Загадка Ситтафорда - Агата Кристи

— Откуда вам это известно, сэр?

Эндерби сообщила это горничная из «Трех корон», сестра которой была законной супругой констебля Грейвза, но он ответил:

— У меня сведения из центра. Версия ограбления была испирирована.

— На кого же они думают? — спросила миссис Эванс, выходя вперед: взгляд у нее был испуганный и пытливый.

— Ну, Ребекка, да не волнуйся же ты так, — сказал ей муж.

— Полицейские эти совсем сдурели, — сказала миссис Эванс. — Сперва арестовывают, а потом уж начинают рассуждать. — Она быстро взглянула на мистера Эндерби:

— Вы, сэр, не имеете отношения к полиции?

— Я? О нет! Я из газеты «Дейли уайер». Я приехал к майору Барнэби. Он только что выиграл в нашем футбольном конкурсе пять тысяч фунтов.

— Что? — вскрикнул Эванс. — Черт побери, значит, все это в конце концов правильно?

— А вы думали, тут что-нибудь не так? — спросил Эндерби.

— Ну да, сэр, в нашем-то грешном мире. — Эванс немного сконфузился, чувствуя, что его реплика была не слишком тактична. — Я слышал, что много в этих делах надувательства. Еще покойный капитан, бывало, говорил, что приз никогда не отправят в добропорядочный адрес. Вот почему он время от времени пользовался моим.

И он простодушно рассказал, как капитан выиграл три новых романа.

Эндерби умело поддерживал разговор. Он видел, что из Эванса можно сделать неплохой рассказ. Преданный слуга, морской волк. Только вот немного странно, что миссис Эванс так нервничает. Впрочем, решил он, подозрительность свойственна невежеству ее класса.

— Вы найдете негодяя, который это сделал, — сказал Эванс. — Говорят, газеты многое могут.

— Это был грабитель, — сказала миссис Эванс, — вот кто.

— Конечно, грабитель, — подтвердил Эванс. — Никто в Экземптоне не поднял бы руку на Кэптена.

Эндерби поднялся.

— Ладно, — сказал он. — Мне надо идти. Если смогу, как-нибудь забегу поболтать. Раз уж капитан выиграл в конкурсе «Дейли уайер» три романа, то теперь наша газета будет считать преследование убийцы своим кровным делом.

— Лучше и не скажешь, сэр. Нет, нет, лучше, чем вы, не скажешь.

Пожелав им всего доброго, Экдерби удалился.

— Интересно, кто на самом деле убил беднягу? — пробормотал он себе под нос. — Не думаю, что наш друг Эванс. Скорее, действительно грабитель. Ничего особенного, если так. Вроде и женщин тут никаких не замешано, а жаль. Нужно какое-то сенсационное обстоятельство, а то история скоро заглохнет, и тогда плакала моя удача… Нет, надо проявить себя, это же впервые я наткнулся на такое дело! Чарлз, дорогуша, у тебя есть шанс! Выжми из него все! Наш вояка, я вижу, скоро станет совсем ручным, если я, конечно, буду к нему достаточно уважительным и не буду забывать говорить ему «сэр». Интересно, не имел ли он отношения к Индийскому мятежу[8]? Нет, конечно, нет: недостаточно стар для этого. Но вот Южно-Африканская война[9] — это подходит. Порасспрошу-ка его о Южно-Африканской войне, это сделает его совсем ручным.

Размышляя обо всем этом, Эндерби медленно направился назад, в «Три короны».

Глава 9

«Лавры»

От Экземптона до Эксетера поездом ехать примерно полчаса. Без пяти двенадцать инспектор Нарракот звонил в парадную дверь «Лавров».

«Лавры» — это был несколько обветшавший дом, несомненно нуждавшийся в срочной покраске. Сад вокруг него был запущенный, калитка криво висела на петлях.

«Не очень-то тут располагают деньгами, — подумал про себя инспектор Нарракот. — Очевидно, в трудном положении».

Он был довольно беспристрастным человеком, а расследование свидетельствовало: маловероятно, что капитан убит каким-то своим врагом. С другой стороны, как он понял, четыре человека получали значительные суммы благодаря смерти старика. И передвижение каждого из этих четырех должно быть тщательно изучено. Запись в книге регистрации гостиницы наводила на размышления, но, в конце концов, Пирсон — фамилия распространенная. Инспектор Нарракот не собирался делать слишком поспешных выводов и наметил себе как можно быстрее и шире провести предварительное следствие.

Небрежно одетая горничная открыла дверь.

— Добрый день, — сказал инспектор Нарракот. — Пожалуйста, мне миссис Гарднер. Это в связи со смертью ее брата, капитана Тревильяна. — Он намеренно не вручил горничной своей официальной карточки, зная по опыту, что человек становится скованным и косноязычным, когда ему известно, что он имеет дело с офицером полиции. — Она получила сообщение о смерти брата? — как бы между прочим спросил он, когда горничная отступила, пропуская его в прихожую.

— Да, она получила телеграмму. От адвоката, от мистера Кирквуда.

Горничная провела его в гостиную — комнату, которая, как и наружная часть дома, остро нуждалась в том, чтобы на нее потратили немного денег, но тем не менее обладала какой-то атмосферой очарования, конкретизировать которую инспектор был не в состоянии.

— Должно быть, удар для вашей хозяйки, — заметил он.

Девушка, казалось, не слишком внимательно отнеслась к его словам.

— Она редко с ним виделась, — ответила она.

— Закройте дверь и подойдите сюда! — Инспектор решил испытать эффект внезапной атаки. — В телеграмме было сказано, что это убийство?

— Убийство! — Девушка широко раскрыла глаза, в них были и ужас и восхищение. — Убит он?

— Да, — сказал инспектор Нарракот. — Я так и полагал, что вам это неизвестно. Мистер Кирквуд не стал усугублять неприятность для вашей хозяйки. Вот так, милочка. Как вас зовут, между прочим?

— Беатрис, сэр.

— Так вот, Беатрис, сегодня об этом все равно сообщат вечерние газеты.

— Ну и ну! Убит! Страх-то какой! — сказала Беатрис. — Голову ему проломили, или застрелили, или еще как?..

Инспектор был удовлетворен ее интересом к деталям и как бы невзначай проронил:

— Я слышал, что ваша хозяйка ездила вчера днем в Экземптон.

— Ничего я об этом не знаю, сэр, — сказала Беатрис. — Хозяйка выходила днем за покупками, а потом пошла в кино.

— Когда она вернулась?

— Около шести.

Таким образом, миссис Гарднер исключалась.

— Я плохо знаком с этой семьей, — продолжал он тем же небрежным тоном. — Что, миссис Гарднер — вдова?

— Нет, сэр. Есть хозяин.

— Чем он занимается?

— Он ничем не занимается, — изумленно взглянув на инспектора, сказала Беатрис. — Он не может, он инвалид.

— Ах, инвалид, да. Простите, я об этом не знал.

— Он не может ходить. Он все время лежит в постели. Держим сиделку в доме. А уж не всякая станет работать в доме, где торчит больничная сиделка. Таскай ей тут подносы да заваривай чаи.

— Да, тяжело, — мягко сказал инспектор. — Теперь, будьте добры, пойдите к хозяйке и доложите ей, что я прибыл от мистера Кирквуда из Экземптона.

Беатрис удалилась, спустя несколько минут в комнату вошла высокая женщина. Осанка у нее была весьма начальственная, лицо поражало широким разлетом бровей, черные, тронутые у висков сединой волосы зачесаны назад. Она посмотрела на инспектора.

— Вы от мистера Кирквуда из Экземптона?

— Не совсем, миссис Гарднер. Так я представился вашей горничной. Ваш брат, капитан Тревильян, вчера был убит, а я — окружной инспектор Нарракот и занимаюсь этим делом.

Какой бы ни была миссис Гарднер, нервы у нее были несомненно железные. Она прищурила глаза и, указав инспектору на стул и усаживаясь сама, сказала:

— Убит! Как странно! Кому вздумалось убивать Джо?

— Вот это я и стремлюсь установить, миссис Гарднер.

— Ах вот оно что! Конечно, я бы, может, и помогла вам, но вряд ли что из этого получится. Последние десять лет мы с братом очень редко виделись. Я не знаю ни друзей его, ни связей.

— Вы меня простите, миссис Гарднер, а вы не в ссоре с братом?

— Нет, мы не в ссоре. Я думаю — «разошлись» было бы более подходящим словом для определения отношений между нами. Не хочу вдаваться в семейные тонкости, но брат был очень недоволен моим замужеством. Братья, по-моему, редко одобряют выбор сестер, но, мне кажется, большинство из них проявляет это неодобрение не так заметно. У брата, как вы, вероятно, знаете, большое состояние, доставшееся ему по наследства от тетки. А мы с сестрой вышли замуж за людей небогатых. Когда муж после контузии на войне стал инвалидом, даже небольшая финансовая помощь была бы очень кстати, дала бы мне возможность заплатить за дорогой курс лечения, которое иначе было нам недоступно. Я обратилась к брату, но он отказался помочь нам. С тех пор мы виделись очень редко и почти не переписывались.

Все это было изложено четко и сжато.

Инспектор задумался. Прямо в тупик ставит эта миссис Гарднер. И почему-то никак ее до конца не поймешь. Держится она неестественно спокойно для такого случая, столь же неестественна и ее готовность невозмутимо излагать факты. Отметил он и то, что, несмотря на всю неожиданность для нее драматического события, она не интересовалась никакими его подробностями. Это очень поразило его.