Предатель крови - Барб Хенди

Человеческие глаза не так зорки, как глаза эльфа, но все же Брет подметил, что лицо Бротана, наполовину прикрытое шарфом, на миг окаменело. Старший анмаглахк явно знал и Лисила, и Нейну. Брет надеялся, что это обстоятельство не испортит плодов многолетнего труда, который привел к нынешней счастливой ночи.

— Зачем он здесь? — внезапно спросил Бротан.

— Хочет выяснить, что произошло с его родителями, — ответил Брет. — А еще, сдается мне, он намерен остановить вас.

Бротан вздохнул и ссутулился, словно под тяжестью незримой ноши.

— Ты знаешь что-нибудь о родителях Лисила? — спросил Брет — и тут же пожалел о своем вопросе.

Бротан ожег его взглядом, и Брету на миг показалось, что в янтарных глазах эльфа мелькнула боль… но тут же сменилась такой непримиримой ненавистью, что трактирщик еще больше забеспокоился.

— Уйлева ми со оран Аойшенис-Ахарэ, — сказал Бротану молодой эльф. — Ге ми фаод ворджхасиджлеанав аг тру, Лиишил!

— На-фуам! — отрезал Бротан.

Его спутник передернулся и ничего не ответил, но все же от него явственно веяло тревогой. Последнее слово, которое он произнес, очень походило на имя Лисила, и Брет подозревал, что эти двое спорили о том, как им быть с Лисилом. Бротану явно наплевать было на страстное высказывание молодого анмаглахка.

— Лисил может вам помешать? — спросил Брет, стараясь не выдать собственного беспокойства.

Бротан заглянул в темноту отверстия в стволе дуба.

— Нет. Сегодня ночью Дармут умрет.

— Наш народ будет вечно тебе благодарен. — Брет кивнул и продолжил уже более деловым тоном: — С годами стало все труднее подкупать слуг, но, судя по тому, что я слышал, Дармут, когда ему нужно побыть в безопасном месте, спускается в свою родовую усыпальницу на нижнем ярусе замка. Почему — не знаю. Быть может, это самое укрепленное помещение в замке.

Говоря это, Брет как бы невзначай пятился. Бротан смотрел на него своими раскосыми нечеловеческими глазами, и под этим взглядом Брет все явственней ощущал опасность.

Не сказав больше ни слова, Бротан пролез в ствол мертвого дерева, и молодой эльф последовал за ним.

Брет зашагал через лес, держась подальше от озера и поближе к городу. С рассветом он прибьется к компании каких-нибудь купцов или крестьян и вместе с ними проберется в город. Он разбудит Вонкайши, своих собратьев по заговору, и скоро все узнают о грядущих переменах.

Бротан и его сородичи стремятся обделывать свои дела в тайне, но Брету наплевать было, сколько слуг или стражников умрет этой ночью, если эльфы столкнутся с нечаянными свидетелями. Перед ними высокая цель, а свобода никогда не добывается без крови. Чего стоят несколько смертей по сравнению с новой жизнью для всего края! Дармут должен быть уничтожен любой ценой.

Вот почему Брет много лет назад стал одним из соглядатаев тирана. Шпионя в пользу Дармута, он одновременно трудился на благо заговора Вонкайши сражаются ради блага всего народа, и если в этой незримой войне кому-то не повезет попасть под перекрестный огонь — что ж, на войне не обойтись без потерь. То, что сделал Брет, сделано им не ради личной выгоды, но для всех жителей этого несчастного края.

Он ежился от холода под колючим, мерно падающим снегом, но согревался, воображая себе, как Бротан вновь и вновь вонзает свои узкие стилеты в плоть Дармута. Ах, как жаль, что он, Брет, не сможет увидеть этого собственными глазами!

ГЛАВА 15

Винн и Хеди замерли, прижавшись к стене, в небольшой нише у самого начала северного коридора.

Удача благоволила им больше, чем смела надеяться Винн, — они никого не встретили по пути, даже когда спустились с парадной лестницы и прошмыгнули через просторную лестничную площадку главного этажа. От подножия лестницы женщины на цыпочках, прижимаясь к стене, двинулись по северному коридору — и так шли до самого поворота.

— Сними с головы платок, — прошептала Хеди, — пригнись и осторожно выгляни из-за угла. Я уже как-то видела солдат, которые охраняли дверь в конце коридора, и вид у них был не очень-то бдительный.

Винн опустилась на колени, по-прежнему прижимая к себе подсвечник и холщовый мешок, пригнулась пониже, едва не касаясь лбом пола, и выглянула из-за угла. Двое стражников, стоявшие перед дверью, о чем-то оживленно беседовали, но коридор был настолько длинный, что Винн не смогла разобрать ни слова. Она отодвинулась назад и встала.

— Солдаты увидят нас, как только мы выйдем из-за угла, — прошептала она.

Хеди глянула на нее в упор и сунула ей ключ, отобранный у молодого стражника.

— Ну и пусть увидят! — шепотом огрызнулась она. — Иди следом за мной, как полагается хорошей служанке, а когда начнется — бей со всей силы подсвечником. Если тебе, конечно, дороги свобода и жизнь.

Прежде чем Винн успела ответить, Хеди спрятала за спину обе руки, сжимая в правой кинжал, и шагнула за угол.

У Винн перехватило дыхание, но она постаралась сосредоточиться на плане, который придумала Хеди. Этот план был слишком опасным, но ничего другого им просто не оставалось. Винн прикрыла подсвечник мешком и двинулась вслед за Хеди.

Та с невозмутимым видом шла по коридору, и Винн невольно наклонила голову. Каждые несколько шагов она исподлобья поглядывала перед собой, покуда Хеди не остановилась в шаге от стражников.

У одного из солдат был усталый вид, глаза его откровенно слипались — должно быть, он слишком долго стоял на посту. Высокий, тощий, в кожаном доспехе, довольно чистом и добротном. Стражник, стоявший слева, был толст и небрит, и от него отчетливо несло пивом.

— Что такое, леди? — спросил он. — Заблудились?

Винн видела только спину Хеди и кинжал, который сжимала в руке ее спутница. Хеди повернула голову к толстому солдату, и тощий тотчас занервничал. Он выпрямился и с беспокойством глянул на своего напарника, который судорожно сглотнул и откашлялся.

— Что такое, леди? — повторил он. — Сюда никому ходить нельзя, а кому можно, так нас о том предупреждают заранее. Да и там, внизу, нет ничего интересного.

Хеди бросилась на толстого стражника.

Винн уронила мешок, и оттуда донесся приглушенный кошачий вопль. Девушка испуганно глянула вниз, вспомнив, что в мешке сидит Кори. Потом подняла глаза — и тут события начали разворачиваться с пугающей быстротой.

Небритый солдат, сдавленно вскрикнув, повалился навзничь. Хеди не удержалась на ногах и упала на него, своим весом прижав собственные руки к груди солдата. В глазах его отразилось безмерное потрясение, но тут же его сменила боль. Застонав сквозь зубы, он судорожно цеплялся за рукоять своего меча, придавленного телом Хеди.