Претерпевшие до конца. Судьбы царских слуг, оставшихся верными долгу и присяге - Юрий Жук

Свой первый обед для всех узников ДОН он приготовил и подал к столу 17(4) июня 1918 года, о чём Государь сделал запись в Своём дневнике на следующий день:

«(…) Со вчерашнего дня Харитонов готовит нам еду, провизию приносят раз в два дня. Дочери учатся у него готовить и по вечерам месят муку, а по утрам пекут хлеб. Недурно!» [546]

Да, именно 18 (5) июня И. М. Харитонов порадовал узников ДОН тем, что впервые испёк для них вкусный хлеб из просеянной муки, привезённой накануне из магазина Накаракова.

После этого удачного дебюта Великим Княжнам (наверняка, по совету И. М. Харитонова) захотелось испечь для всех пирог с крольчатиной, в приобретении которой им, конечно же, было отказано.

Надо сказать, что кулинарный талант и личный пример, теперь уже не суповника, а «повара-универсала», И. М. Харитонова вообще так увлёк Великих Княжон, что те с самого первого дня взялись помогать ему не только в выпечке хлеба, но и во всей прочей стряпне.

20 (7) июня случился очередной перебой в доставке мяса. Но не растерявшийся И. М. Харитонов приготовил для всех в этот день вкусный макаронный пирог. Не меньшую радость доставлял узникам и компот, приготовленный им из сухофруктов, доставленных немногим ранее из уже упоминаемого магазина Накаракова. Это событие также запомнилось Государыне, которая отметила в Своём дневнике:

«(…) 1 ч[ас]. Обед. Харитонов приготовил макаронный пирог для других (и меня), потому что совсем не принесли мяса». [547]

Немалую поддержку в раскрытии особых талантов этого царского слуги оказывали приносимые из монастыря продукты, доставка которых в ДОН началась с 18 (5) июня. Но если учесть тот факт, что львиную долю всего приносимого из монастыря забирали А. Д. Авдеев сотоварищи (равно как и из всех прочих продуктов, доставляемых в ДОН из магазинов и лавок), то в этом случае просто нельзя не отметить особого дара И. М. Харитонова, которому чуть ли не ежедневно приходилось сталкиваться с приготовлением должных порций из остававшихся в его распоряжении продуктов. Однако всё это было не столь уж плохо, ибо, как показали все дальнейшие события, ситуация с приготовлением пищи и уменьшением порций далее будет складываться только в худшую сторону.

Последняя запись в дневнике Государыни, в которой упоминается Царский повар, была сделана 10 июля (27 июня):

«(…) 2-й день остальные не едят мяса и питаются остатками скудных запасов провизии, [548]привезённой Харитоновым из Тобольска». [549]

Дальнейшая судьба И. М. Харитонова аналогична судьбе всех остальных узников Дома Особого назначения – в ночь с 16 на 17 июля он был убит в комнате нижнего этажа вместе со всеми остальными жертвами этой трагедии.

И всё же некую деталь касаемо И. М. Харитонова здесь можно попытаться выделить – рассказывая о том, как совершалось это преступление, свидетель такового А. А. Стрекотин в разговоре с допрошенным впоследствии М. И. Летеминым пояснил, что:

«после Царя был убит “черноватенький” слуга: он стоял в углу и после выстрела присел и тут же умер». [550]

Как знать, может быть, именно этим человеком и был Иван Михайлович Харитонов?

Решением Священного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей Иван Михайлович Харитонов причислен к лику Святых Новомучеников Российских от власти безбожной пострадавших и наречён именем Святого Мученика Ивана (Харитонова).

Чин прославления был совершён в Синодальном Соборе Знамения Божьей Матери РПЦЗ в Нью-Йорке 19 октября (1 ноября) 1981 года.

17 июля 1998 года останки И. М. Харитонова были торжественно захоронены вместе с останками Членов Царской Семьи в Екатерининском приделе Собора Петра и Павла в Санкт-Петербурге.

И. М. Харитонов в материалах Следственного Производства 1918–1920 г.г

Документ № 1

«(…) Был при них (Царской Семье. – Ю. Ж.) повар. Ему было лет 40, он был низенький, худощавый, несколько плешивый. Волосы на голове были чёрного цвета, усы маленькие, чёрные, бороду брил. Носил он чёрный пиджак и брюки, заправленные в сапоги». [551]

Документ № 2

«(…) Я привёл Вам слова Керенского, когда мы уезжали из Царского Села. Семья действительно ни в чём не нуждалась в Тобольске. Но деньги уходили, а пополнений мы не получали. Пришлось жить в кредит. Я писал по этому поводу Генерал-Лейтенанту Аничкову, заведовавшему хозяйством Гофмаршальской Части, но результатов никаких не было. Наконец Харитонов стал мне говорить, что больше “не верят”, что скоро и отпускать в кредит не будут. (…)

Харитонову было лет 45, невысокого роста, худощавый брюнет или тёмный шатен. Кажется носил бобрик, но на голове были большие “заливы”, брил усы и бороду; приблизительно на грани щеки и скулы, кажется, правой, у него была небольшая бородавка, из которой торчало несколько длинных волос. Нос у него был острый, глаза серые. Носил он чёрные штаны навыпуск и чёрную тужурку со стоячим воротником». [552]

Документ № 3

«(…) Повар из себя был лет 50, низенький, коренастый, тёмно-русый, усы черноватые, не особо большие, бороду он брил на щеках и на подбородке, оставляя её под усами и около усов; на одной какой-то щеке была у него бородавка с длинными волосами. Носил он чёрную тужурку с глухим стоячим воротником, чёрные брюки, ботинки. (…)

Впереди шли Юровский и Никулин. За ними шли Государь, Государыня и Дочери: Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, а также Боткин, Демидова, Трупп и повар Харитонов. Наследника нёс на руках сам Государь. Сзади за ними шли Медведев и “латыши”, т. е. десять человек, которые жили в нижних комнатах и которые были выписаны Юровским из чрезвычайки. Из них двое русских были с винтовками.

Когда они все были введены в комнату, обозначенную цифрой II, они разместились так: посередине комнаты стоял Царь, рядом с Ним на стуле сидел Наследник по правую руку от Царя, а справа от Наследника стоял доктор Боткин. Все трое, т. е. Царь, Наследник и Боткин, были лицом к двери из этой комнаты, обозначенной цифрой II, в комнату, обозначенной цифрой I.

Сзади них, у стены, которая отделяет комнату, обозначенную цифрой II, от комнаты обозначенной цифрой III (в этой комнате, обозначенной цифрой III, дверь была опечатана и заперта; там хранились какие-то вещи), стала Царица с Дочерьми (…) Царица с Дочерьми и стояла между аркой и дверью в опечатанную комнату, как раз вот тут, где, как видно на снимке, стена исковырена. В одну сторону от Царицы с Дочерьми встали в углу повар с лакеем, а в другую сторону от них, также в углу встала Демидова. А в какую именно сторону, в правую или в левую, встали повар с лакеем, и в какую встала Демидова, не знаю». [553]