Обычный рейс (Полярные новеллы) - Александр Казанцев

— Тепло? — переспросил профессор.

— …звери доисторические, — продолжал Гриша увлеченно. — Может быть, живые петикантропы…

— Друг мой, ведь Владимир Афанасьевич научно-фантастический роман написал. Это же только фантазия.

— Я на будущую зимовку попрошусь "а Ново-Сибирские острова.

— Землю Санникова открыть хотите?

— И открою. Хоть тайну ее, а открою.

— Люблю дерзания! И завидую вам, завидую искренне. Я бы не рискнул!

— А сами в Арктику прилетели.

— Да ведь я же, дружок, геолог. На каждый день моей жизни приходится в среднем пять тысяч шагов, сделанных вот этими ревматическими ногами, профессор спрятал в усах улыбку.

— А правда, Сергей Никанорович, что вы уголь на острове нашли? спросил Гриша.

— Ну, голубчик мой, это уже сказки. Уголь на острове нашли полярники. А я, напротив, доказывал, что этого не может быть. Ведь остров-то волнами намыло. Из песка. На нем никогда ничего не росло. Откуда же каменному углю взяться? Но уголь, оказывается, все-таки есть! Я потому и в Арктику прилетел, чтобы понять, в чем мое заблуждение.

— Теперь скоро узнаете.

— Скоро, — согласился старик.

Остров показался на следующий день утром. От него по направлению к кораблю двигался огромный серый столб — снежный «заряд», как зовут здесь это явление. Снежный заряд — это молниеносная метель.

Заряд налетел на «Седова», и остров исчез. Все кругом стало тусклым, словно корабль очутился в гигантском мешке. Но вот метель пронеслась. На палубе появился капитан. Он показал профессору только что полученную с берега радиограмму о бедствии:

"Сильнейший прибой. Высадка невозможна. Берег обваливается. Дому грозит гибель. Продолжаем действовать сами".

— Прибой? — удивился профессор. — И это остановит нас?

— Для моряков добраться до какого-нибудь отдаленного острова четверть дела. Вот высадиться…

Парторг собрал в кают-компании всех находившихся на судне. Люди были кто в спортивной майке, кто в ватнике, кто в парадном кителе. Мест не хватало. Опоздавшие стояли вдоль стен или примостились на полу. Здесь были и моряки и пассажиры — зимовщики полярных станций. Профессор уселся на лавке у стены и обводил всех живыми, нетерпеливыми глазами.

После собрания он сказал, потирая руки:

— Люблю краткие прения: "Прибой? Выгружаться нельзя? Ладно. Выгрузимся".

Люди натянули брезентовые робы. Стали готовить к спуску катерок «Петушок». Он повис на канатах, охвативших его "под брюхо", и через минуту заплясал на волнах. Следом за ним плюхнулся в воду плоскодонный кунгас, вместительный, но тяжелый и неуклюжий.

Люди спускались по веревочному трапу. Это было трудно. Волны кидали кунгас то вверх, то вниз. Профессора не хотели пускать к трапу.

— Я не могу остаться! — горячился он. — Моя цель — побывать на острове. Подвешивайте меня на канатах в конце концов!

Его спустили при помощи подъемной стрелы.

Через минуту «Петушок», ведя на буксире кунгас, побежал к острову. Берег, высокий и обрывистый, приближался. На нем, как осажденная средневековая крепость, высился дом полярной станции. Его будто нарочно выстроили на обрыве. Под отвесным берегом вздымались клубы пены.

Катер спешил. Волны подгоняли его. Второй штурман, управляющий катером, знал, что морю ничего не стоит разбить о берег легкую скорлупу, разнести ее в мелкие щепки. Но вдруг перед самым берегом он круто развернулся. «Петушок» неожиданно стал к волнам не кормой, а носом и ринулся на них с мальчишеской удалью.

Пока тяжелый кунгас разворачивался вслед за катером, волны безостановочно били его своими косматыми лапами. Соленые валы разлетались тучами брызг, слепили, валили людей с ног.

Катерок натянул буксир — кунгас стоял теперь между катером и берегом, кормой к берегу. Штурман отступал шаг за шагом, кунгас незаметно приближался к берегу. Уловив момент, матрос с кунгаса бросил на берег конец линя. Полярники поймали его, затянули, не давая кунгасу повернуть к волнам бортом. Но волны подбросили кунгас и со всего размаху ударили дном о камни.

Профессор и Гриша едва удержались за столбик на носу кунгаса. Лица у обоих были растерянные. Люди на берегу и команда катера тянули канаты, тщетно стараясь удержать кунгас. Но он все-таки развернулся вдоль волны, наклонился… вода ринулась через борт.

Пассажиры прыгали прямо в воду и бежали к берегу. Волны настигали их и били в спины.

Гриша, стоя в воде, тащил профессора за рукав. Наконец и профессор спрыгнул. У него захватило дыхание. Вода была ледяной. Ничего не помня, не в силах вздохнуть, профессор вылетел на шуршащую гальку.

Волны бросили ему вслед кунгас.

Полузадохнувшийся профессор с остервенением отплевывался. Около него прыгали огромные мохнатые псы. Они старались лизнуть профессора в лицо. Полярники радостно встречали прибывших. Все стояли под самым обрывом, на узкой полоске суши.

Здесь было видно, как море наступало на остров. Оно точило берег, состоявший из смерзшегося и оттаивавшего сейчас песка, вгрызалось в него, растворяло, как сахар. И берег висел над водой тяжелой громадой, каждую секунду готовый рухнуть вниз.

Профессор ходил по вымытой волнами гальке, рассматривал глыбы обвалившегося песка, потирая руки. Потом он посмотрел вверх, запрокинув голову. На обрыве виднелся дом.

— Только вчера здесь обвалился край берега, — юношеским тенорком сказал обросший бородой полярник. — Теперь обрыв начинается прямо от крыльца. Однако всем вам надо обсохнуть.

— Как обсохнуть? А дом? — спросил Гриша.

— Слышите грохот? Здесь каждую минуту что-нибудь обваливается.

— Так надо спасти дом! — заволновался Гриша. — В работе и обсохнем.

Прибывшие уже поднимались в гору. Они спешили, как по боевой тревоге.

Перед ними был прекрасный дом, построенный лет десять назад. Каждый полярник имел здесь отдельную комнату. И вот дом висел над морем, готовый сорваться вниз.

Раньше дом находился более чем в ста метрах от берега. Теперь берег вплотную придвинулся к дому. Это обнаружили вернувшиеся на остров в прошлом году полярники. Зиму они жили спокойно, а с началом оттепели море снова двинулось на них. Они отступили, покинули свое жилище, вынесли из него все, что могли… По земле тянулась извилистая трещина. Она подползала под дом и выходила с другой его стороны.

— Стойте! Стойте! — кричал профессор, держась рукой за сердце. — Что вы хотите делать, безумцы? Не смейте переходить трещину!

Люди на мгновение остановились.

— Весь остров состоит из песка, скрепленного льдом! — кричал профессор. — Все это было намыто морем и держалось только холодом. Слой мерзлоты теперь оттаивает, море подымает остров… берег обваливается… Не смейте ступать за трещину!