Во имя Науки! Убийства, пытки, шпионаж и многое другое - Сэм Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
50
Голд, в частности, мог оправдывать для себя добычу информации у «Пенн Шугар» тем, что в 1930-е годы кража научных производственных секретов формально не считалась уголовным преступлением. Это было просто гражданское правонарушение. Так что теоретически «Пенн Шугар», узнав о кражах, могла подавать в суд на советские фирмы. Но удачи ей в возмещении ущерба… (Прим. авт.)
51
Начиналась она так: Веселей играй, гармошка, / Мы с подружкою вдвоем / Академику Лысенко / Величальную поем. («Колхозная запевка». Слова А. Сальникова, музыка К. Массалитинова). (Прим. перев.)
52
В отношении непосредственного участия Т. Д. Лысенко в уничтожении коллег, а также количества жертв репрессий, связанных с его именем, мнение автора может не совпадать с мнением редакции. (Прим. ред.)
53
Сара Пэйлин – член Республиканской партии, губернатор штата Аляска в 2006–2009 годах. (Прим. перев.)
54
Если Гарри Голд почувствовал огромное облегчение после ареста, его семье пришлось гораздо хуже. Отец и брат получали такое множество телефонных звонков с угрозами, в большинстве которых звучали и антиеврейские мотивы, что им пришлось удалить номер из телефонных справочников. Голд, начиная шпионскую деятельность, хотел бороться с антисемитизмом, но разоблачение дало противоположный эффект. (Прим. авт.)
55
Как заметил один американский физик: «Фукс очень упорно работал для нас, для нашей страны. Его проблема заключалась в том, что не менее упорно он работал и на русских». Все было гораздо хуже, чем представлял себе этот физик. Послевоенная Великобритания, стремясь сохранить свою роль могучей мировой колониальной державы, очень хотела стать одной из первых ядерных стран мира. Поэтому Клаус Фукс воровал документы из Лос-Аламоса и для британцев. В целом можно сказать, что Клаус Фукс сыграл ключевую роль в создании атомной бомбы тремя странами. Физик Ханс Бете однажды сказал про Фукса: «Он единственный физик из всех, кого я знаю, кто действительно изменил ход истории». (Прим. авт.)
56
Если вам интересно, существуют различные методы получения полезной и достоверной информации в ходе допросов.
В лихие 1930-е годы копы часто выбивали признания, погружая арестованных с головой в воду или вывешивая их из окна. Со временем эти способы подверглись осуждению как варварские, и на их место пришли, предположительно, более совершенные психологические методы – яркий свет, изоляция и сочетание «добрый и злой полицейский». К сожалению, несмотря на всю научную мишуру, эти новые методы действовали не очень эффективно и привели лишь к получению тысяч ложных признаний. Хуже того, даже когда полиции удавалось захватить реального подозреваемого, их агрессивная манера допросов приводила лишь к тому, что люди замыкались, переставали отвечать на вопросы и расследование зависало.
В наше время лучшими методиками допроса считаются те, что в меньшей степени ориентированы на насильственное получение признательных показаний, а нацелены на «убалтывание» подозреваемых в надежде, что они сами себя выдадут в потоке слов. Идея в том, что чем больше человек говорит, тем больше вероятность, что он начнет где-то противоречить сам себе или выложит подробности о своих перемещениях и алиби, которые следователи смогут проверить и обратить в улики. Следователи могут также использовать такие хитрые приемы, как просьба рассказать ту или иную историю задом наперед или просьба нарисовать какое-нибудь не имеющее отношения к делу изображение в ходе продолжающейся беседы: этот прием увеличивает «когнитивную нагрузку» на человека, которому становится труднее придерживаться выдуманной версии.
Надо признать, подобные «мягкие» методы не удовлетворяют нашего чувства возмездия – убежденности в том, что негодяи заслуживают сурового обращения. Но известно множество случаев задержания невинных людей по ложным обвинениям. И если ваша цель не столько месть, сколько стремление изолировать от общества действительно виновных, то дать подозреваемым возможность расслабиться и болтать до тех пор, пока не проболтаются, – гораздо эффективнее. (Прим. авт.)
57
Еще в средней школе Качинский однажды принял участие в создании самодельной бомбы, но тогда на это не обратили внимания. К тому же это была не его идея. Просто его одноклассник очень увлекался взрывчатыми веществами. Тед хорошо учился по химии и знал, что можно сделать взрывчатку, смешав аммиак и йод. Если потом притронуться к смеси – пусть даже перышком – вуаля, примитивная бомба! Одноклассник, услыхав про это, попросил Теда показать, как это делается.
Наверное, Теду не следовало бы делиться этими сведениями. Но ему очень хотелось произвести впечатление на одноклассника – популярного спортсмена-борца – и подружиться с ним. Не сработало. А бомба, к сожалению, сработала. Тот парень взорвал ее прямо в классе, от взрыва вылетели стекла в двух окнах и одна девочка временно потеряла слух. К счастью, никто из оказавшихся поблизости не пострадал. Директор справедливо оценил инцидент как безмозглую выходку и на один день отстранил Качинского от занятий, после чего благополучно забыл о происшествии. Только задним числом, спустя много лет, он усмотрел в этом зловещий знак. (Прим. авт.)
58
Точности ради надо сказать, что больше способствовала раскрытию дела жена Дэвида, Линда, а не он сам. Прочитав манифест, она, зная об общем презрении братьев к индустриальному обществу, спросила, не может ли Тед (которого она в глаза не видела) оказаться этим самым Унабомбером. Дэвид сначала отверг предположение, но позже, на основании определенных деталей, которые нельзя было игнорировать, признал, что в этой идее что-то есть.
Например, Дэвид обратил внимание, что некоторые бомбы взрывались вскоре после того, как семья Качинских отправляла Теду деньги. Тед также знал плотницкое дело (иногда бомбы были в деревянных ящиках) и жил в некоторых городах, где погибали люди от взрывов. Наконец, Дэвид узнал выражения, которые Тед употреблял в письмах (например, «хладнокровные логики»), а также характерные индивидуальные ошибки брата в написании некоторых слов. Здесь же нужно добавить, что один из агентов ФБР позже заметил, что и в письмах Качинского, и в манифесте встречается фраза «нельзя одновременно съесть торт и сохранить его» вместо более распространенного варианта этой пословицы «нельзя одновременно сохранить торт и съесть его». Если вдуматься, второй вариант нелогичен: действительно, нельзя съесть торт,
