Математик Боя. Жизнь сильнейшего - Blood_and_Tea

— Посмотрите на мир моими глазами, — ухмыльнулся Ловен, поднося бутылку к губам. — А, Духи… эта кончилась.

Шатаясь, Архимаг переступил через бессознательных шиноби и тяжело опустился на стул. Трактирчик, конечно, не из лучших, но и не худший — было бы жалко потерять такую крышу над головой и такие запасы алкоголя. Поэтому он не стал испепелять тут все вокруг, хотя так было бы попроще. Можно было еще измотать нападающих или Сенсому дождаться, но… это так муторно…

— А теперь вы будете мне все рассказывать, — слегка заплетающимся языком потребовал Ловен, повернувшись к кое-как распутавшимся магам. — А потом будете все рассказывать снова, но не мне, а Сенсоме, ик! Чтоб ему… все хорошо было.

— Не дожещ-щя, поал?! — выпучил глаза чудовищно пьяный огневик. — Мы не это… то! Тебе!.. Все!

— Спорная мысль, — заметил Ловен. — Видит Автор — я пыток не люблю, но вот что-то подсказывает мне, что Сенсома вас…

Он специально не смотрел на пленников своего заклинания — для пущего эффекта убедительности. Однако, краем глаза он успел уловить движение.

И мастер щитов, и огневик, и даже поднявшийся боевой маг, сбросивший свою Стальную Кожу, криво-пьяно-косо, но сложили пальцы в одинаковые символы. Это было похоже на жесты шиноби, создающих свои заклинания — Ловен на это насмотрелся в последние недели, однако, это точно была магия, а не ниндзюцу.

И, как Архимаг, Ловен даже знал, какая это была магия. Магия, применение которой заменяло использующего ее на чудовищной силы взрыв. Проще говоря — магия самоуничтожения.

— От черт! — рыкнул Архимаг, мгновенно собирая ману в руках!

Переместить их надежно у него не выйдет — взорвутся где-нибудь рядом, и может зацепить шиноби. Переместить шиноби? То же самое — быстро отбросить мелких далеко не выйдет, а взрыв от заклинания троицы магов может быть каким угодно чудовищным.

Тогда остается лишь не дать им завершить заклинание.

Магия, которую применил в этот миг Ловен, работала по площади. Она была громоздкой и сложной в исполнении, ведь для того, чтобы она не воздействовала на кого-либо в площади, кроме самого использующего, этого «кого-либо» нужно было заранее отметить. Время поджимало, а потому Ловен отметил лишь шиноби и свалившегося куда-то за трактирную стойку Долу.

Остальные в трактире, повинуясь приказу его маны и жесту руки, разложились кровавыми ошметками под чудовищным невидимым давлением.

— Как грязно и воняет… — фыркнул Архимаг, следующим пассом убирая дурной запах крови и прочего. — Но убираться я, конечно же, не буду. И…

Многострадальная дверь трактира хлопнула, и в ее проеме показался широкоплечий мужчина с седой бородой и нечеловечески горящими разноцветными глазами.

— О! — оценил Ловен. — А вот и Сенсома. Как вовремя.

* * *

Войдя во все возможные ускорения, Сенсома приблизился в скорости к самому Второму Хокаге — быстрейшим шиноби своего поколения. Конечно, Тобирама-сенсей не просто двигался — он телепортировался, но даже так скорость Сенсомы была очень и очень приближена к его.

Можно сказать, что в трактир после битвы он прибыл мгновенно.

Но, все равно, в первый миг, как он там оказался, ему показалось, что он не успел.

Мясо, самое настоящее мясо покрывало весь пол трактира. И опытный шиноби сразу понял, что это мясо совсем недавно было живым. Не прошло и пяти минут, с тех пор, как это мясо было людьми. Женщины, мужчины. Постарше, помоложе. Будто бы толпу людей просто и без затей пропустили через мясорубку — такое было впечатление от увиденного. Бессознательных учеников за обилием красного цвета Сенсома заметил не сразу — лишь на второе мгновение. Они лежали сбившись кучкой и, не считая обилия крови на одежде (что неудивительно), выглядели абсолютно невредимыми.

И посреди всего этого великолепия сидел Ловен, безмятежно потягивающий пиво из кружки. Он не выглядел ни раненым, ни удивленным, ни, тем более, напуганным. Вел себя так, будто все вокруг было в порядке вещей и совершенно обыденно укладывалось в его картину мира.

Он вел себя так, что сразу стало понятно, кто является автором представшей перед Сенсомой картины.

— О! — вскинул брови Ловен. — А вот и Сенсома. Как вовремя.

— Что случилось? — холодно спросил Сенсома.

В голове шиноби уже просчитал, как и чем убьет этого человека, если он посмеет юлить и врать. И если его ученики все же ранены по его вине — тоже.

Шиноби умели контролировать себя, и даже среди них Сенсома Томура считался одним из самых хладнокровных. Однако, даже его проняло, ведь он отчетливо видел, что может сделать человек, живущий с ними бок о бок на протяжении последних недель и скрывающий свою силу.

Теперь Ловен представлялся ему опасным.

— На нас напали местные маги, — пожал плечами проводник. — Детишки не справились, поэтому вмешаться пришлось мне.

— Вы маг, Ловен-сан?

— Неа, я же уже говорил. Не маг.

— Но это… сделали вы?

Ловен обвел мутным взглядом помещение и остановился на детях. На миг его взгляд стал задумчивым, но потом он повернулся к Сенсоме лицом и смело улыбнулся:

— Они невредимы, просто запачкались.

Миг, и сдерживающий свою ярость Сенсома оказывается прямо напротив парня. Всего миг — Ловен даже моргнуть не успел, а шиноби уже сидел прямо перед ним на поднесенном стуле. Волны опасности, исходившие от него с того момента, как он переступил порог трактира, будто испарились. Его тело немного обмякло, а лицо будто выцвело — он потратил немало сил.

И лишь глаза все еще горели потусторонним огнем, всем своим видом говоря, что врать им не получится.

— Я требую объяснений и подробностей, Ловен-сан, — вкрадчиво произнес Сенсома. — Вы прямо сейчас расскажете мне все.

Ловен вновь осмотрелся. Кровь, мясо, дети. Где-то за стойкой лежит Долу. Завтра болтуну предстоит много работы, если не сбежит в панике в тот же миг как очнется. А еще ведь и стража придет… И, конечно, Воин, сидящий перед ним. Сенсома явно на последней стадии кипения — один неверный жест или неаккуратное слово, и информацию из Ловена будут выбивать кулаками, если не более болезненно.

Так напрягает. Но радует хотя бы то, что он ведет себя… правильно. Так и должен вести себя тот, для кого весь мир преодолим. Тот, кто был рожден ради всего того, что произойдет. Истинный человек — он не сомневается в себе до самого конца.

Главный