История Древнего Востока - Иван Ладынин

Главные города Финикии – Тир, Сидон и Библ – богатели за счет транзитной торговли, перепродавая египетские и вавилонские товары в Грецию, а греческие – на восток. По-прежнему вывозился в Египет и Месопотамию лес, но особенное значение приобрел вывоз ремесленных изделий (пурпурной краски из Тира, стекла и стеклянных изделий из Сидона). Где это было возможно, финикийские купцы легко превращались в пиратов или силой похищали людей, чтобы продать их в рабство. «Прибыл в Египет тогда финикиец, обманщик лукавый, злобный хитрец, от которого много людей пострадало», – говорится в поэме Гомера. Часть рабов доставлялась в Финикию, и их направляли в мастерские в качестве чернорабочих, в гавани, где они работали грузчиками, и на корабли, где их использовали как гребцов. Рабов-военнопленных практически не было – финикийцы не вели завоевательных войн. Также нет сведений и о рабах-должниках.

Среди арамейских государств Сирии на первое место вскоре вышло Дамасское царство (Арам-Дамаск), претендовавшее на гегемонию в сопредельных областях. Его экономика строилась на развитом скотоводстве, знаменитом на весь Ближний Восток производстве оружия и транзитной торговле «шерстью блистательной белизны», которую в Дамаске покупали у степных кочевников и перепродавали в Тир. Цари Дамаска часто носили имя-титул «Сын бога бури» («Бен-Хадад»), воспроизводившее старый титул хурритских царей, унаследованный в Дамаске от хурритов Южной Сирии.

В середине IX в. до н. э. Дамаск сыграл решающую роль в борьбе с ассирийскими нашествиями Ашшурнацирапала II и Салманасара III на Сирию. В 853 г. до н. э. коалиция, возглавленная дамасским Бенхададом II и израильским царем Ахавом, отразила в битве при Каркаре 120-тысячную армию Салманасара. Правда, тот в 841 г. до н. э. разгромил силы Дамаска и осаждал город, но не смог взять его. Вплоть до начала VIII в. до н. э. Ассирия пыталась покорить Восточное Средиземноморье, но закрепиться там ей не удалось.

Во 2-й половине IX в. до н. э. дамасский царь Бенхадад III овладел заиорданскими владениями Израильского царства, проник в Южную Палестину и получил дань от Иудеи. На некоторое время почти весь хинтерланд Восточного Средиземноморья оказался под влиянием Дамаска, однако сопротивление другого арамейского царства – Хамата на Оронте – привело к распаду дамасской коалиции. Истощенный войнами Дамаск был в 796 г. до н. э. осажден и принужден к выплате дани ассирийским царем Ададнерари III. При Ададнерари III Ассирия контролировала все Восточное Средиземноморье, но уже в начале VIII в. до н. э., ослабев под ударами Урарту, ассирийцы потеряли все владения к западу от Евфрата.

В Израиле Давид (ок. 1010–970 гг. до н. э.) проводил политику создания централизованной надплеменной военно-бюрократической монархии. Был присоединен Иерусалим, ставший столицей нового царства, создан государственный аппарат, во главе которого стоял верховный сановник. При царе состояла его гвардия из наемников-чужеземцев – «критян» (скорее всего, ахейцев Кипра, переселившихся туда с Крита еще в XII в. до н. э.) и филистимлян. По-видимому, Давид хотел создать ближневосточную наднациональную империю от Евфрата до Синая. Он действительно достигал Евфрата, и одно время от него зависели все арамейские объединения этой территории, но из-за восстания арамеев Давид так и не смог закрепиться на этих рубежах, и в итоге его держава представляла собой Израиль с некоторыми присоединенными и зависимыми внешними владениями, охватывающими Заиорданье, Филистию и область расселения южносирийских арамеев.

Преемником Давида стал младший сын Соломон (ок. 970–930 гг. до н. э.). Библейская традиция прославляет его за мудрость, изображает проницательным и справедливым судьей и объявляет автором ряда литературных произведений, вошедших в Библию. В действительности же Соломон был властолюбивым и тщеславным монархом, отказавшимся от проведения активной внешней политики и растратившим политический капитал, оставленный ему Давидом. Опору своей власти он видел не в военной знати, а в гражданско-храмовой бюрократии, существенно увеличившейся в связи со строительством в Иерусалиме роскошно украшенного храма бога Яхве. Соломон усилил налогообложение и тяжесть повинностей израильтян.

Наконец, если Давид, происходивший из южноизраильского племени Иуда, смог стать надплеменным царем, то при Соломоне засилие его соплеменников в государстве стало очевидным. Недовольные этим десять северных израильских племен вскоре после смерти Соломона отложились от Иерусалима и образовали особое царство, принявшее название Израиль. Столицей его несколько позднее (в IX в. до н. э.) стал город Самария. За царством со столицей в Иерусалиме, где правила династия Давида, закрепилось название Иудея, по его главному племени.

Оба царства считали это раздробление единого по природе своей Израильского государства нетерпимым и временным, и то враждовали друг с другом, то создавали нечто вроде бинарной конфедерации (как при Ахаве Израильском – Иосафате Иудейском в сер. IX в. до н. э. и при Иеровоаме II Израильском – Узии Иудейском в 1-й пол. VIII в. до н. э.; в обоих случаях союзники быстро достигали контроля над всей Палестиной и Заиорданьем). Разделением былого Израиля сразу воспользовался Египет: фараон Шешонк около 926 г. до н. э. совершил опустошительный поход в Палестину, разорив и подчинив и Израиль, и Иудею. Однако с его смертью оба царства немедленно вышли из египетской зависимости, а у Египта не было сил на новые походы в регион.

В эпоху разделенных Северного и Южного царств древнееврейское общество постепенно входило в полосу кризиса. Как и в большинстве кочевых обществ, перешедших к оседлости и выработавших свою государственность, у евреев в 1-й половине I тыс. до н. э. бурно развивались частновладельческие отношения и частная эксплуатация. Этот процесс шел как за счет растущих притеснений, чинимых племенной и надплеменной столичной верхушкой над народной массой, так и за счет естественной дифференциации и развития товарно-денежных отношений. То и другое приводило к концентрации имущества и земли, разорению и закабалению рядовых общинников.

Пропасть между государственно-племенной аристократией и ее рядовыми соплеменниками быстро росла. Одновременно слабел сам общинный строй: земли общины стали продаваться посторонним лицам (не родственникам и даже не соседям). Общинные участки, перешедшие в частные руки, а также земли государственного фонда, розданные придворным, составили сектор частного землевладения, прежде всего крупного.

Источники VIII–VI вв. до н. э. упоминают четыре сословия, на которые делилось свободное население страны: 1) светская аристократия (вельможи и князья); 2) жреческая аристократия (жрецы и профессиональные пророки); 3) так называемый народ земли (основная масса свободного населения), владевший общинными наделами и обязанный служить в ополчении и платить налоги; 4) чужеземцы (пришельцы и поселенцы), ограниченные в правах. На самой низшей ступени социальной лестницы стояли рабы и кабальные должники, число которых постоянно возрастало.

Главным объектом эксплуатации была масса рядовых общинников, и это воспринималось тем более остро, что в обществе еще сохранялся племенной уклад и порождаемые им традиции клановой солидарности, на фоне которых социальное расслоение воспринималось как отход от основных норм общежития. Особое неприятие у рядовых общинников вызывала связанная с царем властная верхушка, использовавшая как частные, так и государственные методы эксплуатации, а также храмы, вписанные во властную систему общества.

В «верхах» общества положение осложнялось межплеменными противоречиями в Израиле, израильско-иудейским противостоянием, сложностями взаимодействия царской власти с военной знатью и жречеством и, наконец, собственно проблемами культа. Для древних евреев, осознававших себя в Палестине пришельцами, вопрос об обращении за покровительством к тем или иным местным божествам стоял гораздо острее, чем для аборигенов, уже многие столетия связанных с определенными культами. Для царей Израиля эта проблема имела особый аспект: сохранение центра почитания бога Яхве в иудейском Иерусалиме побуждало их особенно напряженно искать иных покровителей (хотя бы на случай войны с той же Иудеей). Наиболее могущественный царь Израиля Ахав (сер. IX в. до н. э.) использовал в этом качестве финикийского бога Баала, а заодно строил жертвенники многим другим ближневосточным божествам.

На фоне развернувшегося таким образом религиозного поиска и связанного с ним противостояния храмов разных богов друг другу сформировался в конце концов так называемый жреческий монотеизм. Заключался он в том, что жрецы Яхве настаивали на необходимости обеспечить ему особое положение в израильско-иудейском культе и исключали возможность почитания других богов на общегосударственном уровне. Параллельно формировалась концепция соединения царской и высшей жреческой власти.