Зелёная зона - Владимир Михайлович Алеников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обдумывая очередной ход, Арина все чаще покусывала розовый ноготок, раздумчиво проводила указательным пальцем по влажной нижней губе.
Лёха обратил внимание, что и ноги Виктора, случайно столкнувшись под столиком с ногами Арины, тут же испуганно отдернулись. Когда же подобное столкновение произошло вторично, то никуда уже они отодвигаться не стали, а так и застыли в этой позиции.
Сам же Виктор, рассеянно глядя на доску, совершал одну грубую ошибку за другой. Король давно уже находился в незавидном положении, однако королевская судьба все меньше волновала его. Внимание Виктора на самом деле было полностью поглощено тонким пальчиком с розовым ноготком, медленно скользящим взад и вперед по нижней губке его соперницы.
Да и Арине, надо признаться, стоило все больших усилий сосредоточиться на игре. Все чаще отрывала она взгляд от доски, все дольше смотрела на Виктора своими бездонными зелеными глазами.
Алые блики начинавшего медленно клониться к закату солнца играли на ее лице, беспрестанно придавая ему новое выражение. Виктор, затаив дыхание, неотрывно следил за этой игрой света, делавшей девушку с каждой секундой все более привлекательной.
Леха встряхнул ушастой головой, словно отгонял от себя какое-то видение, снова замер, неподвижно глядя на игроков.
Они в упор смотрели друг на друга, почти не моргая, как в детской игре в гляделки. Воздух в комнате, казалось, настолько пропитался напряжением, исходившим от них, что достаточно было бы мельчайшей искры, чтобы раздался взрыв.
— Тебе шах, — прошептала Арина. — Если ты не примешь меры, то следующим ходом — мат.
— Я приму меры, — пообещал Виктор, почти не разжимая губ, — только я хочу кое о чем тебя спросить. Поклянись, что скажешь правду.
— Клянусь луной! — так же тихо, как и в первый раз, сказала она. — Я скажу правду. Спрашивай.
— Почему ты мне сказала, что ты меня любишь? — спросил Виктор внезапно охрипшим голосом. — Зачем ты это повторяла?
— Потому что это так, — еще тише, чем раньше, сказала Арина.
— Что так? — Виктор тоже невольно понизил голос.
— Я люблю тебя. Это правда.
Она почти шептала.
— Я тебе не верю. Этого не может быть. Ты меня совсем не знаешь, — в свою очередь прошептал Виктор.
— Ты дурачок. Ничего не понимаешь, — быстро заговорила она. — Я знаю тебя вполне достаточно. Когда вчера вечером ты вошел в бар и стал пересекать зал, я подумала: боже мой, какое у него лицо, какое необыкновенное лицо…
Лёха приподнял длинные висячие уши, тщетно пытаясь услышать, что говорят игроки. Они разговаривали, почти не разжимая губ, и было непонятно, как они сами слышали и понимали друг друга.
— Что ты болтаешь, ну что ты болтаешь?.. — шептал Виктор. — Как будто я не знаю, какое у меня лицо. Самое обычное лицо.
— Только не для меня, — отвечала Арина. — Ты уж поверь, мне виднее. У тебя удивительные глаза. Я тебе говорю, у тебя было такое выражение лица… Я поняла, что ты замечательный…
— Хорошо, — прервал ее Виктор. — Ты что, хочешь сказать, что впервые в жизни видишь человека, идущего через бар, и моментально все про него понимаешь, все сечешь?
— Это не всегда так, — смутилась Арина. — Я не знаю, как тебе объяснить… С тобой — да, я поняла все сразу…
— Ты кто, ведьма? — медленно спросил Виктор.
— Немножко, — улыбнулась Арина.
Оба надолго замолчали.
Было впечатление, что время остановилось. Наступила полная тишина. Только где-то вдали еле слышно тикали часы, и еще дальше, в каком-то бесконечно далеком, призывно кричали птицы.
Словно повинуясь чьему-то незримому сигналу, Арина и Виктор медленно встали и потянулись друг к другу.
Лёха в ужасе увидел, как шахматные фигуры, словно в замедленном кино, попадали, покатились и полетели на пол. Он стремительно бросился наутек.
И в это самое мгновение вдруг раздался оглушающий вибрирующий звук, наполнивший весь дом и заставивший вздрогнувших мужчину и женщину резко отпрянуть друг от друга.
Били старинные дедушкины часы, перешедшие когда-то Виктору по наследству. Они пробили пять раз, и казалось, что с каждым ударом колдовская обстановка, постепенно воцарившаяся в комнате, быстро улетучивается из нее.
Когда бой закончился, Виктор словно очнулся.
— Господи, — пробормотал он, — я же совсем забыл. Он сейчас придет. Как быстро время-то пролетело!..
— Кто? Кто придет? — почему-то испугалась Арина.
— Мой сосед, Владимир Эдуардович. Бывший майор. Тот, что живет внизу. Я тебе рассказывал, мы с ним каждый уик-энд играем в шахматы.
— Ну что ж, — вздохнула Арина, — на этот раз, я думаю, мне действительно пора.
И она двинулась к двери.
— Нет, нет, — опередил ее Виктор. — Стой здесь. Я сейчас посмотрю. Сейчас вернусь.
И, прежде чем она успела сказать хоть слово, выскочил из дома.
5. Святой Владимир
Виктор стоял, заслонившись рукой от лучей неспешно скатывающегося к горизонту солнца. Вглядывался вдаль, в самый низ сбегавшей с холма дороги.
Несмотря на свою извилистость, шоссе тем не менее просматривалось почти полностью. Примерно в середине холма от него ответвлялась и уходила влево другая дорога, поуже, тотчас же исчезающая среди густо поросшего леса. Изредка по ней проносились машины и мотоциклы, почти никогда не поднимавшиеся выше развилки.
Шоссе было покрыто толстым слоем дорожной пыли, и набиравший силу июльский ветер, резвясь, подхватил эту пыль и швырнул Виктору прямо в глаза. Когда тот, чертыхаясь, обрел наконец снова способность видеть, в самом низу дороги появилась маленькая фигурка.
Она на секунду остановилась, приветственно помахала Виктору и начала свое медленное движение вверх.
— Как всегда вовремя, — раздосадованно пробормотал Виктор, махнул рукой в ответ и, повернувшись, направился обратно к дому.
Вынул из кармана джинсов ключи, открыл дверь, распахнул ее и замер прямо на пороге.
Арина стояла в метре от него, в доверху застегнутой куртке и с сумкой на плече.
— В чем дело? — насторожился Виктор.
— Ни в чем, — пожала она плечами. — Я ухожу. Мне пора.
— Ты что, не хочешь остаться? — удивился он.
Арина молчала, раздумывала.
— А ты не хочешь повежливей попросить меня, чтобы я осталась? — произнесла она наконец.
Виктор тут же, ни на секунду не замешкавшись, склонился в почтительном поклоне.
— Простите меня, сеньора! — горячо произнес он и с размаху бухнулся на колени. — Я приношу вам свои искренние извинения, глубоко сожалею о своем хамстве и нижайше прошу вас разделить со мной и моим другом нашу скромную трапезу.
— Вы прощены! — улыбнулась Арина. — Встаньте!
— Ни за
