Верховный стратег. Роман - Александр Ерунов

Я подошел к своим вещам, порылся в заплечном мешке и извлек оттуда пару пузырьков, один с жидкостью, другой с мазью, а так же суровую нитку и железную иголку. Подбросив в угли костра сухих веток, я раздул огонь, чтобы действовать не вслепую, и, сняв рубаху, занялся своей раной. Сначала я обработал ее жидкостью, которая остановила кровь и заметно утихомирила боль, а после этого прокалил иголку на огне, вдел в нее нить и наложил несколько швов на порез. Потом я густо смазал рану пахучей черной мазью из второй склянки и перевязал ее полотняной тканью.

Теперь стоило осмотреть тела моих врагов. Не скрою, что эти парни заинтересовали меня, и я рассчитывал найти в вещах убийц хоть что-нибудь, проливающее свет на тайну их появления здесь. Сначала я подошел к тому, которого убил первым. Ничего интересного, кроме серебряного медальона, на его теле не оказалось, но и эта находка тоже давала пищу для размышления. Изображение на нем выглядело по меньшей мере странным – губы, сквозь которые продернут висячий замок. Точно такие же амулеты я обнаружил и на двух других телах. На обратной стороне медальонов была выгравирована загадочная надпись «Молчаливое Братство», которая сразу же оживила воспоминания о недавней стычке. Выходит, что так поразившее меня безмолвие было как-то связано с этими знаками? Безусловно, все трое принадлежали к какому-то сообществу. Возможно, что вступая в него, они давали обет молчания или что-то вроде того, но кто такие эти молчаливые братья? Представители какой-нибудь неизвестной мне гильдии наемных убийц? Вполне возможно. А орден эонитов, стало быть, заказал им мою голову?

Я более дотошно еще раз осмотрел тела всех троих и в одежде безголового обнаружил потайной карманчик, в котором нашел небольшой клочок бумаги. Он был исписан некими знаками, значения которых мне понять не удалось. Скорее всего, это был шифр, а сама бумага представляла собой нечто вроде контракта на убийство. Что же, Родерик Эмерли времени даром не терял! Честно говоря, не ожидал, что меня выследят так быстро! С другой стороны, он ведь и не скрывал того, что попробует другим способом получить это злосчастное письмо. Я сам проявил непозволительную беспечность и чуть не поплатился за нее жизнью. Как они нашли меня? Думаю, особой сложности это не составляло. Дорога в Лабрассу в общем-то одна, а своего имени на остановках в лежащих на пути деревнях я не скрывал. Впредь придется быть осторожнее, если я все же хочу остаться в живых.

Что же такого мог написать этот мальчишка-принц, раз они так переполошились?! Меня так и подмывало вскрыть конверт и прочитать его содержимое, и только устаревшие понятия о чести не позволили мне этого сделать.

«Но ведь не пешком же эти молчаливые братья бежали за мной следом?! – подумал я. – Наверное, где-то рядом припрятаны их кони. Надо будет поискать их утром. А сейчас стоит оттащить тела подальше от стоянки. Я, конечно, человек не суеверный, но проводить ночь в компании мертвецов как-то не очень приятно!».

Взяв за руки одного из убийц, я оттащил его шагов на пятьдесят вглубь леса. Затем то же самое проделал со вторым. Когда дело дошло до безголового, на его пальце я обнаружил кольцо. Вернее сказать, это был перстень, почти такой же, как тот, который показывал мне Родерик Эмерли, только поскромнее, да и рубиновая звезда поменьше. Эта находка внесла серьезные изменения в ход моих рассуждений. Теперь получалось, что «Молчаливое Братство» вовсе не гильдия наемных убийц, нанятая орденом эонитов для сведения счетов со мной, а его составная часть!

И тут сразу же возникал вопрос. Зачем ордену, который вроде как ставит перед собой просветительские цели, иметь при себе такую жесткую карательную структуру? Ведь дураку понятно, что эта троица убийц вовсе не книжные черви, отправленные на выполнение не свойственного им задания, а настоящие профессионалы своего дела! Да и вся эта мишура с обетами молчания, тайнописью и прочими атрибутами секретности говорит за такую трактовку их деятельности. Нет, здесь явно что-то не чисто! Орден наверняка ведет какую-то грязную игру против Лоренваля, а принцу Эмильену что-то стало известно о ней!

Хотя, все это тоже из разряда домыслов. А варианты могут быть абсолютно любые. Например, что к ордену принадлежит только безголовый, который был внедрен в гильдию убийц с какой-то определенной целью. Единственное, что не подлежит сомнению – к нападению на меня эониты причастны несомненно, и их главной целью являлось письмо принца

Остаток ночи я не сомкнул глаз. Во-первых, у меня не было полной уверенности в том, что убийц только трое. Да, безголовый явно был среди них главным и имел какой-то ранг в ордене, о чем красноречиво говорил перстень со звездой, но ранг этот значительно ниже, чем у Родерика Эмерли. А если принять во внимание ту важность, которая придавалась эонитами письму Эмильена, они могли прислать надзирать за выполнением задания и более важную персону, которая ждет донесения от исполнителей. Возможно, я несколько переоценивал опасность, но события этой ночи показали, что это разумнее, чем недооценить ее.

Настроение у меня было скверное. Рана болела, а иногда меня начинало лихорадить. Конечно, неплохо бы немного отлежаться, но такой возможности мне не представлялось. Чем быстрее я довезу письмо до адресата, тем больше у меня шансов сохранить свою жизнь. Мне почему-то казалось, что когда оно попадет в руки канцлера, от меня, наконец, отстанут. Зачем им нужна смерть обыкновенного курьера? Только из соображений мести? Как-то слишком уж мелко! Хотя Родерик и угрожал мне ею со стороны этого таинственного Верховного Стратега, я все же думал, что угроза с его стороны была еще одним способом заставить меня отказаться от задуманного.

Едва рассвело, я прошелся по ближайшим к опушке окрестностям леса и вскоре нашел трех стреноженных коней. Хотя они и выглядели получше Каштана, я не стал менять его, поскольку успел привязаться к своему скакуну. Взял только одно седло, которое выглядело новее и удобнее проданного мне кузнецом, а самих коней распутал и отпустил на волю. Не оставлять же их связанными. Так они могли хоть позаботиться о себе и не стать легкой добычей хищников. Можно было, конечно, попытаться продать их, но времени на это у меня не было, да и лишний раз оставлять наводку для возможных преследователей тоже не стоило.

Распорядившись судьбой коней, я вернулся к тому месту, куда оттащил тела молчаливых братьев. В темноте вполне можно было упустить что-то важное, и я решил еще раз обыскать их. Двое из них, судя по смуглости кожи, оказались южанами, а вот безголовый, скорее всего, был выходцем с севера. Не найдя больше ничего интересного, я скинул тела в овраг и закидал их ветками. Все-таки хоть какое-то, но захоронение. Они, конечно, этого не стоили, но оставлять мертвые тела на всеобщее обозрение как-то уж совсем не по-людски.

Успокоив таким образом свою совесть, я стал собираться в дорогу. Путь мне предстоял не близкий, а о быстрой скачке на какое-то время приходилось забыть. Рану не стоило сильно тревожить, иначе процесс заживления мог затянуться, а мне очень не хотелось, чтобы она еще и загноилась.

С горем пополам я взгромоздился на Каштана, и тронул поводья. Конь, словно чувствуя, что его хозяин находится далеко не в лучшей форме, двинулся вперед неспешным шагом.

Наверное, теперь мне не стоило останавливаться на ночевку в поселках и городах, а если этого было не избежать, то надо хотя бы представляться вымышленным именем. Неплохо было бы также сменить дорогу. То, что мой путь будет длиннее, не так сильно меня волновало. Зато он станет безопаснее, а это в данной ситуации куда как важнее скорости. Еще неплохо подумать над тем, как изменить свою внешность. Даже если мне удастся благополучно добраться до Лабрассы, в столице меня в любом случае будут ждать. «Молчаливые братья» или кто-то другой, но они не успокоятся до тех пор, пока не завладеют письмом или оно не окажется у адресата.

«Где для моих врагов реальнее всего перехватить меня? – размышлял я. – Первое и наиболее вероятное место – у городских ворот. Их, правда сказать, несколько, но поставить возле каждых по наблюдателю для столь могущественной организации, как орден эонитов, не так уж и сложно. Значит нужно попытаться попасть в Лабрассу, минуя эти ворота. В огромном городе их шансы обнаружить меня уже заметно снижаются, и вторая точка, в которой я обязательно появлюсь – это дворец канцлера Микато. Там им придется действовать уже наверняка, иначе их задание окажется проваленным. Это наиболее опасное место, и свой визит туда надо продумать до мелочей. В Лабрассу можно попасть и морским путем, но порт, скорее всего, тоже окажется под наблюдением.

Вот если бы меня кто-то встретил, а лучше всего с повозкой, в которой можно было бы спрятаться среди вещей! Для этого нужно передать в город записку. Найти курьера за пару серебряных монет не так уж и сложно, но на кого в столице я могу полностью положиться? Из моих друзей даккерейцев если кто-то там и остался, то неизвестно где их сейчас искать. Еще есть Эрлана и Бургул. У каждого имеется свое жилище в Лабрассе, и я, приезжая в столицу, чаще всего останавливался у кого-нибудь из них. Но они никогда не были домоседами, и мой нарочный может просто не застать их на месте. Однако попытаться стоит. Оба моих друга бывалые авантюристы, они обязательно что-нибудь придумают».