100 великих памятников - Дмитрий Самин

В описании Павсания обращает на себя внимание множество деталей статуи. Они диктовались громадными размерами статуи. Если в идее украшения трона божества скульптурой Фидий не был новатором, но продолжал старую религиозную традицию, то все богатство его скульптурной декорации, ее размещение и содержание всецело принадлежали Фидию. Здесь соединены общегреческие мифологические образы с аттическими, явления действительной жизни с мифологическими событиями. Украшения трона представляли собой сочетание круглой скульптуры, рельефа, инкрустаций и живописи

Ножки трона были соединены четырьмя перекладинами; на передней перекладине первоначально было восемь рельефных изображений, но во время Павсания одно было уже утеряно, и осталось только семь. Это были изображения Олимпийских игр, среди них — состязание мальчиков. Между ними, говорит Павсаний, один, покрывавший голову повязки, был похож, как утверждают, на того элейского мальчика Пантарка, который был любимцем Фидия и одержал победу в борьбе мальчиков в 86-ю олимпиаду. На прочих перекладинах изображены сцены борьбы Геракла и Тезея с амазонками. На перекладинах было двадцать девять изображений. Ниже перекладин, между ножками шли небольшие стенки. Стенка, находившаяся с передней стороны, была выкрашена голубой краской, остальные были заполнены картинами Панэна, расположенными по три на каждой стороне: справа — Атлант, поддерживающий небесный свод, и подле него — Геракл, готовый принять его бремя; Тезей и Перифой; Эллада и Саламин, державшие в руках украшения кораблей. На задней стенке были изображены: борьба Геракла с немейским львом, Аякс и Кассандра; Гипподамия, дочь Ойномая, с матерью Стеропой. Наконец, левую сторону украшали картины: освобождение Прометея Гераклом, Ахилл, поддерживающий умирающую царицу амазонок Пентесилею, и две Геспериды с золотыми яблоками в руках.

На передних ножках были изображены фивские мальчики, похищенные сфинксами, а под сфинксами Аполлон и Артемида, поражающие стрелами детей Ниобы. На верхней части трона, над головой статуи, Фидий поставил с одной стороны Харит, с другой — Ор. Скамью, на которой стояли ноги бога, украшали золотые львы и рельефное изображение битвы Тезея с амазонками — первый геройский подвиг афинян против иноплеменников. Трон стоял на высоком постаменте, украшенном золотыми рельефами. Здесь были изображены Гелиос на колеснице, Зевс и Гера, далее Гермес и Гестия, затем Эрос, выводящий из моря Афродиту, которую венчает Пейфо, наконец, Аполлон с Артемидой и Афина с Гераклом, на краю постамента Амфитрита, Посейдон и Селена, едущая верхом на лошади.

Трон был исполнен из кедрового дерева, инкрустации — из золота, драгоценных камней, черного дерева и слоновой кости, круглая скульптура из золота. В этом произведении Фидий проявил себя не только как мастер монументальной скульптуры, но и ювелир тончайших работ.

Применение разнообразных материалов и золота различных оттенков (лилии на гиматии Зевса) имело в виду живописный эффект статуи, сиявшей из глубины целлы. Впечатление увеличивалось контрастом черного настила перед базой статуи.

Образ Зевса был проникнут глубокой человечностью. Лицо Зевса, по описанию очевидцев, было одушевлено такой светлой ясностью и кротостью, что утишало самые острые страдания. Цицерон сообщает об отвлеченном характере этого идеального образа, не взятого с натуры и являющегося выражением идеи божества, как высшей красоты. Очевидно, гармония форм оказывала успокаивающее, умиротворяющее действие на зрителя.

Фидий, воспитанный в Афинах, где культы и религиозные праздники были особенно развиты и получили наиболее богатое выражение, создал такой образ Зевса, который стал образцом для других городов Эллады и для последующих столетий. Статуи Зевса IV века до нашей эры и более поздние являются перепевами Зевса Фидия.

К сожалению, грандиозный памятник постигла такая же трагическая судьба, что и Парфенос. Перевезенный в IV веке нашей эры в Константинополь, он погиб там от пожара.

Кроме всемирно известных статуй Афины на Акрополе и Зевса в Олимпии, Фидий создал и ряд других произведений. Так, он принял участие в конкурсе на статую амазонки для храма Артемиды в Эфесе. Лучшей стала статуя Поликлета. Сохранились три различных варианта статуй амазонки в римских мраморных копиях, а недавно опознан и четвертый вариант. Амазонка Фидия — высокая стройная девушка-воительница, в коротком хитоне — стоит, склонив голову: она ранена в левое бедро и осторожно выставила вперед ногу. Судя по статуе из Тиволи, правой высоко поднятой рукой она опиралась на копье. Мягкие складки хитона, гибкость фигуры, плавность движения близко напоминают фигуры фриза Парфенона.

Другое из известных произведений Фидия — это статуя Афродиты Урании (небесной), опирающейся ногой на черепаху. Оригинал из золота и слоновой кости, стоявший в храме в Элиде (Пелопонес), погиб в древности. Его мраморной копией считают теперь фрагментированную статую в Берлинском музее. Сильная молодая, полная грации женская фигура своими пропорциями, пластичностью, живописной игрой складок одежды похожа на возлежащую богиню восточного фронтона Парфенона.

Во всех творениях Фидия и его школы ярко воплотились прогрессивные черты греческого искусства V века до нашей эры. Фидий создал произведения совершенные в своей художественной форме, полные глубокого гуманизма, величия и вместе с тем простые и понятные всем.

К сожалению, великий мастер кончил свою жизнь трагически. Политические противники Перикла, стремясь скомпрометировать этого государственного деятеля и его ближайших соратников, обвинили Фидия в утайке золота при работе над Афиной Парфенос. Фидий был заключен в тюрьму и, не дождавшись оправдания, там умер в 431 году до нашей эры.

Аполлон Бельведерский

(IV век до н.э.)

История сохранила достаточно много имен выдающихся ваятелей IV века до нашей эры. Иные из них, культивируя жизнеподобие, доводили его до той грани, за которой начинается жанровость и характерность, предвосхищая тем тенденции эллинизма. Этим отличался, в частности, Деметрий из Алопеки. Деметрий стремился изображать людей такими, какие они есть, не скрывая недостатков. Так философ Антисфен у него старый, обрюзгший и беззубый.

Среди других, тех, кто, напротив, старались поддержать и культивировать традиции зрелой классики, обогащая их большим изяществом и сложностью пластических мотивов, был Леохар. Работая при дворе Александра Македонского, Леохар создал несколько прославленных в древности скульптур, о которых мы можем судить в основном по описаниям. Это хрисоэлефантинные (богатый Александр буквально швырялся золотом) статуи царей Македонской династии для так называемого Филлиппейона в Олимпии. Храма, формально посвященного Александром своему отцу, Филиппу II Македонскому, а фактически самому себе.

Леохару принадлежит поражающая виртуозной техникой, холодным изяществом так называемая Артемида Версальская. А главное, именно он создал статую Аполлона Бельведерского — эталон красоты для многих грядущих поколений. Иоганн Винкельман, автор первой научной «Истории искусства древности», писал: «Статуя Аполлона есть высший идеал искусства между всеми произведениями, сохранившимися от древности. Художник создал его вполне по своему идеалу и взял для этого лишь столько материала, сколько нужно было для осуществления его цели и видимого ее выражения. Аполлон этот превосходит все другие статуи с тем же сюжетом настолько, насколько Аполлон Гомера выше и прекраснее Аполлона последующих поэтов. Рост его выше обыкновенного человеческого, а вся поза выражает преисполняющее его величие. Вечная весна, как в счастливом элизии, облекает его обаятельную мужественность, соединенную с красотой юности, и играет мягкой нежностью на гордом строении его членов. Художники и зрители! Идите мысленно в область бесплотной красоты и попробуйте сделаться творцом небесной природы, чтобы наполнить дух красотами, возвышающимися над вещественной природой; здесь нет ничего смертного или такого, чего требует человеческая скудость. Не кровь и нервы горячат и двигают это тело, но небесная одухотворенность. Разливающаяся тихим потоком, наполняет она все очертания этой фигуры. Он преследовал Пифона, впервые употребил против него свой лук, своей могучей поступью настиг его и поразил. С высоты удовлетворения его возвышенный взор устремляется как бы в бесконечность, далеко за пределы победы; на губах отражается презрение, а сдерживаемое неудовольствие вздымает ноздри и распространяется даже на гордый лоб. Но блаженный покой, витающий на этом лбу, остается несмущенным, и очи Аполлона полны сладости, как у муз, которые ищут его для объятия. Ни на одном из завещанных нам древностью и ценимых искусством изображений отца богов нет того величия, которое открылось разуму божественного поэта, как тут, в лике его сына, и отдельные красоты остальных богов собрались здесь все вместе, как у Пандоры: чело Юпитера, чреватое богиней мудрости, и брови, одним мановением открывающие волю; глаза царицы богинь, величественно раскрытые; рот, характеризующий того, кто внушил страсть возлюбленному Бранху. Мягкие волосы играют на этой божественной голове, как нежные струящиеся завитки благородной виноградной лозы, которые колеблет легкий ветерок; они как будто помазаны елеем богов и с великолепием перевязаны на затылке грациями.