Сквозь время - Елена Вахненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кажется, я вспоминаю его, — удовлетворенно кивнула Мехит. — Но почему я должна
знать о нем?
— Как раз не должна, — поправила ее Албане. — Я рассказала тебе просто так.
— Спасибо, — улыбнулась девушка, надевая на руку браслет. Вытянув ее перед собою,
она с гордостью осведомилась: — Ну, как? Хорошо смотрится?
— А что это ты так внимательно рассматривала украшения? — поинтересовалась рабыня, восхищенно глядя на браслет. Да, диво как хороша ее хозяйка…
— Просто я искала подходящее, — загадочным голосом ответила Мехит и доба-вила: —
Может, я и расскажу тебе как-нибудь.
Мехит не была особенно близка со своей старшей сестрой, та была слишком высокомерной. Даже в далеком детстве они не так уж часто играли вместе. Мехит всегда любила баловаться и смеяться, а Нэнс пыталась быть строгой и неприступ-ной. Поэтому все свои чувства и мысли девушка поведывала юной рабыне — Албане, удивительно доброй и веселой девочке. Правда, таковою она была только с ней, Ме-хит. Другим же доводилось видеть прислужницу равнодушной и иногда — несколько дерзкой. Если бы не Мехит, которая не давала обижать свою рабыню, Алабане уже много раз была бы наказана. Впрочем, прислужница платила своей молоденькой хо-зяйке тем же: уважая ее за доброту, всегда пыталась помогать ей, чем могла. Хотя могла она не так уж и много.
— Боюсь, я догадываюсь… — печально заметила Алабане, нарушая воцарившую-ся тишину. — Но тогда я опасаюсь сильно огорчить тебя.
— Что опять случилось? — устало спросила Мехит. Она хорошо знала свою ра-быню, и давно уже поняла, что такое вот выражение ее лица значит, что она боится за нее, свою госпожу. Алабане чуть нахмурилась и опустила взгляд.
— Боюсь, Конэ пророчат тебе мужем.
Мехит вздрогнула и недоверчиво посмотрела на хмурую служанку. Вздрог-нув, она стянула с руки браслет и отложила в сторону.
— Мужем? — в конце концов, прошептала она. Еще месяц назад при этих словах она не испытала бы ничего, кроме раздражения, досадуя, что и сама она является почти рабыней: вынуждена полностью повиноваться воле отца. Сейчас же она по-чувствовала ужас. Попытавшись прийти в себя, Мехит склонилась к Алабане и тихо спросила: — А откуда ты все знаешь? Я имею в виду не про Конэ, об этом я и сама смутно догадывалась, да боялась признаться самой себе, а о моей тайне…
Рабыня лукаво улыбнулась:
— Помнишь, что случилось почти месяц назад? Когда все думали, что Хел не выживет? Все считали, что его окончательно одолели злые духи, и он никогда не станет прежним. Но жрец смог изгнать их, и он стал выздоравливать! Я хорошо помню твое отчаяние, а потом — твою радость. Ты несколько недель ходила, вся си-яя. А после, когда Хел почти совсем выздоровел, вы с ним говорили о чем-то.
Мехит не стала отрицать, она не видела в своем поведении ничего предосу-дительного. Положив голову на ладони, она мечтательно произнесла:
— Честно говоря, это и для меня было неожиданностью. Я никогда не думала, что Хел нравится мне. Когда он умирал, я молила богов, что они спасли его. Ох, ты не представляешь, как мне тогда было тоскливо! Казалось, мир рушится. А потом он выздоровел. Тот разговор, о котором ты упомянула… Я просто пожелала Хелу быст-рого выздоровления, а он ответила мне… Его слова до сих пор звучат в моих ушах, и я
до сих пор вижу перед собой его красивое лицо и его взгляд, полный нежно-сти. Так
на меня никто не смотрел, я вообще не думала, что возможен подобный взгляд… Хел сказал: "Мехит, я так боялся именно сейчас уйти в царство мертвых. Я боялся умереть, не сказав тебе самого главного". Но в этот момент вошла Нэнс и так подозрительно посмотрел на нас, что бедный Хел смутился, — Мехит умолкла и с тревогой взглянула на Албане. — Но если теперь… Я буду женой Конэ… Ох, Албане, мне не хочется жить!
Албане ласково погладила руку госпожи и как можно увереннее сказала:
— Все будет хорошо. Боги обязательно помогут такому чувству. К тому же, я могла и
ошибиться.
— Нет, я тоже думаю, что ты права, — тихо возразила девушка. Сердце ее тоск-ливо сжимало нехорошее предчувствие, на глазах выступили слезы. Вытерев их тыльной стороной ладони, Мехит гордо выпрямилась.
— Ничего, я все же египтянка. В конце концов, так живут все. А тебе, моя Алаб-не, еще хуже.
На лице рабыни появился страх. Вцепившись в руку госпожи, она хриплым голосом произнесла:
— О, госпожа, если ты уедешь с Конэ… Что же буду делать я? Меня тут без тебя просто убьют… — Алабане заплакала, заплакала впервые с далекого детства, когда искала спасения от страшной жизни на руках у матери. Мехит ласково погладила девушку по вьющимся волосам и попыталась успокоить ее:
— Не волнуйся, милая, я возьму тебя с собой.
Но Албане лишь печально качнула головой.
— О, нет, у него и своих рабынь хватает, без меня. Прости меня, Мехит, но, бо-юсь, слова жены для него ничего не будут значить. Он… он относится к женщинам, как к пустому месту. Твоя просьба ничего не будет значить для него.
Мехит, постаравшись, чтобы боль не отразилась на ее лице, лишь мягко за-метила:
— Вот видишь, мне будет не лучше, чем тебе. Что ж, жизнь иногда дарует нам неприятности. Наверно, это для чего-то нужно богам, просто мы не понимаем — для чего…
Она поднялась и строго сказала, обращаясь к рабыне:
— А теперь перестань плакать и иди. Сейчас очень поздно. Завтра мне надо бу-дет по-
говорить с Нэнс. Может, мы с тобой действительно страдаем зря.
…Нэнс была высокой худой девушкой с не очень красивым строгим лицом и немного злыми маленькими глазами. Окинув презрительным взглядом младшую се-стру, она рассмеялась. Смех ее был резок и неприятен, но Мехит сейчас было не до этого.
— Мне надоело видеть тебя изо дня в день, — заявила Нэнс, играя блестящими бусами,
обрамляющими ее худую шею. — Будет просто прекрасно, если ты уедешь от-сюда. Вот почему я ответила отцу, что ты будешь счастлива, если Конэ станет твоим мужем, — на лице ее появилась легкая брезгливость. Передернув плечами, она броси-ла:
— Ты ведь знаешь, отец наш нерешителен. Почему-то считается с чужим мне-нием. Знаешь, мне иногда кажется, что он чуточку побаивается нас с тобой, да и всех остальных тоже.
— Не говори так, — вспыхнула Мехит. Не смотря ни на что, она любила своего отца. Его нерешительность она считала достоинством. Впрочем, она называла ее иначе: умением считаться с другими людьми. Помедлив, девушка добавила: — А что касается той услуги, что ты оказала мне… — губы Мехит тронула улыбка. Девушка уже давно поняла, как можно бороться с сестрой: вызвать ее зависть. Да пожалуй, это был единственный способ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});