Тень Биосферы. Часть 1 (СИ) - Тутынин Антон

Зои естественно не могла так поступить, и на самом деле она не решилась дать оружие тому, кто только что прямо нарушил их приказ, но они не учли другой момент – этот озлобленный мстительный сосунок попросту сумел вырубить посыльного, отобрав у него оружие. Ведь если ты не готов убить человека, само оружие превращается в бесполезный хлам, а уж если ты не ожидаешь и нападения «товарища», то толку от оружия становится ещё меньше.

Вирс после прилюдного избиения и унижения лелеял только одну цель: отомстить обидчику, не взирая ни на что другое! И потому, увидев магнитные винтовки и услышав, кому их должен отнести какой-то безродный плебей, он тут же улизнул, догнал того в лесу, и, огрев найденным камнем по голове, захватил вожделенные пушки.

Остальное было уже делом техники – бежать в нужную сторону, время от времени выкрикивая имя своей жертвы, стараясь при этом изменить свой голос, чтоб не быть узнанным сходу. И вот теперь он с силой вминал спусковые кнопки этих смертоносных машинок, выплёскивая вместе с градом пуль всю накопившуюся в душе ненависть и раздражение.

Автоматические очереди моментально рассекли куст, тоненькие стволы молодых деревьев, пройдясь несколькими пулями и по самому Хэнку, тут же выбив из его бедра, правого бока и правой руки фонтаны кровавых брызг. Но действуя на вбитых в него годами войны инстинктах, бывший офицер орбитальной десантной механизированной армии, мгновенно вывернулся из-под огня, скрывшись за густыми кустами. Двигаясь чуть не на четвереньках резкими перебежками, не чувствуя боли из-за адреналинового удара, он умудрился увернуться почти от всех пуль, посылаемых ему вдогонку смеющимся спятившим ублюдком. Благодаря чему Хэнк всё же скрылся в глубине разрастающегося с каждым днём леса!

Вирс же, выпустив весь боезапас, спокойно перезарядился, проигнорировав удаляющиеся визги девушек, и отправился прямо к ревевшей всё ближе багги. Обладая подобным смертоносным оружием, от которого, роняя литры крови, сбежал даже его главный обидчик, а в прошлом профессиональный военный, сейчас он чувствовал себя непобедимым и храбрым, а потому вознамерился пристрелить мерзких плебеев, посмевших атаковать владения потомка великого королевского рода Каренадо́р!

Однако, как только на небольшую прогалину вылетела трёхтонная дура, из крыши которой, стоя в полный рост, высовывался человек в чёрной кожаной броне и каком-то странном противогазе, вся храбрость Вирса моментально испарилась, ведь на него теперь смотрели хищным оскалом дула спаренного пулемёта. А уж когда с жутким грохотом пулемётчик дал залп вокруг его несчастной фигуры, разрывая землю и кусты тяжёлыми стальными пулями в бронзовой оболочке, силы моментально покинули и его руки, и ноги и даже мочевой пузырь. Лишь кишечник Вирса сумел сохранить каплю самообладания, удержав своё содержимое в относительной безопасности. Сам же «великий мститель» королевских кровей шлёпнулся на мокрую задницу там, где стоял, бросив ставшие бесполезным грузом винтовки и подняв руки вверх в международном знаке покорности более сильному.

Глава 4

- … кха…кха…кха…, - раздавалось хриплое прерывистое дыхание от ствола одного из тех гигантских деревьев, что стали потомками самого первого гиганта, росшего в центре долины и до сих пор возвышавшегося над своими собратьями метров на пятнадцать. Под звуки беспрестанно падающих с высокой кроны капелек воды, и шумевших под потоками ветра листьев, дыхание раненого становилось всё тише и спокойнее. Хэнк умирал, и он знал об этом.

На спасительный рывок ушли все его силы, и даже всплеск адреналина помогал недолго – сказывалась большая потеря крови от восьми пулевых ранений, причём одно из них пришлось на его спину чуть повыше седалищного нерва. Счастье, что позвоночник не задело, но приятного было мало…. Кое-как перетянув ногу и руку личным перевязочным комплектом, Хэнк окончательно обессилил, привалившись раненным боком к толстому стволу дерева. Это было странно, но сюда не долетали даже звуки выстрелов, что он слышал в течение всего своего пути, так что ничего удивительного в том, что вскоре бывший офицер орбитального десанта начал слышать, как вода, поднимаемая из глубин земли, струится по мощному стволу дерева. Эти звуки имели странный, завораживающий эффект, так что вскоре Хэнк полностью отстранился от всего происходящего где-то там в их лагере. Он знал, что ему осталось недолго – он даже конечностей своих больше не чувствовал, а кровь всё также продолжала сочиться из-под зажавшей рану ладони, так чего беспокоиться понапрасну? Не лучше ли напоследок насладиться ожившей как по волшебству в покалеченном ими мире природой? Этими запахами, шумом воды и листьев, мягким ковром мха под ещё чувствительной задницей? Растворяясь в этом покое лесной глуши и свежести странного микроклимата под кроной уникального гиганта, Хэнк даже не заметил, как уснул с улыбкой на устах, но не навсегда, как он только что планировал, а простым, здоровым сном.

Спустя пару секунд тишины и покоя в нескольких метрах от истекающего кровью человека из маленьких искорок сложилась юная женская фигура, с размытыми чертами лица. В этом странном образе, где в области ног искры разлетались в бесформенное облако, бесследно исчезая, нельзя было заметить носа, губ или ушей, как это обычно напрашивается у людей, но зато явно выделялись провалы глаз, сейчас тускло мерцавших разным цветом, и струившийся в постоянном движении водопад золотых волос. Тень не могла этого знать, но оттенок мерцания её глаз отражал эмоциональность этой странной сущности, и чем ярче он был, тем сильнее бушевали эмоции в её огромной душе. Оттенок же мог очень многое сказать о настроении: от белоснежного гнева до зелёной заботы, от чёрной ненависти до красного цвета стыда. Очень немногие могли бы лицезреть подобное проявление человечности в ней, и ещё меньше осмелились бы что-то сказать об этом самой Тени.

«Они слишком неоднородны, непредсказуемы. Их бросает из крайности в крайность, от великих созидателей до безумных разрушителей. От чего это зависит? По какой причине те или иные люди приходят к саморазрушению, перенося это стремление на всё, что их окружает? Я наверно никогда не пойму, хотя одно можно сказать однозначно – они плохо контролируют свои эмоции», - с разочарованием подумала тень биосферы. Наблюдая за всем происходящим сейчас между людьми, Тень постепенно получала всё новые и новые знания о них. Кто-то легко мог предать свою стаю, напав исподтишка даже в то время, когда всем им грозила беда, кто-то напротив действовал с заботой о всеобщем благе, прощая порой даже подобных особей. А кто-то действовал словно отлаженный механизм, почти не задумываясь над происходящим. Тень ясно видела, как люди, прибывшие сюда совсем недавно, даже потеряв кого-то из своих, продолжали действовать как ни в чём ни бывало: сгоняли людей из первой группы к лагерю или сразу брали в плен, не причиняя почти никакого вреда. И ни один из них не попытался отыграться на безоружных самках или сорвать бушующие в них эмоции на вооружённых особях. Люди эти были дисциплинированны, выдержаны и преданы общей цели. Настоящая стая хищников!

Сейчас, пока спящий Хэнк стремительно зарастал плотным ковром из только что созданной Тенью особой плесени, захватчики путём шантажа и угроз своим ревущим оружием, принудили последних людей сдаться, бросив оружие. Но нужно отдать должное, самка по имени Зои до последнего упорствовала, и лишь весть о тяжелейшем ранении и скорой смерти Хэнка, причём от рук одного из них, заставили её пойти на уступки. Всё это время она ждала его – того, кто был асом в подобных ситуациях. А что могла она? Будь под её аппетитной попкой кресло штурмового крылана, эти твари давно бы умылись кровью, но на земле от её навыков не было никакого толку.

Глядя, как всё увеличивающийся зелёный ковёр скрывает раненого вожака поверженной стаи, а плотная плёнка изменённых микроводорослей обволакивает его всё ещё кровоточащие раны, Тень направила побольше жизненной силы в дерево перед ней, заставив подняться из-под земли множество быстро увеличивающихся корней. Эти странные отростки словно живые змеи начали споро опутывать Хэнка, через десять минут образовав вокруг него плотный бесформенный кокон.