Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2 - Ник Перумов

Она не промахнулась. Гномья сталь пробила плоть твари навылет, так что остриё показалось там, где положено было находиться подбородку.

Бестия споткнулась. Судорожно захрипела, завертелась на месте, разбрызгивая вокруг себя капли кипящей крови. Чёрная плоть крыльев стремительно менялась в какое-то гротескное подобие не то руки, не то лапы; толстые пальцы, что, подобно червям, могли гнуться, похоже, в любом направлении, потянулись вырвать оружие – но не тут-то было. Гномы слыли большими мастерами делать неизвлекаемые клинки – скрытая пружина выбрасывала из непривычно толстого лезвия несколько мощных загнутых зубьев. Вырвать оружие можно было лишь вместе с громадным куском плоти – или после того, как владелец кинжала нажмёт на пару-тройку строго определённых выступов на рукояти, убирая зубцы.

Но ослеплённая болью тварь ничего не знала, конечно же, ни о гномах, ни об их хитроумных устройствах. Она рванула эфес со всей отпущенной ей мощью, удесятерив от боли собственное усилие. Кинжал пробкой вылетел из раны – сейчас он походил на мясницкий шампур со здоровенным куском мяса.

Тёмная кровь хлынула фонтаном. Тави едва успела отскочить от ядовито-кислой струи. Бестия качнулась раз, другой, хвост в последний раз рассёк воздух – и грянулась оземь, расплескав вокруг себя целое озерцо дурно пахнущей, разъедающей всё и вся крови.

Тави поспешила подхватить кинжал, нажала потайную кнопку, стряхивая с клинка омерзительное мясо. Оставалось надеяться, что сталь гномов была устойчива к кислоте – так же, как и меч Тави.

Она осторожно подошла к поверженной твари. Мертва. Сердце – да не одно, их, оказывается, у существа целых три! – сердца не бьются. В громадном теле не чувствуется ни грана жизни.

Это было несложно, не без гордости подумала Тави. Эх, эх, но почему же тогда так легко поддался Кан? Неужто всё дело в магии? Зря, выходит, Акциум так страшился. Ничего особенного. Подумаешь, хвостом размахивала… И не таким хвосты пообрубали.

Она осмотрела меч. Конечно, кое-какие следы ядовитая кровь оставила. Тави поудобнее устроилась на обломке саркофага, достала из мешка правильный камень и принялась за работу.

Глава тринадцатая

Они шли впятером – Клара, Эвис, Райна, Мелвилл и Эгмонт. Поневоле пришлось поторапливаться. Когда окрестные леса скрылись за поворотом и небо начало темнеть, из-за их спин донеслось низкое, басовитое гудение, точно громадный майский жук пробовал расправить крылья. Не сговариваясь, все тотчас же остановились. Каждый понимал, что означает этот звук – маги Долины начали большое чародейство, сотворение великого заклятья, что навеки перенесёт Долину подальше от этих неспокойных мест. Они торопились, и это понятно: кто знает, не придёт ли козлоногим в голову атаковать немедленно, не дожидаясь никаких решений и соглашений? Оказавшимся вне Долины чародеям предстояло добираться самим.

– Идём, чего замерли? – недовольно буркнула Клара. И в самом деле, чего стоять? Все знали, на что они идут, не исключая Райны. – Давай, давай, шагаем, вот уже и овраг недалеко…

Никому, само собой, не улыбалось оказаться вблизи начавшей перемещение Долины.

Кларе не пришлось повторять дважды.

Вот и знакомый овраг. Клара решительно свернула вниз, в привычную темноту.

На маленький отряд тотчас же навалилась глухая, ватная тишина. Ни дуновения ветра, вообще никакого движения жизни не ощущалось здесь – даже попортившие Кларе немало крови хищные кусты стояли поникшие и мёртвые.

Кто-то (или что-то) высосал их досуха.

Эвис повернула камнем внутрь элегантное кольцо на среднем пальце правой руки и что-то прошептала. Клара ощутила мгновенный болезненный укол – Эвис набросила на себя незримый защитный плащ.

– Прикройтесь, – бросила она остальным, делая осторожный шаг вперёд.

Однако её предосторожности оказались излишними. Кусты не притворялись, они были по-настоящему, на самом деле мертвы. Эвис отломила пару веточек и вернулась обратно.

– Клара, это по твоей части. Никогда не могла заставить себя заучить все эти тычинки-пестики…

– Райна, последи, чтобы никто… – начала Клара, протягивая руку к добыче Эвис.

– Я всё поняла, госпожа, – перебила её воительница. – Муха не пролетит!

…Кусты и впрямь были не просто убиты. Внезапно ставшие хрупкими, их ветви удерживало от рассыпания в пыль только вяжущее заклятье Эвис. Все жизненные соки – и простые, и магические – покинули хищные создания. В самой глуби жил ещё отзвук предсмертного ужаса – растения тоже умеют бояться.

– Их убили, – решительно сказала Клара. – Но заклятье я опознать не могу. Никаких следов.

– Тогда наше дело плохо, – спокойно заметил Эгмонт. – Это значит, что козлоногие уже где-то совсем рядом.

– Не поискать ли сперва более естественную причину, Эг? – поморщился Мелвилл.

– Только никаких споров здесь! – прикрикнула Клара. – Не так и важно сейчас, что их убило…

– Как же не важно, нам ведь надо подстроить все заклятия? – удивилась Эвис. – А то будем… словно маги-недоучки, огненными мячиками кидаться…

Молодая волшебница была совершенно права.

– Нет у нас времени на выяснения, Эвис, – вздохнула Клара. – Сегодня придётся вспомнить детство и приготовить файерболы. Идёмте!..

Однако они не прошли и сотни шагов, как тропу преградила какая-то громадная туша, валявшаяся прямо поперёк неё.

Жзашпаупат. Тоже мёртвый.

– Ну и дела… – покачал головой Эгмонт. – Они что же, задались целью извести всё живое вокруг Долины?

– Осмелюсь заметить, кир Эгмонт, – внезапно заговорила Райна. – Этого молодца никто не убивал – он умер сам. От страха.

– Ч-что? – поразилась Эвис. – Да чтобы эти твари кого-то боялись? Что за ерунда! Откуда ты знаешь?

– Валькирии чувствуют страх куда тоньше нас, магов, – заметила Клара. – Держи себя в руках, Эвис. Не хватало нам ещё и женских разборок!

Райна и бровью не повела в ответ на выпад волшебницы.

– Да, кирия Эвис, мы чувствуем страх. Он нам ненавистен куда больше смерти. Этот, – она с презрением пнула носком сапога мёртвого зверя, – умер не так, как положено при его силе и свирепости. Он умер, тщетно прося пощады.

Эвис было фыркнула, однако и Клара, и оба мага оставались серьёзны.

– Ты считаешь, он столкнулся здесь с нашими врагами?

– Не знаю, кирия, – воительница покачала головой. – Я умею чувствовать чужой страх… не больше.

Они двинулись дальше – оружие наготове. Тьма сгустилась до такой степени, что не видно было даже вытянутой руки. Плохо помогало и магическое зрение; одна Райна, привыкшая к вековечной тьме своего родного мира, шагала как ни в чём не бывало.