Признание этого мужчины (ЛП) - Малпас Джоди Эллен

— Пожалуйста.

— Хорошо. — И входит глубоко. Очень глубоко. Так соблазнительно, удивительно глубоко.

— Мммммм.

Он замирает и концентрируется на том, чтобы поцелуями лишить меня жизни.

— Видишь? Я даю тебе то, что ты хочешь.

Безусловно, но я знаю, к чему все идет, и это называется «вразумляющий трах без грубой силы». Мне нужно быть осторожной.

— Ты слишком добр ко мне, — язвительно замечаю я. — О-о-ох!

Я нахожусь на грани уничтожающего оргазма, но так приятно просто заниматься любовью, чувствовать друг друга и наслаждаться нашим блаженным временем.

Он проглатывает мой удовлетворенный стон, продолжая исследовать мой рот, будто никогда не делал этого раньше. Наши занятия сексом, будь то страстные или романтические, жесткие или нежные, всегда как в первый раз.

— Ты должна выразить свою благодарность. — Он оставляет мой рот и опирается на руки. — Тебе так не кажется?

Он смотрит вниз между нашими телами, когда отступает назад, и я тоже смотрю вниз, видя, как он полностью выходит из меня и его невероятная длина замирает у моего входа.

— Посмотри на это. — Он вздыхает и сдерживается, затем смотрит на меня. — Просто чертовски идеально.

Он погружается, плавно и медленно, в долгом потоке горячего дыхания, которое согревает мне лицо, даже из его приподнятого положения. Начинаю дрожать, и мои бесполезные руки снова опускаются за голову.

— Она начинает задыхаться, — констатирует он, опускаясь на руки. — Она вся дрожит. — Его бедра дергаются вперед в тщательной атаке.

Он тоже тяжело дышит. И тоже дрожит.

Сейчас я задерживаю дыхание, напрягаясь всем телом, готовясь пережить кульминационный момент, поэтому не могу указать на это.

— Думаю, она хочет кончить.

Начинаю мотать головой, хотя мне хочется кивнуть и крикнуть «да». Извиваюсь под твердой, упругой красотой его тела, наша потная кожа создает идеальное скольжение. Мои безвольные руки быстро поднимаются, решая сами по себе, что есть что-то, что они хотели бы сделать. Пальцы проникают в темно-русую массу волос и крепко сжимают.

— Она определенно хочет кончить.

Джесси говорит самоуверенно и хладнокровно, но его тело сотрясают спазмы, когда он пытается поддерживать размеренный темп. Он терпит поражение на всех фронтах. Движения его бедер становятся непредсказуемыми, что указывает на приближающийся оргазм и быструю потерю контроля.

— Бл*ть!

И это слово скрепляет сделку. Он уже перешел точку возврата, поэтому я пользуюсь случаем, сильнее дергаю его за волосы и подтягиваюсь, чтобы вонзить зубы в его блестящее от пота плечо в попытке подавить свой крик освобождения и поощрить его. Это работает, как я и предполагала.

— Бл*ть, бл*ть, бл*ть! — Джесси входит в меня все сильнее и быстрее, зарываясь лицом мне в волосы. — Сейчас, Ава!

Со мной покончено. Я разжимаю зубы на его плоти и присоединяюсь к нему в безумном забвении грубого, плотского удовольствия, обнимаю его за шею и приподнимаю бедра, чтобы встретить последний точный толчок.

Джесси аккуратно опускается на меня, но медленно вращает бедрами, покусывая мою шею сквозь затрудненное дыхание.

— Пожалуйста, уволься, — умоляет он. — Тогда мы действительно можем оставаться такими вечно.

Я не могу пробудить свои голосовые связки, кроме как пробормотать какое-то возражение, что я и делаю, усиливая давление рук на его шее.

— Это было «да»? — Он облизывает соленую кожу моей щеки и губ. — Скажи «да».

— Нет, — выдыхаю я.

— Упрямая женщина. — Джесси чмокает меня в губы и перекатывается на спину, чтобы ему было уютно внутри меня, а мне удобно на нем. — Нам нужно обновить наши клятвы.

Я хмурюсь и делаю паузу, чтобы набрать в легкие достаточно воздуха и сформировать предложение.

— Мы еще и месяца не женаты.

Мои бедра сжимают, и я напрягаюсь, но затем наблюдаю, как его глаза скользят по моему животу, и его предупреждающий взгляд превращается в улыбку, когда он перемещает свои угрожающие руки на крохотную выпуклость и начинает ласкать ее.

— Да, меньше месяца, а ты уже забыла значительную часть своей клятвы.

— Добавь к этому свою часть с «повиноваться». — Мне удается произнести эти слова просто отлично. А также поднять отяжелевшие руки и обхватить ладонями его шею.

Он притворно задыхается, отпускает мои руки, обхватывая своими большими ладонями за шею меня. Мы готовы придушить друг друга.

— Кто победит? — спрашивает он, оказавшись со мной нос к носу.

— Ты.

— Правильно, — соглашается он. — Я хочу пить.

Слегка встряхиваю его за шею, заставляя рассмеяться.

— Я принесу воды.

— Ты не можешь выбирать, когда исполняешь свои супружеские обязанности. — Он сталкивает меня со своего распростертого тела и слегка приподнимается, чтобы отвесить шлепок по моей удаляющейся заднице. — Воды, распутница!

— Не торопи события, Уорд, — предостерегаю я, натягивая чашечки лифчика обратно на грудь и унося свою почти обнаженную фигуру на кухню.

— Даже не думай возвращаться сюда, пока я снова не увижу твою грудь, леди! — кричит он мне вслед.

С самой широкой улыбкой открываю холодильник и беру две бутылки воды. Прихватываю еще один предмет, который одиноко стоит на нижней полке. И снова ухмыляюсь.

— Ты что, не слышала меня? — оскорбленный тон Джесси — первое, что поражает мои уши, когда я снова появляюсь в огромном открытом пространстве пентхауса. Он пялится на мою грудь, прикрытую лифчиком.

— Слышала. — Я бросаю бутылки на диван и прячу свой сюрприз для Джесси за спиной.

Он все еще лежит на спине и с подозрением смотрит на меня зелеными глазами.

— У моей жены хитрое выражение на ее прекрасном личике. — Теперь глаза сужаются. Он медленно садится и прислоняется спиной к дивану, затем похлопывает себя по коленям. — И она что-то скрывает от меня.

Джесси тянется за спину и хватает бутылку с водой, делает большой глоток, прежде чем медленно завинтить крышку.

— Чутка хитрое. — Я понимаю его намек, и опускаюсь на него, он роняет бутылку и обхватывает мою задницу широкими ладонями.

— Никакого «чутка». — Одна из его рук оставляет мою задницу, но только на достаточное время, чтобы снова стянуть чашечки лифчика. Затем возвращается на место. — Что ты прячешь?

— Кое-что. — поддразниваю я, отодвигаясь в сторону, когда он пытается вытянуть шею, чтобы взглянуть. — Нет, — предупреждаю я, и он слегка фыркает, а затем откидывается на спинку дивана.

За спиной я отвинчиваю крышку с банки и вручаю ее моему богу, чьи любопытные глаза только что широко распахнулись от восторга при виде открывшегося перед ним зрелища.

— Контроль у меня, — ухмыляюсь я.

Его глаза расширяются еще больше, но на этот раз от возмущения.

— О, нет. Не в этом. Забудь об этом, ни за что, никогда. — Джесси пытается схватить банку, но я незаметным движением увожу ее у него из-под носа.

— Расслабься, — смеюсь я, толкая его обратно на диван.

Желание обнять его подавляет мою дразнящую жилку, когда я вижу, как по его лбу скользит озабоченная хмурая морщинка. Боже, я люблю этого мужчину. Эту закусанную нижнюю губу, когда он наблюдает, как моя рука медленно движется к банке, и мой палец исчезает в глубине липкой массы. Я в самом деле морщусь, когда палец с хлюпаньем выныривает обратно, от отвращения при виде огромной капли на указательном пальце.

— Не дразни меня этим, детка.

Глаза Джесси прикованы к моему пальцу с арахисовым маслом, и следуют за ним, когда я опускаю каплю и размазываю ее по соску. Ужасно холодно и противно, но выражение полного восторга, которое только что появилось на лице моего негодяя, является достаточным стимулом для того, чтобы стерпеть.

Его глаза скользят по моим.

— Упс, — ухмыляюсь я, когда его голова неторопливо движется вперед, медленно и небрежно, что абсурдно, потому что я знаю, он умирает от желания вылизать все дочиста, и не только потому, что хочет взять мою грудь в рот.

Счастливый гул заставляет меня хихикать и извиваться под его горячим языком.