Последний паладин - Александр Горобец

«Ну, на счёт ласт, которые я склеил, вы погорячились, — подумал Дон, — а вот то, что автомат у вас… Вот это, не есть хорошо». Он медленно провёл рукой по бедру. Кобуры на поясе тоже не было. «А вот это уже — совсем плохо».

Машина несла их куда-то, в сторону Пушкина. Сто пудов, они были уже в городе. Двигатель ревел так, что Новиков мог не опасаясь подняться в багажнике. Что он и сделал. Оторвав от полика присохшие волосы, он высунул голову из-за спинки заднего сидения.

За рулём сидел худой, длинный мужик. Настолько длинный, что головой он упирался в потолок, далеко не маленького «Тигра». На пассажирском сидении сидел не такой высокий, но зато широкоплечий дядька. Шеи у него, практически не было, а если и была, то настолько широкая, что её просто не было видно. Бритая голова его шла по затылку складками. Было понятно, что именно он в этой мини-банде, рулевой. Именно он держал автомат Новикова в руках.

— Херня, Пурген, — сказал лысый, — В нём килограмм девяносто… Минус кишки и требуха… Неее… Нам его на недельку хватит… Хоть пожрем нормально, а то всё кошаки, да собачатина…

«Ух ты! — у Андрюхи мурашки пробежали по коже, — А вы, мальчики, человеченки захотели. А хреном-то запаслись? А то я без хрена, ну никак в горло не лезу. Не сожрешь меня без оного». Дон аккуратно перекинул руку через сидение, пытаясь нащупать, что же там есть. Нащупал кусок трубы примотанный к какой-то деревяшке проволокой. «Посмотрим, что это у нас такое».

Это оказался обычный поджиг. Такими штуками любили баловаться в деревнях. Труба, обычно вальцованная или сплющенная с одного конца, приматывалась к деревянной рукоятке, стальной проволокой, на манер большого пистолета. Дальше, в стволе, в том месте, которое было сплющено, сверлилась маленькая дырочка. В сам ствол засыпалось достаточно большое количество серы от спичек, вперемешку с селитрой. После, ставился пыж, а потом, сам боеприпас. Обычно это был либо шарик от подшипника, либо рубленые гвозди. Боеприпас тоже пыжевался. Затем, к маленькой, просверленной дырочке, привязывались три-четыре спички. Чтобы выстрелить, достаточно было чиркнуть привязанные спички. Страшное оружие в ближнем бою. Минус его состоял в том, что перезаряжался он, крайне медленно и хватало его на пять-шесть выстрелов.

Сейчас эта штука была абсолютно бесполезной. Разве что, ей можно было бить по голове, и то, больного вреда она не принесёт. Дон снова запустил руку на заднее сидение, но больше ничего найти не смог. Решение нужно было принимать сейчас, ибо перспектива быть съеденным его не радовала. Можно, конечно, было открыть дверь, но тогда он терял хорошее средство передвижения, и дарил этим упырям два шикарных ствола — АПБ и ВАЛ. А с ними, эти уроды могли бы наворотить столько бед…

Андрюха положил руку на полик. «ЕСТЬ!» — река легла не на полик, а на капроновый шнур, которым он собирался доставать ведро из резервуара с бензином. Но действовать надо было быстро. Дон не знал, сколько ещё они будут ехать, однако, осмотреть их убежище тоже хотелось, поэтому он очень медленно, чтобы не шуметь, встал на корточки и крепко, двумя руками перехватил конец верёвки, на манер удавки. Андрюха был готов к прыжку.

А людоеды, похоже, уже приехали к какому-то холму.

— Давай, прямо к входу, — сказал лысый Акакий, и Дон, в свете фар увидел вход в такое же, как у них, бомбоубежище. Только оно было больше. В этот момент, Андрей резко распрямил ноги и прыгнул…

Как раз тогда, когда Пурген, резко нажал на тормоз. Это предало Андрюхе дополнительное ускорение. Акакий качнулся, и когда его голова вернулась назад, к подголовнику кресла, его бычью шею уже обхватил толстый капроновый шнур. Дон упёрся ногами в переднее кресло и тянул концы верёвки, намотанные на кулаки, что было сил.

Люди, которые, в силу своих профессиональных обязанностей, постоянно имеют контакт с оружием, знают, что палец на курке просто так держать опасно. Обычно, они держат его рядом. На ствольной коробке, чтобы в любой момент, не мешкая, перевести его на спусковой крючок и сделать необходимый, а порой, спасительный выстрел.

Акакий этого не знал. По этому, когда его шею обвил шнур и резко сократил поступление кислорода в головной мозг, его мышцы машинально сократились. И палец, который лежал на спуске, был не исключением. Автомат начал методично выплёвывать смерть в Пургена, которого трясло от каждой пули. А Дон продолжал и продолжал тянуть шнур. В машине, и без того изрядно испачканной, добавилось разбросанных мозгов и свежей крови. Пурген был мёртв уже после первого выстрела, но автомат стрелял и стрелял. Пока не выстрелил всё, до «железки». А Акакий тем временем, вывалил язык и гортанно засвистел. Тогда то Андрей немного ослабил нажим и посмотрел на пояс останков Пургена. Кобура с пистолетом была там, где ей и положено было быть — справа.

— Пусссстииии… Ссссууукаааа… — захрипел Акакий, и отпустив автомат попытался перехватить, — Задушешшшшь…

— Конечно, задушу, — Дон перехватил правой рукой второй конец шнура, а левой выдернул из кобуры АПБ, — или пристрелю. Но сначала посмотрим вашу, с покойным, нору. Сейчас, я тебя отпущу. Но предупреждаю! Дернешься — дырка в затылке тебе обеспечена, — он ещё ослабил шнур, — Ты понял меня, Акакий?

Здоровый кивнул головой и Дон отпустил шнур. Акакий тут же подался вперёд и закашлялся, хватая ртом воздух.

— Кто у вас внизу? — Андрюхе был мерзок и противен этот тип, но допросить его было необходимо.

— Никого… — еле слышно ответил Акакий.

— Это хорошо. Сейчас ты, левой рукой положишь автомат на колени своему другу и выйдешь из машины. Только без глупостей, — предупредил его Дон, ткнув пистолет в бок, — я не промахнусь в такую кучу дерьма, как ты. Давай.

Акакий переложил автомат на колени мёртвому Пургену и, открыв дверь, медленно вышел из машины. Дон тоже начал выходить из машины. И как только он встал на землю, он получил неимоверной силы удар задней дверью.

Акакию тоже очень хотелось жить, поэтому он и ударил по двери ногой. Поняв, что еда, которая только что его чуть не задушила, упала на землю, может быстро встать, он ломанулся к себе в бомбоубежище и, подбежав к двери начал крутить вентиль. Там-то его и застала первая пуля. Она вонзилась ему в плечо огненным шаром, разрывая мышечную ткань и дробя кости. Правая рука повисла плетью, но он судорожно продолжал крутить вентиль замка, левой.

— Не торопись, дурачок! — крикнул ему Дон, — Ты умрешь здесь.

Акакий остановился и повернулся лицом к стене. Последнее, что он увидел, это брызги, которые вылетели из его головы вместе с пулей, пробившей её насквозь.

В бомбоубежище у людоедов не было ничего путного. Вообще. Только тряпки и всё. По этому, Дон вышел из него немного расстроенным. Плюс, ко всему, у него жутко болела голова. Безусловно, ему очень повезло, что поджиг стрелял шариком от подшипника, а не пулей. Череп выдержал. Но сотрясение было серьёзным. Дона мутило. Выкинув с водительского уже остывшего Пургена, он осмотрел содержимое его карманов. Сигареты, зажигалка, складной нож и права на имя Пурова Геннадия Николаевича. «Так вот почему тебя Пургеном называли», — Дон сдернул с трупа кобуру и сел в машину.

— А теперь бы знать, куда ехать… — в Пушкине он был раз или два, — Ладно, разберёмся…

Разобрался н довольно быстро. И хотя, передвигаться по уничтоженному городу было довольно тяжело, через полчаса он снова был на заправке. Ещё минут двадцать ушло на то, чтобы разгрести завал над люками резервуаров. Едва он это сделал, как машина зачихала и заглохла. Топлива в ней больше не было. Привязав спасительную верёвку к ручке, он распахнул люк с маркировкой «АИ92». Под створками люка оказалась герметичная крышка с двумя «барашками». Дон, по-быстрому открутил их и когда открыл крышку, ему в лицо ударил сладкий запах топлива. Сотрясение мозга давало о себе знать, голова у Андрея закружилась, и он еле успел схватиться руками за края люка. «Не хватало ещё в бензине утонуть»! — подумал он, отползая от открытого люка. Отдышавшись, он снова подошёл к люку и посветил в него фонарём. Топлива было много и Дон, не задумываясь, кинул привязанное к верёвке ведро. А когда достал его, то понял, что есть ещё одна проблема. Топливо нужно было залить в бак. Андрюха поставил ведро рядом с машиной и пошёл в разрушенный корпус заправки. Там он нашёл двухлитровую, пластиковую бутылку с каким-то вражеским напитком. Вылив его на пол он, с помощью складного ножа покойного Пургена, сделал воронку.

Дальше дело пошло быстрее и через пятнадцать минут, он уже ехал с полным баком назад. В ставший уже родным, Павловск. Часы на панели приборов показывали половину второго ночи. «Тёма, поди, волнуется. Хотя, может и спит» — Дон опять включил рацию, в которой звучал уже другой голос. Однако сообщение, которое он передавал, было очень похожим: