Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2 - Георг Борн

— Вот как! Где же он теперь живёт?

— О, Пьер Гри теперь живет на улице Вожирар, с тех пор, как его приемная дочь получила богатое наследство и купила ему чудесный дом.

— На улице Вожирар? А в каком месте?

— Приемная дочь Пьера Гри, в знак благодарности, купила ему дом прямо напротив Люксембургского дворца. Жозефина не хотела, чтобы он оставался здесь, на Ночлежном острове. Вы хотите его видеть?

— Да, хотел бы.

— Его нетрудно найти, — продолжал трактирщик, — у дома господина Гри стоит торговец с фруктами… Вы знаете господина Калебассе?

— Нет, не знаю.

— Ну, да это все равно, ступайте только в тот дом, у которого стоит фруктовщик под красным зонтом и спросите господина Гри.

— Благодарю вас, — сказал Нарцисс, выпил вино и ушел.

Он видел, что дело это не такое простое, как ему казалось, в сущности до осуществления его цели было еще далеко.

Однако это его не остановило, он надеялся когда-нибудь узнать то, что хотел.

Уйдя с острова, Нарцисс на минуту приостановился в раздумье, не навестить ли прежде всего мушкетеров, которые сделали ему столько добра? Но подумав, что они не рассердятся, узнав, что он пошел на поиски матери, отправился на улицу Вожирар. Дойдя до Люксембургского дворца, молодой человек стал искать фруктовщика, о котором ему говорил трактирщик.

Вот и красный зонт и доброе лицо старого торговца.

Папа Калебассе был все такой же. Он сидел у своей лавочки, румяный, сытый, и раскланивался с проходившими мимо знакомыми.

Нарцисс подошел и тоже поклонился.

— Здравствуйте, — ответил папа Калебассе, недоверчиво посмотрев на запыленную одежду молодого человека, — вы, должно быть, с дальней дороги?

— Я знаю, что это видно по моему костюму, но я не успел переодеться. Мне нужно поскорее отыскать кое-кого. Скажите, пожалуйста, не в этом ли доме живет бывший содержатель гостиницы на Ночлежном острове?

Папа Калебассе подумал, что молодой человек, вероятно, из прежних посетителей Пьера Гри.

— Да, господин Гри живет здесь, — сказал он, — но теперь он занимает совсем другое положение в свете. Он совсем покончил с гостиницей «Белая Голубка».

— Знаю, он ее продал. Но мне бы хотелось кое-что узнать у господина Гри.

— Гм, до него не так-то легко добраться, — заметил Калебассе. — С тех пор, как его приемная дочь сделалась знатной дамой, все изменилось. Вы не думайте, что она загордилась, как бы это сделали другие. Нет!

— Вы, вероятно, знаете господина Гри?

— Как же! — ответил словоохотливый старик. — Лет сорок знаю… и Жозефиночку знаю с рожденья. Я ее крестный. Да, так-то оно в жизни получается. А вам зачем господин Гри?

— Если вы так добры и любезны ко мне, помогите мне повидаться с господином Гри.

— Зачем?

— Мне надо обязательно повидаться с ним, чтобы навести сведения о моей матери.

— Вашей матери?

— Мне говорили, что она жила на Ночлежном острове.

— Ну, тогда другое дело. Пойдемте, я провожу вас.

— А кто же покараулит ваши фрукты?

— У меня никто ничего не тронет. Пойдемте. Нарцисс пошел за фруктовщиком.

Они поднялись по лестнице. Калебассе постучал. Дверь открыл человек лет пятидесяти, очень приличной наружности.

Пьер Гри стал совсем другим человеком. На нем был широкий черный сюртук, панталоны до колен и черные, плотно обтянутые чулки. Волосы и борода у него стали совсем седые.

Он поклонился Калебассе и вопросительно посмотрел на Нарцисса.

— Этот молодой человек хочет с тобой переговорить, Гри,— сказал фруктовщик, входя с Нарциссом в уютно убранную комнату. — Он говорит, что его мать жила у тебя на Ночлежном острове и хочет спросить, не знаешь ли ты, где она?

— Ваша мать? — с удивлением спросил Пьер Гри, оглядывая Нарцисса, — как ее звали?

— Не могу вам этого сказать, господин Гри!

— Не можете? Разве это секрет?

— Нет, господин Гри, я просто сам не знаю ее имени.

— Что? Вы сами не знаете, как зовут вашу мать? Да вы на смех хотите меня поднять? — сердито, спросил Гри, — ну, для этого поищите кого-нибудь другого!

— Конечно, для этого вам незачем было к нам приходить, — подтвердил папа Калебассе.

— С чего вы это взяли? Я и не думал вас дурачить! Я хотел только попросить вас помочь мне в моем трудном положении.

— Теперь мне ясно, вы пришли за милостыней! Ну, Калебассе, больше не приводи ко мне таких господ, — сказал Пьер Гри и отвернулся.

— Да послушайте, милостивый государь, как вы можете так говорить! — вскричал оскорбленный Нарцисс, вынимая из кармана горсть золота и показывая им, — зачем мне милостыня, когда у меня здоровые руки, которые умеют работать, когда меня вырастили и постоянно поддерживают господа мушкетеры?

При этих словах Калебассе и Гри изменили свой тон.

— Господа мушкетеры? — спросил фруктовщик, — кто же это?

— Маркиз, виконт и господин Милон.

— Это другое дело, — сказал Калебассе, — расскажите толком нам о своей матери, молодой человек!

— С удовольствием, если бы сам знал что-нибудь. Я обошел всю Францию, был даже в Испании, разыскивая ее, и нашел только укротителя зверей, который много лет тому назад увез меня с Ночлежного острова.

— Что? Укротителя зверей? — спросил Пьер Гри, припоминая, — так вы тот мальчик, которого несколько лет назад украл на Ночлежном острове англичанин, укротитель зверей?

— Да, тот самый.

— Я это помню, — сказал Гри.

— Вы его искали? — с любопытством вмешался в разговор Калебассе, — разве вы не все время оставались у него?

— Во время пожара в Бове меня вытащил из горевшей гостиницы господин Милон, а укротитель зверей куда-то пропал. В тот самый день моя мать нашла меня, но после пожара она тоже исчезла.

— Что же вы узнали от укротителя зверей? — спросил Гри.

— Он сказал мне, что моя мать в то время жила у вашей дочери на Ночлежном острове.

— Да, это правда! — ответил Гри, — теперь я припоминаю, Жозефина спасла вас и вашу мать от какой-то беды и привезла на остров.

— Жозефиночка всегда была добра и сострадательна, — похвалил Калебассе.

— Да, она уж от природы такая, — подтвердил Гри.

— Так вы помните все это! — обрадовался Нарцисс, — о, значит, вы можете сказать, куда ушла моя бедная мать! Я готов все сделать, чтобы отыскать ее. Ведь я даже не знаю своей фамилии и кто мой отец!

— Конечно, это очень неприятно, — заметил Калебассе.

— К сожалению, я ничего не могу сказать вам на этот счет, молодой человек, — ответил, пожимая плечами, Пьер Гри, — я не знаю, куда потом делась ваша мать. Я слышал, что укротитель зверей увез вас, и я даже подумал, что бедной женщине будет легче, так как она была такая бледная и усталая. Мне казалось, что ей не так будет тяжело, когда с нее снимут заботу о вас. Но потом я забыл о ней. Мне ведь в то время нельзя было сидеть сложа руки, а надо было трудиться.