Interite (опустошение) 1.7 - финал (СИ) - Тутынин Антон

Также присутствовали замы министров, личные помощники Дланей, и высший офицерский состав армии. Короче были здесь все, кто хоть сколько-то влиял на развитие Империи Интеритум.

Все, кроме министра логистики и перевозок, Назгира из рода Авиакари…

— Карающая Длань.

— Да, мой Император, — Джиян Кирваджу аль Девишь вышел из первого ряда собравшихся, сделав шаг вперёд.

— Длань Истины.

— Да, господин? — седой, но весьма хмурый Крейн Малус также вышел из строя. Их собрали в чёткую коробку по десять человек в колонну, ориентируясь на старшинство и влияние. Более двухсот человек сегодня собралось здесь! Лучшие из лучших!

— Я давал достаточно времени и намёков нашему министру логистики дабы одуматься. Сегодня время истекло. Он знал к чему всё идёт и предпочёл воспротивиться. Приведите его ко мне живым. Срочно.

— Что делать с теми, кто будет с ним рядом? — задал ожидаемый вопрос Джиян. Он никогда не был против пополнения запасов срока жизни, даже когда тот перевалил за десять миллионов лет. Война с искажёнными сделала его практически бессмертным. Война, и конечно сам Император!

— Оставить в живых для разбирательств. Крейн, а ты оцени вину всех, кто ему потакал, и вынеси справедливый приговор.

— Конечно, Азраил. Сделаю всё что могу, — будучи тестем императора Крейн Малус был одним из немногих кто имел право обращаться к императору по имени. Но то что его Азраил проверит лично он тоже знал. И ни ошибок, ни халатного отношения возгордившись себе не позволял.

— Ну а мы пока начнём, — продолжил Азраил после того как эти двое ушли. — Все вы были избраны как лучше из лучших. Вы куёте со мной нашу империю, выкладываясь на все двести процентов. И это я очень ценю! Однако… кроме профессионализма ещё больше я ценю высокую ответственность перед самими собой и преобладание общего блага над личным в мышлении вашем и в ближайших ваших сподвижниках. Вот только зачастую, как уже бывало не раз, личное со временем начинает затмевать общее благо, а потому начинаются злоупотребления, хищения, саботажи и просто потворствование своим детям, выросшим в изобилии. Теряя человеческий облик из-за потакания властных родителей их слабостям, они становятся червоточиной что грызёт любую страну изнутри. Ведь их тоже начинают тащить во власть… Нда. Дети это и будущее, и погибель будущего. В этом всё зависит только от нас настоящих…

Люди молчали, внимательно слушая императора, ходившего пред их строем взад и вперёд. Будучи на возвышенности, где вскоре должны будут поставить тронный комплекс для торжественных приёмов, Азраил наконец-то начал озвучивать те слухи, что давно ходили во властных кругах. И всем без исключения хотелось наконец узнать, что из тех слухов правда, а что нет.

— Чем выше люди забираются, тем больше власти в их руках, и тем больнее сказываются на империи их ошибки и злонамеренные преступления ради личного. Да, от ошибок никто не застрахован, даже я. И мы никак не сумеем избавиться от них. Однако от злонамеренного вредя избавление есть. Желаешь служить империи, служить людям? Желаешь взять власть в руки?! Тогда имей храбрость нацепить на себя и ошейник!

Тут же зал загудел, защёлкали невидимые механизмы, и вскоре за спиной императора, за тем местом куда должны были встать в будущем троны для императора и императриц, вырос обелиск. Формой он напоминал шкатулку, с плавными, скошенными словно чаши створками, только поставленную на попа. Сделан этот обелиск был явно из мегаструктуры, ибо имел абсолютно характерный для неё молочно-белый вид, а его снеки и внутренние полости оказались украшенными фигурками из чистого золота и миниатюрными сценами из истории становления Империи Интеритум. Также на этом фоне сильно выделялось пять крупных камней, переливавшихся от чёрного к белому в зависимости от угла зрения. Всё-таки экскрементам Хряся, сходным по структуре с алмазами, нашлось применение. Как оказалось, этот кристалл был идеальным катализатором для мистических конструктов, ибо проводимость маны в них приближалась к бесконечности.

— Обелиск императорской власти — венец творения кнотов, при непосредственном моём участии. Он призван ставить контрольные закладки в души смертных, дабы они не смогли навредить империи сверх меры. И чем выше твоё положение, тем более жестокую клятву тебе придётся дать, иначе просто никак… Все вы дадите клятву на этом обелиске, — Азраил обернулся назад, оглядев молчаливые шеренги тяжёлым взглядом.

— Все, кто не согласен с такой постановкой вопроса, могут просто уйти. Уйти из политики, из правительства, уйти от управления страной. Я никого неволить не буду. Но и положение своё в обществе вы при этом потеряете, став обычными гражданами, как и все. Итак, кто первый рискнёт?

Молчание.

— Позвольте мне! — а спустя пару минут тишины раздался именно женский голос. И её можно было понять, ибо у Лейки не было ничего кроме империи. Детей на сознательно не заводила, выбрав службу до конца дней своих.

— Похвальная храбрость, Лейка. Я не удивлён.

— Мне всё одно жить не больше тридцати лет осталось. Да и потом, один раз умирать, — та лишь пожала плечами, подойдя ближе к императору. — Что мне нужно делать?

— Просто подойди к нему, встань на одно колено и прикоснись правой ладонью к поверхности. Слова и знание сами к тебе придут.

— Хорошо… Хмх! — явно нервничая, Лейка двинулась к обелиску. Как и сказал император, встала на одно колено рядом с ним, и положила руку. А как только коснулась тёплой поверхности, так сразу и замерла, словно провалившись в транс. Минута шла за минутой, и лишь на седьмую по счёту её губы раскрылись.

— Клянусь душой своей и телом, клянусь душами моих потомков до второго колена, что ни мои действия, ни бездействие, ни намерения, никак не станут вредить империи!

— Что есть империя? — задал вопрос Азраил.

— Империя — это её люди! Все люди.

— Что есть власть? — новый вопрос от императора.

— Власть лишь инструмент поддержания всеобщего порядка и процветания. Закон суров — но это закон!

— Что есть богатство империи?

— Уровень жизни и число жителей империи.

— Кто суть правители империи?

— Рабы её! — произнеся это, лейка отшатнулась от обелиска, словно её током шибануло, упав на пятую точку. Выглядело это забавно, но никто не смеялся. Отнюдь, им сейчас было не до смеха.

— Ты молодец. А твоя храбрость достойна награды! — достав один из добытых на дикой планете сгустков жизни (недавно за ними специально сходил), Азраил пролили на голову киборга голубой дождь из расплавленной субстанции. — Живи долго, Лейка. На славу нам, и нашему народу. Теперь у тебя впереди ещё целый век! А захочешь избавиться от железа, просто удали его — твоё тело само регенерирует.

Ну а после был долгий поток из следующих добровольцев. Клятву давали по-разному. Кто-то клялся душой и телом, в том числе родных, чиновники и офицеры пониже рангом только телом и здоровьем семьи, а те, кто стоял в самом низу сегодняшнего списка и вовсе клялись здоровьем рассудка и способностью иметь потомство. В общем, разнообразие было.

Но вот поток людей всё же иссяк, и все они стояли перед своим императором уже совсем другими людьми. Если кто и имел планы откусить кусок от империи раньше, пользуясь властью, то теперь и думать об этом боялся, став рьяно воспринимать заложенные принципы словно единственную истину. Азраил успел-таки заложить фундамент стабильности новой страны! Успел.

Но оставалось ещё последнее дело.

В атриум вошли двое. Джиян, в слегка потрёпанном костюме, и Назгир из рода Авиакари с оплывшим от побоев лицом, и вывихнутой рукой, кою баюкал другой, ещё здоровой.

— Никого не убил?

— Как ты и приказывал, мой император, — Джиян улыбнулся в ответ. Ему нравилось иметь привилегию говорить с Азраилом на «ты». Это делало его ближе к тому, кто имел высшую силу в галактике. И Джияну это было просто по-человечески приятно. Зато Назгир скривился словно кислый лимон съел.

— Здравствуй Назгир. Вижу ты так и не передумал вести свою игру?