Экспресс на Неаполь - Рэндал Гаррет

«Проследить» было весьма подходящим словом. Тонио оставил отпечатки своих ног, испачканных этим самым красным, на желтовато-коричневом полу коридора. Темные пятна вели к началу вагона. Проводник тоже пошел туда.

Когда же он обнаружил их источник, он едва не лишился чувств.

Из-под двери купе номер один натекла громадная лужа чего-то такого, что явно походило на кровь.

12

Оглушительный стук в дверь вырвал из сна ирландца-волшебника. Из-за двери кричали:

— Сэр! Сэр! Откройте! Сэр! Вы в порядке?! Сэр!

Оба пассажира второго купе вскочили и через две секунды очутились в дверях.

Но стучали не к ним, а в соседнее, первое купе. Оба джентльмена мгновенно оделись и вышли.

Тонио колотил кулаками в дверь купе номер один и кричал, почти визжал во весь голос. По коридору стали открываться и другие двери.

Чья-то рука легла на плечо Тонио:

— Успокойтесь, сын мой! Что случилось?

Тонио вдруг задохнулся и посмотрел на обладателя твердой руки, лежащей у него на плече:

— О, святой отец! Посмотрите! Посмотрите на это! — он отступил на шаг и показал на кровь у ног. — Он не отвечает! Что мне делать, святой отец?

— Во-первых, сын мой, идите к начальнику поезда. У вас ведь нет ключа от этой двери, не так ли? Нет. Поэтому надо немедленно сходить за начальником Эдмундом. Но будьте осторожны! Не кричите и не шумите. Не поднимайте на ноги пассажиров в остальных вагонах. Это касается только начальника поезда. Вы меня поняли?

— Да, отец. Конечно, — ответил Тонио уже гораздо спокойнее.

— Очень хорошо. Теперь поторопитесь.

И только после этого крепкая рука священника выпустила плечо молодого человека. Тонио ушел — торопливо, но теперь уже явно владея собой.

— Теперь, мастер Шомус и сэр Стэнли, мы должны проследить, чтобы здесь не толпились лишние люди.

Сэр Стэнли, который выбежал из восьмого купе на полсекунды позже преподобного отца и волшебника, повернулся и загородил проход.

Его голос, казалось, заполнил весь вагон:

— Все в порядке! Держитесь подальше отсюда, все! Возвращайтесь в свои купе! Давайте, пошевеливайтесь!

Через полминуты в коридоре уже никого не осталось, кроме троих джентльменов. Тогда сэр Стэнли спросил:

— Что тут случилось, святой отец?

— Я знаю не больше, чем вы, сэр Стэнли. Надо подождать начальника поезда.

— Я думаю, нам следует...

Что бы ни собирался предложить сэр Стэнли, его прервало появление начальника поезда, следом за которым мчался Тонио; выбежавший из вагона-ресторана начальник задал тот же самый вопрос:

— Что тут случилось?

Волшебник вышел вперед:

— Мы не знаем, но вот это выглядит как кровь, и я предложил бы вам открыть дверь.

— Конечно, конечно...

Начальник отпер купе номер один.

На нижней полке лежал добрый человек Джон Пибоди, — его разбитая голова свесилась вниз, волосы покрывала запекшаяся кровь. Он был явно мертв.

— На вашем месте я не стал бы входить, — посоветовал волшебник, рукой преградив путь начальнику Эдмунду, собиравшемуся войти в купе.

— Что? Это мой поезд! Почему? — негодующе воскликнул тот.

— Извините, но в вашем поезде раньше случались убийства?

— Нет, но...

— А вы когда-нибудь участвовали в расследовании убийства?

— Нет, но...

— Тогда, еще раз прошу прощения, начальник поезда, послушайтесь меня. Я опытный судебный волшебник. Следователю не понравится, если мы начнем тут топтаться, уничтожая улики. У вас есть целитель?

— Да, штатный целитель, доктор Боннер. Но почему вы решили, что это убийство?

— Это не самоубийство, — ровным голосом сказал волшебник. — Его несколько раз ударили по голове вон той тяжелой тростью с серебряным набалдашником, что лежит на полу. Никакой человек не покончит с собой таким образом, и случайно такое тоже не может произойти. Пошлите Тонио за целителем.

Доктор Боннер, как оказалось, имел кое-какой опыт в случаях, требующих расследования властей, и поэтому знал, что нужно делать, и, что было куда важнее, знал, чего делать не надо. Осмотрев тело, он заключил, что Пибоди не только мертв, но и, по его мнению, мертв уже по крайней мере час. Затем доктор сказал, что если он больше не нужен, то предпочел бы вернуться в постель. Начальник поезда отпустил его.

— До Женевы еще почти два часа, — снова заговорил мастер Шомус. — До этого мы не сможем оповестить власти. Но ничего страшного. Все равно никто не сойдет с поезда до тех пор, пока он движется с такой скоростью, я наложу предохранительное заклинание на тело и охранительное на купе.

Едва он договорил, голос позади него произнес:

— Вы даже не дадите мне совершить последний обряд?

Ирландец повернулся и покачал головой:

— Нет, святой отец. Он уже мертв, и с этим можно подождать. Если здесь действовали темные силы, вы рассеете все следы, а это может стать веской уликой.

— Я понимаю. Принести ваш саквояж?

— Будьте так добры, святой отец.

Саквояж принесли, и волшебник принялся за работу. Предохранительное заклинание с помощью черной палочки было наложено быстро. Теперь тело останется в таком состоянии до тех пор, пока власти не закончат расследование. Маг точно отметил время, сверив свои часы с часами начальника поезда.

На охранительное заклинание потребовалось больше времени: на этот раз использовалась курительница и две палочки. Это заклинание не позволяло никому заходить или даже заглядывать в купе.

— Лучше вам снова запереть эту дверь, — сказал волшебник начальнику поезда. Посмотрев на пол, добавил: — Что касается пятна — Тонио уже прошелся по нему, но надо позаботиться, чтобы больше здесь никого не было до того, как мы приедем в Женеву. Сэр Стэнли?

— Конечно, мастер-волшебник.

— Спасибо. Я пойду уберу саквояж.

13

Волшебник поставил свой саквояж на пол, пока его сосед закрывал за ним дверь.

— Вот это я называю вжиться в роль, милорд, — сказал Шон О’Лохлейн, главный судебный волшебник Его Высочества герцога Нормандского.

— Что? А, вы имеете в виду мое предложение совершить последний обряд? — улыбнулся лорд Дарси, главный следователь герцога. — Так должен был бы поступить настоящий священник, и я знал, что вы остановите меня.

В действительности, он не совсем соответствовал своей роли. Несмотря на накладную бороду и искусственную седину, он все же выглядел моложе, чем следовало.

— Я сделал все, что мог, милорд. Теперь нам остается только ждать прибытия в Женеву, где итальянские власти разберутся с этим.

Его лордство нахмурился:

— Боюсь, что нам нужно сделать гораздо больше, мой дорогой Шон. Время дорого. Мы обязаны доставить Морское соглашение в Афины вовремя. Это значит, что мы должны быть в Бриндиси сегодня к десяти часам вечера. А это значит, что надо успеть на местный поезд Неаполь-Бриндиси, который отходит через пять минут после прибытия Неапольского экспресса на станцию. Я не знаю, как поступят власти Женевы, но даже если они и не задержат нас в Женеве, то наверняка нас остановят в Риме. Они отцепят вагон и всем нам придется задержаться там на время расследования. Даже если мы попытаемся объяснить и доказать, кто мы и куда направляемся, это займет столько времени, что на тот поезд мы опоздаем.