Лабиринт Осириса - Пол Сассман

– Меня зовут Арие Бен-Рой. Я детектив иерусалимской полиции. Если хочешь, можешь называть меня просто Арие. Или даже Ари.

Его попытка растопить лед не дала видимых результатов. Возможно, оттого, что, несмотря на все его усилия говорить мягче, в голосе слышались неприветливые официальные нотки, словно он допрашивал Воски в полицейском участке. Не впервые во время этого расследования он оказался неспособным проявить сочувствие. Типичный проклятый сабра.

– Спасибо, что согласилась со мной поговорить. Хочу сразу подчеркнуть, что наша беседа не имеет отношения к вопросу о твоем проживании в Израиле. Даю слово – тебе нечего бояться. Ты поняла?

Воски едва заметно кивнула.

– Мне надо задать тебе несколько вопросов о женщине по имени Ривка Клейнберг. Думаю, ты ее помнишь. Несколько недель назад она приходила в приют «Хофеш».

Армянка подняла глаза, снова опустила и что-то сказала.

– Она спрашивает, вы нашли людей, которые убили госпожу Клейнберг? – перевел Петросян.

– Мы к этому близки, – ответил Бен-Рой. – Очень близки. А с твоей помощью еще больше приблизимся. Ты нам поможешь?

Ее рука сомкнулась на серебряном распятии, вцепилась так, словно это был спасательный канат. А когда заговорила снова, голос звучал чуть громче, чем в прошлый раз. Слова произносила немного быстрее, словно в ней нарастала тревога. Петросян успокаивающе положил ей руку на колено.

– Она говорит, что не хочет давать показания, – объяснил он.

– Никто не просит тебя давать показания. Мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. Сможешь?

Девушка, по-прежнему сжимая распятие, немного помедлила, глубоко вздохнула и кивнула.

– Спасибо! – У Бен-Роя отлегло от сердца. – Постараюсь долго тебя не задерживать.

Он говорил, как врач, готовящийся сделать пациенту укол. Сжал руки и изобразил на лице улыбку, как ему казалось, излучающую доброжелательность.

– Ты помнишь, как госпожа Клейнберг приходила в приют и вы с ней разговаривали?

– Кен, – пробормотала Воски.

– Ты что-нибудь говорила ей о золотом руднике?

Девушка покачала головой.

– О золотоносной шахте в Египте?

Она снова мотнула головой.

– Уверена? Не спеши, подумай.

Неразборчивые слова.

– Она уверена, – подтвердил архиепископ.

– Тебе известна компания, которая называется корпорация «Баррен»? Большая американская компания?

– Нет.

Бен-Рой повторил название – медленно, по буквам, на случай если Воски не поняла его произношения. Тот же ответ. Детектив старался сохранить невозмутимый вид и не выдать своего разочарования. Он рассчитывал попасть прямо в яблочко. Сэкономить время и избавить девушку от долгого допроса. Не получилось. Что ж, придется забросить сети пошире.

– Можешь сказать, о чем вы разговаривали? – спросил он.

Воски втянула голову в плечи и подсунула правую ногу под колено левой. На этот раз слов было больше. В переводе они означали следующее:

– Она рассказывала госпоже Клейнберг откуда происходит. О своей деревне, о семье. А затем о том… что с ней случилось.

Бен-Рой жестом показал, что ему необходимы детали. Девушка теребила распятие. Ее речь была больше похожа на шепот, и Петросяну, чтобы расслышать, пришлось наклонить к ней голову.

– Она говорит, что когда ее схватили, ей было четырнадцать лет, – перевел он. – Похитили по дороге из школы домой. Прямо на шоссе. Мужчины. Двое. Она их не знает. Наверное, азербайджанцы. Ее деревня расположена на границе с Азербайджаном.

В голове у Бен-Роя проскочила искра: вот она связь – с тем, что Зиски накопал о «Баррен» в начале расследования. Корпорация разрабатывает золотые прииски в Восточной Армении неподалеку от границы с Азербайджаном. Он спросил Воски: знает ли она о добыче золота в ее стране? Она не знала. Там, где она жила, не было никаких шахт. Только горы, реки и фабрика по переработке курятины, где работали ее отец и братья. Детектив кивнул и просил продолжать рассказ. Архиепископ взял девушку за руку.

– «Они отвезли меня в какой-то дом, – перевел он, когда Воски заговорила. – А затем в другие дома. Там были еще девушки. Нас заставляли…» Думаю, мы можем представить без слов, что их заставляли делать.

Петросян встретился с полицейским взглядом, и тот кивнул, соглашаясь, что девушке нет надобности вдаваться в детали того, через что ей пришлось пройти.

– Тебе известно, где ты находилась?

– «Меня перевозили с места на место, – перевел Петросян. – Точно знаю, что была в Турции. Слышала голоса за окном. Поняла по выговору. Потом меня продали другим людям, и те посадили на судно с… – Петросян запнулся и что-то уточнил у девушки. – С туристами, – закончил он. – С молодежью из разных стран. Немцами. Может быть, англичанами, я не уверена. Потом была опять Турция. Большой город. Я сидела в темном подвале».

Армянка слегка повысила голос, словно рассказ принес ей облегчение. Но интонации лишились эмоций, стали бесстрастными, будто она вспоминала о ком-то другом. Бен-Рой не забыл, что говорила ему Хиллель: «Девушки постоянно берут себе другие имена. Это помогает им отгородиться от того, чем их заставляют заниматься. Представить, что это делает кто-нибудь другой, а не они».

– «Мне кажется, что в городе я провела почти год, – продолжал переводить Петросян. – Потом нескольких из нас снова посадили на корабль. И какие-то арабы перевели через пустыню. Так я оказалась в Израиле. В квартире мы жили втроем или вчетвером, и за нами постоянно следили».

Бен-Рой поднял руку, призывая Воски прерваться. История обгоняла его мысли. Его мозг уцепился за то, что случилось с девушкой раньше.

– Отмотаем немного назад, – предложил он. – Ты сказала, что была в Турции, в городе…

Воски кивнула.

– А затем тебя посадили на корабль.

Новый кивок.

– И привезли в какой-то порт?

Девушка нахмурилась и повернулась к архиепископу. Тот выслушал ее и перевел:

– «Да, в порт, только не в большой – маленький. Там была единственная пристань. С кранами».

Детектив стал машинально постукивать ногой по полу.

– Ты рассказывала Ривке Клейнберг об этом месте? Об этой пристани?

Армянка кивнула.

– Этот порт находится в городе, который называется Розетта?

Она неуверенно пожала плечами.

– Египет? Этот порт в Египте?

Снова неопределенное пожатие плечами.

– «Я никогда не знала, где мы находимся. Нам приказывали смотреть под ноги, поэтому мы не видели то, что нас окружало».

– Из порта вас повели через пустыню в Израиль?

Девушка покачала головой.

– «Сначала посадили в фургон. – Голос Петросяна вторил ее голосу. – Везли, пока не стемнело. Заперли в доме с арабами. И эти арабы…»

По тому, как ее пальцы стиснули распятие, стало ясно, как поступили с пленницами обитатели дома. Бен-Рой махнул рукой, давая понять, что на этом не нужно останавливаться.

– «Следующим вечером нас погрузили в джипы. А потом пришлось идти пешком. Примерно пять часов. Было холодно. Одна девушка попыталась бежать, и ее застрелили. Потом за нами пришли другие машины. Так мы оказались в Израиле».

Нога Бен-Роя постукивала по полу со все ускоряющимся ритмом, а мозг в это время отматывал события назад. Воски провели в Израиль через границу. Место перехода где-то на Синае. Туда ее доставили из порта или с пристани. Должно быть, из Розетты. Куда Ривка Клейнберг собиралась в тот вечер, когда ее убили. В Розетту Воски привезли на судне. Бен-Рой наблюдал, как отдельные фрагменты складываются в целостную картину, хотя пока не мог установить ее связи с двумя главными элементами расследования: корпорацией «Баррен» и лабиринтом. «Не торопись, – приказал он себе. – Не иди напролом».

– Ты знаешь, кто тебя сюда переправил?

Воски не знала. Мужчины – это все, что она могла сказать. Грубые мужчины.

– Геннадий Кременко? Ты слышала о таком?

– Нет.

Детектив повторил вопрос и получил такой же ответ. И еще одно «нет», когда упомянул название грузовой компании «Зосер». Он что-то нащупал. Чувствовал, что к чему-то подобрался. Но никак не мог ухватить.

– Можешь рассказать подробнее о судне, на котором вы плыли? – Он попробовал зайти с другого конца. – О том, которое привезло вас из Турции.

Армянка прикусила губу, пальцы сжимали и разжимали серебряный крестик. Прошла почти минута, прежде чем к ней вернулся голос. По тому, как нахмурился архиепископ, Бен-Рой понял, что он потрясен тем, что услышал. Потрясен больше, чем всем до этого.

– Боже, прости и помилуй, – прошептал он и повернулся к полицейскому. – Их закрыли в контейнере. Морском транспортном контейнере. Тринадцать девушек, на четыре дня. В стене имелась решетка, чтобы обеспечить доступ воздуха. Матрасы, одеяла и ведро в качестве туалета – вот и все удобства. Ночью некоторых из них уводили в каюты к морякам…

Девушка всхлипнула. Петросян выпустил ее руку и, утешая, обнял за плечи. Перехватив взгляд Бен-Роя, он поднял брови, без слов спрашивая, так ли необходимо затрагивать эту тему. Детектив с извиняющимся видом чуть заметно кивнул. В истории Воски, запрятанная, как иголка в стоге сена, таилась требующаяся ему информация. Тот самый недостающий кусочек головоломки, без которого не складывалась общая картина. Чтобы отыскать его, надо было переворошить весь стог. И Бен-Рой готов был это сделать, даже если бы пришлось погрузить девушку в кошмар воспоминаний о плене.