Елена Рерих. Путь к Посвящению - Наталья Ковалева

На следующий день, 25 июня, Мастер М. подвел итоги:

«Силе вашей я дам чистое место в улице 77-ой. Моя счастливая рука может помочь ловцу в деле школы и творчества. <…> Духовная культура строится нами и вами» [702] .

И в дальнейшем Учитель всегда находил время для того, чтобы вникать в работу Рерихов и их сотрудников по устройству школы.

Большое значение Мастер М. придавал духовно-нравственному уровню людей, приглашенных в школу в качестве преподавателей. Часто на сеансах Он указывал сотрудников, полезных для школы и, напротив, ненадежных, могущих испортить все дело. Так, Морису Лихтману, супругу Зинаиды Лихтман Учитель сообщал на сеансе: «Морис, не родственное Я в устремлении Саминского вижу – другой лучше. Саминский о себе думает, а не о деле. Польдовская не хороша для школы. Не встречайтесь с ее аурой. <…> От нее берегу. Учите, соберу полезных людей – Зилотти» [703] .

Иногда ближайшие ученики Рерихов допускали ошибки в работе и во взаимоотношениях с полезными для дела людьми. Не однажды Учителю приходилось побуждать Рерихов учить участников Круга, бывших тогда еще молодыми людьми, быть терпимее в личных отношениях с сотрудниками, чтобы не допускать ссор и размолвок:

«Учи Лихтман не ссориться с Тейлором. Около живого дела не должно быть ссоры. Умей отстранить ссору» [704] , – передавал Он Елене Ивановне.

«Я дал испытание»

После возвращения Рерихов в Нью-Йорк из Санта-Фе работа по организации школы закипела с новой силой. «Можете начать Мою школу. Я вас пошлю сказать Мое слово по лицу Америки и каждому укажу место битвы во Имя Мое. Любите и внимайте и разите все злое. Благовест шлю» [705] , – сообщил Мастер.

Учитель называл школу искусств, организуемую Рерихами, «Его делом» и «испытанием» для Его сотрудников:

«<…> Кто дерзнет на Мою школу? Я дал испытание, поймите! [706] »

Испытаниями в «Письмах Махатм» назывались своеобразные проверки в жизненных условиях духовных качеств учеников и сотрудников, желающих принять участие в работе Учителей. Иногда основой подобных испытаний были особые ситуации, создаваемые самой жизнью, а иногда и специальные задания, даваемые ученикам Учителем. Возможно, организацию школы искусств в США Учитель рассматривал как своего рода испытание, предуготовленное для Рерихов теми задачами, которые ставились перед ними Братством.

Рерихи знали, что им, как и всем остальным людям, вступавшим на путь служения Учителям, было уготовано испытание. Елена Рерих задала Учителю М. вопрос: «Когда кончится ее испытание?» На что Учитель ответил: «Мы Сами на испытании. Все миры на испытании. <…> Час чую, когда Испытание поймешь» [707] .

Махатма М. также обратил внимание сотрудников на то, что в Его деле принимают участие люди разных национальностей и культур:

«Я ручаюсь за Мое дело.

Я вас направил учить пришедших от разных сторон и зажечь над ними Синий [708] Огонь.

Я решил, Я щитом покрываю, Я сохраню, явите понимание и примите посланных Мною многоречивых сотрудников» [709] .

Давая Рерихам указание сделать структуру создаваемого ими образовательного центра синтетической, комплексной, Мастер М. сообщал:

«Уявим вам строение дела Нашего: перечислите после титула: музыка, живопись, скульптура, архитектура, балет, драма, оперный класс, лекции. Я соединю всех Муз, и никто не умалит, но процветет древо» [710] .

Благодаря своему синтетическому характеру (то есть объединению всех искусств в одном образовательном центре) школа, создаваемая Рерихами, стала абсолютно новым типом учреждения – аналогов ей не было нигде в мире. Передовая по тем временам школа Общества поощрения художеств, которой Николай Рерих руководил в Санкт-Петербурге, конечно, была максимально близка по духу к новой школе, организованной Рерихами в США. Сначала школа ОПХ давала учащимся образование только в области живописи, скульптуры и некоторых смежных с ними видов искусства (художественная резьба по дереву и т. п.). Потом по инициативе Рериха в программу школы ОПХ были введены классы музыки и хорового пения. Уже в Петербурге у Николая Константиновича появилась идея организации Свободной Академии (или Народной Академии), в которой преподавались бы все виды искусств; Рерих уже имел проект этой академии, но революция не дала осуществиться этим планам.

В Америке же Рерихи осуществили эту идею, создав учреждение, в котором велось обучение сразу всем видам классического искусства.

Для работы в школе были приглашены ведущие преподаватели в различных сферах искусства. В числе преподавателей и лекторов школы были художники Рокуэлл Кент и Клод Брэгдон, балетмейстеры Михаил Фокин и Михаил Мордкин, музыканты Феликс Салмонд, Эрнст Блок, Димс Тейлор и другие известные в США деятели искусств. И по своей структуре, и по уровню подготовки преподавательского состава, и по своим целям и задачам Школа Объединенных искусств представляла собой уникальное, первое в своем роде учебное заведение и в США, и во всем мире. Позднее в ней были открыты классы даже для слепых учащихся, чего тогда не было нигде в мире. Этот образовательный центр намного опередил свое время; его создатели блестяще реализовали в жизни идею комплексного, синтетического подхода в обучении искусствам.

Особое внимание в Школе уделялось тому, чтобы сделать обучение в ней доступным для учеников не только из обеспеченных семей, но и из малоимущих слоев общества. З. Фосдик, занимавшаяся в Школе не только административной, но и преподавательской работой, в своем дневнике записывала: «Е.И. говорит, что только простая бедная публика нам нужна, ибо из них мы будем иметь истинных воинов для будущего и опору для нашего дела, а не богачи в бриллиантах» [711] .

Предполагалось ли в создаваемой Рерихами Школе ознакомление учащихся с основами Живой Этики, передаваемой Рерихам Учителем? Известно, что впоследствии при музее Рериха в Нью-Йорке, созданном в 1923 году, был кружок по изучению основ Агни-Йоги, членам которого читались лекции по отдельным вопросам учения. Но в Школе объединенных искусств специальных курсов по изучению Живой Этики не было. Н.К. Рерих рекомендовал ближайшим сотрудникам лишь отдельные беседы с учащимися, имеющие общий, познавательный характер. Как вспоминала в своем дневнике З. Фосдик, «Н.К. очень много говорил, чтоб Нуця устраивал беседы с учениками о значении новой гаммы в музыке, нот Природы, лечения музыкой , связи музыки с другими искусствами. Можно сделать несколько таких бесед с группой учеников, человек пятнадцать, не больше, не для публики , а для сплочения и развития учащихся. Бесед пять в году. Мне же устраивать лекции-беседы с группами учеников о преподавании. Также устраивать беседы с детьми. Н.К. и Е.И. очень стоят за соединение учащихся с нами именно в таких небольших группах для бесед, обсуждений. У него в школе в России это часто устраивалось» [712] .