Мой идельный смерч - Анна Джейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- С кем, с кем, а с ней бы я точно не хотел встречаться, - вдруг отозвался он.
- Да? С чего вдруг? - тут же заинтересовалась я.
- Она мне не нравится, - категорически заявил одногруппник, словно что-то вспомнив. - Лучше с такой, как ты, уткой, встречаться, чем с ней. А с ней еще и опасно.
- А у тебя хороший вкус, Чащин, - покровительственно хлопнула я его по плечу, пропустив мимо ушей обидную "утку". - Князева - Тролль.
- Это уж точно, всех хорошо разводит, - неожиданно выдал Дмитрий, улыбнувшись как-то насмешливо-зловеще.
- Что ты имеешь в виду? - похолодела я. Вдруг он догадался, что мне нравится Никита, а Ольга с ним встречается? Нет, реально, у меня на этом пунктик.
- В универе она милая, вежливая и даже неприступная, - нехотя ответил парень. - Как принцесса, что ли. Но на самом деле немного другая. Видели мы ее с парнями как-то на одной вечеринке в клубе...
- Ты разве ходишь по клубам? - захихикала я. - Ты же фэйсконтроль не пройдешь.
- Бурундукова, ты действительно утка, - вздохнул Дима. - И сама ты никуда не ходишь. А мы пошли туда с ребятами, потому что Жека Истенко решил справить там свой День Рождения.
Женя Истенко был нашим гряо любмым одногруппником.
- Вот в тот раз мы и встретили Князеву там. Прифигели. Такая раскрепощенная девчонка без комплексов! Минимум одежды, максимум косметики, но танцевала роскошно.
Я выразительно хмыкнула. А ведь я подозревала, что она непростая девушка, эта Гоблинша! Прикидывается, значит, пай-девочкой?
- А это точно она была?
- Еще бы, точно, - ничуть не сомневался в собственной правоте Чащин. - Мы все ее узнали. Не без труда, правда. Короткое платье, яркая штукатурка - косметика эта ваша, шпильки, коктейльчик в руках.
- Коктейльчик? Да она же шампанское с трудом допивает, когда вы его на нам на Восьмое Марта притаскиваете!
- Точно, Бурудукова, точно. И со взрослыми парнями она заигрывала будь здоров, - припомнил мой спутник. – Ха, неудачники…
Он замолчал, покачав головой.
- Ух ты, - еще больше обрадовалась я.
Орел готовился клюнуть кое-кого в зеленую макушку, торчащую из-под моста.
- Какая двуличная! А когда это было, недавно?
- Почему недавно? Еще в середине второго курса. А тебе то что? В нашу Князеву влюбилась?
- Идиот? - спросила я, нехорошо посмотрев на Димку. - Твои подколы уже давно антисмешны.
- А, точно, у тебя есть Смерчинский, - почесал затылок Димка, словно бы припоминая. Лыбиться он не переставал.
- А у тебя женщина-стена и неизвестная мне леди, - отвечала я. - Ты, наверное, мечешься, не знаешь, кого выбрать?
- Лучше выбирать самому, чем быть выбранным каким-нибудь отстоем, - притворно-философским тоном заметил Димка.
- Это точно. Я с таким трудом выбрала из всех своих поклонников Смерчинского...то есть Денисочку, - притворно вздохнула я. - Эх, мой любименький...!
Чащин сделал вид, что его тошнит.
Мы вместе дошли до остановки, препираясь, как обычно. Иногда на меня кто-нибудь смотрел и начинал шушукаться, но я старалась не обращать внимания на такие пустяки. А вот Чащин обращал и тут же начинал кривляться и вспоминать мое "особое положение", явно намекая на протекцию все по тому же английскому.
- И не забудь про пиццу! - прежде, чем скрыться в автобусе, крикнул мне Дима. - Ты мне пообещала. Так что в воскресенье будь готова угощать меня, прекрасного!
- Да без базара, - согласилась я. - Мария всегда держит свое слово!
Чащин уехал, а я еще пару минут стояла на остановке, а потом приехал и мой автобус. С боем заняв укромное местечко в самом его начале, я заснула уже через несколько мгновений, а проснулась ровно за одну остановку до собственного дома.
В квартире, где пока никого из родственников не было, я пообедала перед компьютером, устроив столовую в собственной комнате, посмотрела хорошую комедию. Потом нашла несчастный телефон, на который целые сутки безуспешно звонили самые разные личности - ответила на сообщения Маринке и Лиде, изнывающих от любопытства (с ними я не встретилась, поскольку они учились в другой группе, и их занятия проходили с утра), пообщалась с народом в Интернете, забыв про то, что мне вообще-то нужно бы приготовиться к завтрашним парам. Да, я пробовала связаться со Смерчем, но сегодня этого у меня не получилось - Ветерок куда-то пропал, а усиленно искать придурка, бросившего меня в гостинице, не хотелось. Зато подружки и некоторые одногруппницы просто атаковали вопросами. Я даже телефон выключила: и домашний, и мобильный. И завалилась спать.
Через пару часов, когда домой вернулась мама, я получила огромный по размахам втык за то, что не оповещала ее о своих ночных перемещениях по "музею", не звонила и вообще решила ей "перепортить последние нервы". Ох, ну и знатно же она орала на меня, грозя всевозможными карами. Пришедшие на удивление рано папа и Федька на меня не кричали, принимая минимальное участие в воспитательном процессе, только брат под конец невзначай заявил:
- Какая-то мутная история с твоей Музейной ночью. Мам, она по ходу вообще непонятно, где шлялась. Накажи ее!
Я, проклиная его прозорливость, тут же принялась рассказывать, как мне понравилось в музее, и даже попробовала рассказать брату о замечательной картине "Сероко". Он покрутил около виска и сказал:
- Ты дура? Какое Сероко?
- Я же объясняю, картина Радова...
- Слушай, я не мама. Сейчас просто залезу в Интернет и узнаю, что конкретно было на этой Музейной Ночи, а чего там не было, - с усмешкой пригрозил старший брат, когда мама вышла из кухни, где проходила моя экзекуция.
- Если принюхаться, у тебя волосы пахнут сигаретным дымом. Футболка, что валяется в твоей комнате, измята, как будто бы в ней спала. Никаких фото, листовок, проспектов и прочей ерунды, что получают на выставках, у тебя нет. Даже билетика нет - я в этом уверен, - продолжал с чувством собственного достоинства Федор.
- Эээ... Это...
- Ладно, расскажи мне, где и с кем шарилась, а я, так и быть, не сообщу маме, - проявил небывалое добродушие он.
Скрипя от злости зубами, я сказала Федьке, что ходила с девчонками в клуб, боялась, что мама не отпустит, поэтому наврала.
- А я думал, ты со своим мотоциклистом, - разочарованно протянул старший брат.
- Хорошо, с мотоциклистом тоже! - не стала спорить я.
- Отлично! Теперь ты у меня в долговом рабстве, Машка, - обрадовался этот кабан. - На всю неделю. Нет, даже на две.
Я шумно сглотнула. Началась любимая Федькина игра. Издевательство над беззащитной младшей сестренкой.
- Теперь я для тебя - царь и бо...
Его прервал звонок в дверь. Мама из своей комнаты крикнула, чтобы Федька открыл, а он, повелительно махнув мне кистью, принялся за новый бутерброд.