Позволь мне решить (СИ) - Погожева Ольга Олеговна

Но до тех пор... до тех пор, пока пророчество не исполнилось... все они были привязаны к Парадису будто пуповиной, связывающей мать с младенцем.

- Я подарю тебе жизнь. В третий, последний, раз. Я должна была убить тебя ещё там, на горной вершине... - Виверия провела ладонью по его лицу, вздохнула. - Но ты был так хорош в ту ночь... мой славный красивый мальчик... так трогательно беспомощен... Я не захотела... всё думала, смогу подчинить себе... Но тогда ты был ещё силён, и я боялась твоих молитв... Во второй раз тебя могли убить мои братья, когда ты впервые ступил на Парадис. Но они всего лишь отправили тебя обратно на Стилос... И вот третий раз. Последний. Больше предупреждений не будет, мой дорогой! Моему сыну незачем знать, что у него есть отец. Такой отец, - Виверия презрительно кивнула на распластанное под ней тело. - Держись подальше от нас, любовь моя. Для своего же блага. Попробуешь к нам приблизиться — убью. Заставлю умирать тысячи раз, гнить, как падаль, заживо... вот так...

Виверия вцепилась руками в его плечи, сжала, едва не вырывая куски мяса — с дикой, нечеловеческой силой — и ошалевший от боли лекарь ощутил сладковатый запах горящей плоти. Из-под ладоней ведьмы пошёл дым, на его коже вздулись волдыри, и Януш вскрикнул, тщетно дёрнувшись в связывавших его путах.

- Жаль... как жаль, - прошипела Виверия, склоняясь к нему, - что у меня совсем нет времени поиграть с тобой, любовь моя! Может, позже... если ты ещё не сбежишь с Островов...

Ведьма впилась поцелуем ему в губы, надавила горячими ладонями на подбородок, оставляя ожоги, заставляя распахнуть рот в болезненном крике — и проникла внутрь, жадно исследуя его, отбирая дыхание, оставляя во рту гнилой привкус тлена...

А в следующий миг яркая вспышка ослепила его, поглощая обжигающее тело Виверии, тёмные фигуры за её спиной, могильные плиты и заросли дикого леса Ира...

Когда марево развеялось, он лежал на набережной городской гавани Сакса, полураздетый, израненный, с обожжённой кожей и кровавыми отметинами, оставленными когтями ведьмы. В Саксе уже царила ночь, двери и ставни всех домов были плотно и надёжно заперты, и по улицам могли ходить лишь те, кто не боялся местной нечисти. Януш с трудом перевернулся, встал на четвереньки, и вырвал, покачиваясь от слабости. Во рту по-прежнему ощущался привкус тлена от прощального поцелуя Виверии; но не это, а всё та же невидимая смерть, которой пропитались его кожа, волосы и одежда, добивала его уже на Стилосе. Его бросало то в жар, то в холод, голова раскалывалась, и он на четвереньках дополз до ближайшей опоры, чтобы подняться на ноги.

Опорой оказался высоченный оборотень, первым учуявший его кровь.

- Еда! - рыкнул он, склоняясь к лекарю.

Оборотень ещё держался в человеческом облике, но густая шерсть, покрывшая его лицо и руки, говорила о том, что процесс превращения начался: ближе к полуночи звериная сущность возьмёт верх.

- Ник, - с трудом узнал Януш. - Николас! Это же я, Януш... лекарь Януш...

Оборотень, уже приподнявший его от земли за отвороты порванной рубашки, вгляделся, пытаясь удержать взгляд вертикальных зрачков на его лице.

- Янушшш... - повторил мужчина, точно пытаясь вспомнить.

Януш дёрнул было левой рукой, но вовремя вспомнил, что и серебряный наруч, и все его вещи остались где-то на Ире, у колдунов.

- Где твой брат? - торопливо спросил лекарь, стараясь не совершать резких движений. - Андрэ? Где Андрэ?

- Андрэ, - произнёс Ник, и лицо оборотня на миг прояснилось, зрачки расширились. - Андрэ, брат! Брат... рядом. Всегда рядом. Андрэ...

Кулаки Николаса разжались, и Януш едва не рухнул ему под ноги. Пересиливая слабость, лекарь осторожно отошёл от задумавшегося оборотня на шаг, затем второй — и уткнулся спиной в чью-то широкую грудь.

- Лекарь Януш, - признал Андрэ, рывком развернув его лицом к себе. - Поздно уже! До полуночи всего час остался, что ты здесь делаешь?

Януш облегчённо выдохнул: процессы оборотничества у Андрэ были куда медленнее, чем у его старшего брата.

- Я... мне бы... домой... добраться...

- Да уж вижу, - кивнул Андрэ, окидывая потрёпанного лекаря цепким взглядом. Засмотрелся на кровавые дорожки, прочерченные когтями Виверии, невольно облизнулся. - Ты беги, господин доктор, я брата задержу... и поскорее, а то... запах...

Януш не заставил упрашивать себя дважды. Он побежал знакомыми улицами к оживавшей таверне — Мартина не смущали ночные визитёры — и завернул за угол, к чёрному входу.

- Януш? - широко распахнула глаза Дина, открывая дверь.

- Мне нужен ключ от моего дома, я оставлял его Мартину, - быстро заговорил лекарь, оглядываясь. - Срочно, Дина!

- Ну так... конечно, - девчонка метнулась в дом, и скоро вернулась обратно, протягивая ключ. - Что с тобой случилось, господин Януш? Смотреть больно...

- Спасибо, - поблагодарил лекарь, оставляя вопрос без ответа: в глазах вампирши уже плясали опасные огоньки.

Дина проводила его долгим взглядом, и Януш почувствовал себя в безопасности, только переступив порог своего дома. Захлопнув двери и повесив крепкий засов, лекарь проверил ставни, огляделся — комната на первом этаже, та, в которой он принимал посетителей, осталась нетронутой — и поднялся на второй этаж. Прошёл кровать, шкаф, стол и стул, зажёг светильник у священного символа Единого, и рухнул на колени, закрыв лицо руками.

...Слова молитвы заглушал жуткий вой оживавших улиц Сакса.

Глава 4. Свежая кровь

Он проснулся от криков. Прислушался к топоту под окном, глухим ударам и дикому рёву, и вскочил с кровати, на ходу натягивая сапоги и плащ. Сбежал по лестнице, подхватывая стоявший у входа арбалет, и поднял засов, проворачивая ключ в замке.

Выбежав из проулка на улицу, он увидел того, кого искал: недавно прибывшего в город охотника на нечисть, уже занесшего длинный серебряный меч над раненым оборотнем. В спине зверя торчала рукоять кинжала, и он утробно подвывал, порываясь оторваться от земли.

- Оружие в ножны! - крикнул лекарь, вскидывая арбалет. - Ну, живо! Я бью точно, не промахиваюсь! Чего ждёшь?!

Охотник вскинул голову, глядя на него дикими глазами.

- Ты рехнулся?! - выкрикнул он. - Это ж оборотень! Зверь! Нечисть!!!

- Это человек! Завтра здесь будет лежать мертвец, и ты будешь его убийцей! Ты этого хочешь?! Этот зверь такой же человек, как мы с тобой! Спрячься до рассвета, и он тебя не тронет! Днём он никому не причинит вреда!

- Я убью его, и он не причинит вреда никогда! Это зверь!

- Такой же, как ты, - не выдержал Януш, заводя пружину. - Вижу, он тебя цапнул? Ты знаешь, что это значит! Если рану не обработать, к следующему полнолунию в Саксе станет на одного оборотня больше, и твой товарищ, который сейчас пытается свести счёты с вампирами, будет охотиться уже на тебя!

Охотник вздрогнул, опустил руку с мечом, только теперь ощутив пульсирующую боль в укушенном бедре. Лицо его побледнело, он схватился за пропитанную кровью штанину.

- Клеветник меня раздери... нет... нет, нет! Нет!!!

- Не шуми, - посоветовал он, закидывая арбалет на плечо. - Идём со мной, я обработаю рану. Если повезёт, успеем перехватить заразу.

- А ты кто такой? - запоздало поинтересовался охотник на нечисть, с подозрением глядя на странного мужчину с арбалетом. - Уж не кровушки ли моей хочешь, полуночник?!

- Я лекарь, - ответил Януш. - А сдача крови — дело добровольное, хотя я настойчиво рекомендую людям проявлять понимание. Или так, или стая оголодавших вампиров под дверью.

- Да вы все тут с ума посходили, - всё ещё не доверял ему охотник. - И ты, лекарь, тут главный безумец!

- Может быть, - согласился он. - Так ты идёшь? У себя же время воруешь...

Охотник неуверенно оглянулся — товарищ, с которым он прибыл на Стилос, остался в таверне — посмотрел на поскуливающего под ногами оборотня, и наконец решился. Сунув меч в ножны, он бочком подошёл к спокойно ожидавшему его лекарю.