных эмоций. По всей видимости, существуют и определенные особенности характера и темперамента человека, предрасполагающие к счастью. Те, кто прослеживал жизни участников опросов в течение продолжительного периода времени, замечали, что при одних и тех же обстоятельствах одни люди, как правило, чувствуют себя куда более счастливыми, чем другие. Особенно в западных культурах такие люди демонстрируют довольно высокую самооценку. Обычно они имеют внутренний локус контроля и чувствуют себя скорее обладающими силой и возможностями, чем беспомощными и жертвами. В основном это оптимисты, те, кто соглашается, например, с таким утверждением: «Берясь за что-то новое, я ожидаю, что непременно добьюсь успеха». И они действительно более успешны, а кроме того, они более здоровы, счастливы и склонны к экстравертности. Хотя можно было бы ожидать, что интроверты счастливее в безмятежности своей созерцательной жизни, менее подверженной стрессам, экстраверты, судя по их ответам, более счастливы при любых условиях - вне зависимости от того, живут они одни или не одни, работают в большом окружении народа или в полном одиночестве.

На некоторые из этих человеческих черт, особенно на экстравертность, как известно, влияет генетика. Это помогает объяснить выводы, сделанные Ликкеном и Теллегеном (Lykken Tellegen, 1996), которые сообщают о том, что примерно в 50 % случаев наблюдения за счастливыми людьми было обнаружено влияние наследственности. Но, как и в случае влияния генов на уровень холестерина, оно не является определяющим.

Итак, что бы еще могло повлиять на личное счастье? Михаи Чиксентмихаи (Mihaly Csikszentmihaly, 1990) наблюдал, что люди становятся более удовлетворенными, когда на работе и во время отдыха они делают то, в чем достигли определенного мастерства. Между беспокойством перегруженности и апатией безделья лежит зона, в которой люди испытывают «прилив энергии». Когда проводился выборочный опрос с помощью электронных пейджеров, люди говорили, что испытывают большее удовлетворение не тогда, когда пассивны, а тогда, когда полностью поглощены своей деятельностью.

Проводились также исследования, сосредоточенные на трех других возможных коррелятах счастья. Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что за деньги счастье не купишь. Но все-таки, существует ли какая-то связь между достатком и благополучием? И каковы точки соприкосновения - если они вообще есть - между религиозностью и счастьем? Короче говоря, обеспечивается ли счастье капиталом, друзьями и верой?

Достаток и благополучие