Хранители - Джон Толкин

Вскоре сняли повязку и с Фродо. Он открыл глаза и взволнованно огляделся. Хранители стояли на огромном лугу. Слева от них возвышался холм, покрытый ярко-изумрудной травой. Холм венчала двойная диадема из высоких и, видимо, древних деревьев, а в центре росло еще одно дерево, громадное даже среди этих гигантов. Это был мэллорн – исполинский ясень – с белой дэлонью в золотистой листве. Внутреннее кольцо древесной диадемы образовывали тоже исполинские ясени, а внешнее – неизвестные хоббитам деревья с необыкновенно стройными белыми стволами и строго шарообразными кронами, но без листьев. Изумрудные склоны округлого холма пестрели серебристыми, как зимние звезды, и синими, словно крохотные омуты, цветами, а над холмом в бездонной голубизне неба сияло ясное послеполуденное солнце.

– Перед вами Курган Горестной Скорби, – с печальной гордостью проговорил Хэлдар. – Под ним, на месте своего жилища, похоронен первый властитель Лориэна – или, по-вашему, Благословенного Края – Эмрос, переселившийся сюда из Эльдара. Здесь даже в самые суровые зимы не увядают эльдарские всегдаживые цветы и шелестит о Прошлом вечнозеленая трава. Отдохните, нам остался один переход, вечером вы предстанете перед нашими Владыками.

Усталые Хранители прилегли на траву, но Фродо ошеломленно озирался по сторонам, не в силах лечь или даже пошевелиться. Он смотрел на канувший в Прошлое мир, освещенный навеки исчезнувшим светом, и этот поразительно древний мир, открываясь его изумленному взгляду, как бы на его же глазах и рождался. Он видел лишь знакомые ему цвета: белый, желтый, зеленый, синий, – но они были такими свежими и яркими, словно явились ему здесь впервые, а он, разглядев их, дал им названья. Тут нельзя было летом сожалеть о весне или мечтать зимою о лете – в неизменной жизни Благословенного Края прошлое и будущее сливались воедино. Неожиданно Фродо заметил Сэма – он ошарашенно протирал глаза, будто не верил тому, что видит.

– Раньше я думал, – пробормотал Сэм, – что если эльфы, то надо, чтоб ночь... чтобы темный лес, и луна, и звезды... А тут нате-ка вам – белый день... да светлей светлого, да ярче яркого!.. И оно им, оказывается, в самый раз подходит! Вроде ты не сам по себе, а в песне... если вы понимаете, про что я толкую.

Хэлдар посмотрел на них и улыбнулся, словно он не только услышал слова, не только понял, о чем Сэм «толкует», но проник в сокровенный смысл его мыслей.

– Вы почувствовали могущество Владычицы Лориэна, – не очень понятно объяснил он хоббитам. – Хотите подняться на дэлонь Эмроса?

...Хоббиты шли к вершине Кургана. Фродо неспешно шагал за Хэлдаром, дышал, ощущал на лице ветерок – словом, жил – и, однако, отчетливо чувствовал, что попал в извечно неизменный мир и что, когда ему придется отсюда уйти, он, путник из далекой Хоббитании, на веки веков останется в этой жизни.

Они приблизились к центральному мэллорну. И тотчас ветер потянул с юга, и в шелесте золотистой ясеневой листвы Фродо услышал, как лазоревые волны накатываются из минувшего далека на берег, давно смытый в бездонные глубины, а над бескрайней лазурью всхлипывают птицы, которых никто в Средиземье не видел.

Хэлдар уже исчез наверху. Фродо взялся за веревочную лестницу, а левой рукой оперся на мэллорн, – никогда еще ему столь полно не открывалась живая жизнь, пульсирующая в дереве. Он ощущал бархатистую кожу-кору и могучую, но беззащитную древесную плоть не как лесничий, столяр или плотник, а так, словно стал побратимом ясеня. На дэлони Хэлдар взял его за руку и, повернув к востоку, серьезно сказал:

– Прежде всего посмотри туда!

Фродо послушно поглядел на восток и увидел в отдалении невысокий холм, то ли поросший гигантскими деревьями, то ли застроенный серебристыми замками с прозрачно-золотистыми куполами крыш. Холм излучал, как почудилось Фродо, светлую, неодолимо притягательную силу, и ему, словно у него вдруг выросли крылья, захотелось подняться в прозрачный воздух, чтобы перелететь к светлому холму и спокойно отдохнуть там от всех невзгод. Потом он глянул на юго-восток – перед ним расстилался Золотой Лес, по которому спокойно текла Ворожея, впадающая в Андуин – Великую реку. Он всмотрелся пристальней и с удивлением заметил, что левый берег Андуина Великого и низкие луга восточного заречья подернуты серовато-блеклой пеленой: там привычно хозяйничала зима. На лугах кое-где щетинился кустарник, а уходящие за горизонт приземистые холмы поросли редким, с проплешинами, лесом. В серой мгле обесцвечивались и меркли бледные лучи предвечернего солнца, ярко золотящегося над Кветлориэном. Хэлдар посмотрел на Андуин и сказал:

– Чуть дальше, за этим редким мелколесьем, теснятся дремучие Чародейские Дебри, где ели и пихты, продираясь к свету, безжалостно душат своих же сородичей, а у земли, в душном и сыром сумраке, заживо гниют их нижние ветви. Там, на высоком, но болотистом холме, высится неприступный замок Дул-Гулдур, в котором некогда скрывался Враг, а сейчас творится что-то непонятное. Над его островерхой дощатой крышей часто клубятся черные тучи, иногда озаряемые вспышками молний, но какие силы противоборствуют в Дебрях, не знает пока даже наша Владычица. – Хэлдар умолк и спустился вниз; Фродо с Сэмом последовали за эльфом.

У подножия Кургана они увидели Арагорна, молчаливого и неподвижного, как ясень Эмроса; в руке он держал серебристый цветок, а глаза его светились памятью о счастье. Фродо понял, что их проводник переживает какое-то светлое мгновение, вечно длящееся в неизменности Лориэна. Ибо суровое лицо Арагорна было сейчас молодым и прекрасным, а его выцветший походный плащ казался в солнечных лучах золотым. Перед Фродо стоял нуменорский рыцарь... Ванаимэльда, Арвен, – услышал он. Арагорн пошевелился – и увидел хоббитов.

– Сюда неизменно стремится мое сердце, – грустно улыбнувшись, сказал Арагорн. – И если наш путь не завершится победой, оно упокоится здесь навеки. Пойдемте! – Арагорн взял хоббитов за руки, и они присоединились к остальным путникам. В этой жизни он больше никогда здесь не был.

Глава 7

ЗЕРКАЛО ГАЛАДРИЭЛИ

Хэлдар повел Хранителей дальше. Солнце клонилось к Мглистому хребту, а на востоке сгущались вечерние тени. Тропинка нырнула в ясеневый лес, где сумрак был уже почти ночным; эльфы зажгли неяркие фонари.

Но вскоре сумрак опять поредел – Хранители вышли на просторную поляну. Впереди поляна плавно расширялась, открывая взгляду высокую стену, отделенную от путников широким рвом, с почти отвесными изумрудными склонами. За стеной, под шатром темнеющего неба, усеянного серебристыми крапинками звезд, высились такие громадные ясени, каких они не видели даже здесь, в Лориэне. Ветви у этих могучих гигантов росли вкруговую на нескольких уровнях, как бы образуя древесные этажи. Сквозь густую листву каждого этажа проблескивало множество разноцветных огоньков – серебряных, синих, зеленых и золотых. Хэлдар повернулся к Хранителям и сказал: